Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
— Это произошло летом 1929 года, — начал свой рассказ Сэм Хоторн. — У меня что-то сегодня разыгралась подагра, а вы себе наливайте из этого графинчика. Да и мне подлейте. Спасибо. Так вот, значит, дело происходило летом 1929 года. В каком-то смысле это был конец эры. В октябре произошла биржевая катастрофа, потом наступила Великая депрессия. Но летом жизнь еще шла заведенным порядком.
Я тогда жил в городе под названием Нортмонт. Недалеко от него было небольшое озеро, и некоторые жители Нортмонта построили на берегу озера дачи, куда они выезжали на лето. Озеро называлось Честер-лейк по имени одного из основателей дачного поселка. В ширину оно было не больше мили, а в длину — миль пять. В это лето я влюбился в темноволосую девушку по имени Миранда Грей, которая только что закончила колледж и проводила лето на даче у тетки с дядей.
Я жил в Нортмонте уже восемь лет — с тех пор как закончил медицинский институт, и моя помощница Элис не уставала мне напоминать, что мне давно уже пора жениться. Но беда была в том, что в таком маленьком городке, как Нортмонт, где большинство жителей были моими пациентами, мне трудно было проникнуться романтическими чувствами к какой-нибудь молодой особе, потому что всех их я за эти восемь лет лечил от свинки или ветрянки. Видимо, поэтому приезд Миранды стал таким важным событием в моей жизни. И меня совершенно не волновала разница в наших годах (она была на десять лет моложе меня).
Джесон Грей, муж ее тетки, преподавал в колледже, и отпуск у него длился целое лето. Я раскланивался с ними, но они ни разу не обращались ко мне за медицинской помощью. Но вот однажды в конце июня Элис сообщила мне, что ко мне на прием пришла Китти Грей со своей племянницей Мирандой. Они с Мирандой поехали покататься на машине в Нортмонт, и девушка засорила глаз. Это произошло недалеко от моего дома, и они решили обратиться ко мне за помощью.
Я с готовностью помог Миранде. Я завернул ей веко - на ее большие карие глаза навернулись слезы — и быстро извлек соринку. По-моему, я влюбился в нее с первого взгляда.
— Спасибо, доктор, — поблагодарила Миранда, и ее голос прозвучал для меня райской музыкой.
После этого я часто встречался с Мирандой Грей. Я возил ее по окрестностям Нортмонта на своем «паккарде» и даже поехал с ней на сельские танцы в День Независимости. По воскресеньям мы устраивали пикники на озере, и я стал своим человеком у Греев.
Рядом с их дачей стояла точная ее копия, которая принадлежала Рею и Гретель Хаузерам, немного эксцентричной, но дружелюбной чете. Я знал о них только, что они жили постоянно в Бостоне, Рей был представительный мужчина лет сорока. Он занимался игрой на бирже и продажей недвижимого имущества. Его жена Гретель была маленького роста, немного полновата, но весьма живого темперамента. Они давно дружили с семейством Греев и часто обедали в ресторане вчетвером. Но главное, чем семейство Хаузеров отличалось от остальных дачников, был плавучий домик «Гретель», который они спускали на воду каждую весну. Домик стоял на барже, у него была крыша из дранки, окошки с резными наличниками, и снаружи он был весь расписан яркими красками. Когда Миранда увидела его в первый раз, она воскликнула:
— Ну прямо пряничный домик!
Это сравнение понравилось Гретель Хаузер.
— Да, мы с Реем и вправду похожи на Ханселя и Гретель. Когда у меня кончатся деньги, мы начнем поедать наш пряничный домик.
— Ну, до этого еще не скоро дойдет, — небрежно заметил ее муж. — Курс акций все время повышается, так что волноваться нам не о чем.
В тот раз мы с Мирандой спустились к причалу, чтобы получше рассмотреть плавучий домик. Разумеется, Китти и Джесон побывали на нем много раз, но Миранда изнутри его еще не видела, и Китти стала уговаривать Рея Хаузера показать Миранде домик.
Ее муж попробовал ее урезонить, но Китти настаивала. Ей было лет тридцать семь, у нее была привлекательная внешность и улыбка. Держалась она очень свободно, и одевалась более модно, чем ее племянница Миранда. Рей Хаузер улыбнулся с таким видом, словно он привык выполнять ее приказания, и сказал:
— А и вправду, почему бы нам всем не прокатиться по озеру?
Все пошли к сходням, и я тоже, хотя чувствовал себя в какой-то степени чужаком. Еще месяц назад я не был знаком ни с кем из этой компании, только раскланивался с Греями, и вдруг оказался на положении чуть ли не члена семьи.
— Осторожней! — предупредил меня Джесон Грей, когда я собрался ступить на довольно-таки неустойчивые сходни. Даже на летних каникулах он сохранил повадки занудного учителя.
Надо сказать, что плавучий домик изнутри производил довольно внушительное впечатление. В большом салоне вокруг стола стояли мягкие удобные кресла, тут же была пузатая печурка, на случай прохладной погоды. Был камбуз, где можно было приготовить немудреный ужин, и еще одна небольшая каюта с четырьмя койками и кладовкой,
— На борту могут заночевать четверо, — сказал Хаузер, — хотя мы не так-то часто остаемся на воде на ночь.
— А какой у вас мотор? — спросил я. Он провел меня на корму.
— Видите — сдвоенный подвесной. Я сам их навесил несколько лет тому назад. Купил в Бостоне плоскодонную баржу и построил на ней домик. И моторы сам подобрал. Приходится держать на борту запас бензина, и ход она развивает небольшой, но все же лучше так, чем зависеть от буксира. В конце концов, люди не для того заводят плавучий домик, чтобы ставить рекорды на скорость.
Гретель принесла бутылку хорошего канадского виски, налила в рюмки, добавила содовой. К моему удивлению, Миранда отказалась выпить.
— По-моему, закон нарушать не следует, — сказала она, и я удивился ее неожиданному законопослушанию.
— Да брось ты, — подначил ее я. — Кто сегодня принимает сухой закон всерьез?
— Тогда его надо отменить.
Мне было как-то неловко спорить с ней в присутствии ее тетки и дяди. Милые бранятся... — это было не для нас. В конце концов, я был зрелый человек, а она только что окончила колледж.
— Ты что, никогда в жизни не нарушала закон? — спросил я.
— Чего там, все нарушают законы, — сказала ее тетка, стараясь сгладить назревавшую ссору. — Но я и Миранду могу понять. Если у человека есть принципы, надо на них стоять твердо.
Тут вмешался Хаузер, чтобы переменить разговор:
— А не покататься ли нам по озеру?
Я помог ему завести мотор и сбросить шканцы, и вот пряничный домик поплыл от берега. Хаузер был прав — скорость он развивал небольшую. До другого берега мы добрались только через четверть часа. Но плыть по озеру было очень приятно, и Миранда тоже повеселела.
— Прости, что я приставал к тебе с этой выпивкой, — сказал я, когда мы остались вдвоем на палубе. Остальные продолжали распивать бутылку виски в каюте.
— За четыре года в колледже я не раз оказывалась в подобной ситуации, Сэм. Но я никогда не предполагала, что такой взрослый человек, как ты, тоже начнет меня подначивать.
— Больше не буду, честное слово.
Я взял ее за руку. Мы уже повернули и плыли назад к нашему берегу, и ветер дул нам в лицо. — Тебе не холодно?
— Нет, мне хорошо.
— У тебя отличная тетка с дядей, Миранда. Мне жаль, что я не был знаком с твоим отцом.
— Мне было только десять лет, когда он ушел на войну, -— сказала она, глядя на удаляющийся берег. — Может быть, я когда-нибудь познакомлю тебя с мамой.
— Надеюсь, что познакомишь!
— А тебе не хотелось бы вот так сесть на корабль и исчезнуть навсегда?
— То есть как? Как команда «Марии Целесты»?
— Какой «Марии Целесты»?
— Это знаменитая нераскрытая тайна — я как раз недавно о ней прочитал. В 1872 году в Атлантическом океане нашли небольшое суденышко, которое плыло по волнам. Океан был спокоен, на борту судна не было следов насилия или каких-нибудь повреждений, но капитан «Марии Целесты», его жена и ребенок, а также семь человек команды исчезли бесследно. Так до сих пор никто и не знает, что с ними случилось.
— Мне кажется, я про это читала.
— Мне тут приходилось помогать шерифу в расследовании не менее загадочных преступлений. Когда-нибудь я тебе про них расскажу.
На палубу вышла Китти.
— Помирились?
— Ну конечно, — ответил я. — Ваша племянница собирается сделать из меня трезвенника.
— Вот и хорошо. Может, нам всем не мешало бы стать трезвенниками.
Когда плавучий домик встал у причала, мы все поблагодарили Хаузера за прогулку и сошли на берег. Гретель Хаузер прошла к своему дому и толкнула дверь. А мы с Мирандой пошли ужинать с ее теткой и дядей. Элис взяла за обыкновение расспрашивать меня о Миранде, особенно по утрам в понедельник, после уик-энда, проведенного на Честер-лейк:
— Ну как, доктор Сэм, идет дело к свадебке?
— Пока об этом рано говорить, Элис. За уик-энд меня дважды вызывали к тяжелым больным. Какой девушке понравится, что ее ухажер все время исчезает.
— Рассказывайте! По-моему, вам нравится лечить людей даже больше, чем ухаживать за девушками.
— Может быть и так. Поискать себе что ли невесту среди женщин-врачей?
По правде говоря, больница, которая недавно открылась в Нортмонте, сильно облегчила мне жизнь. Если меня не было на месте, больные могли обратиться в больницу. И вот в следующую субботу, приняв последнего пациента, я закрыл дом и отправился на Честер-лейк, где собирался провести весь уик-энд.
Миранда радостно встретила меня в дверях.
— Сэм, мне кажется, что я тебя не видела тысячу лет!
— Я был страшно занят всю неделю. Надеялся заехать к вам в среду, но тут миссис Роджерс вздумала рожать.
— Заходи! Тетя Китти и дядя Джесон у Хаузеров.
— Вот и прекрасно. Побудем вдвоем.
Полчаса быстро прошли за веселым флиртом. В шесть часов открылась дверь, и вошла тетя Китти. На ней было пестрое летнее платье и вязаная кофточка в руках.
— Миранда, — торопливо сказала она, — мы поедем с Хаузерами покататься. Сумеешь покормить Сэма сама?
— Ну, конечно, тетя Китти!
Я глянул в дверь и увидел, как на палубе плавучего домика мелькнула красная куртка Джесона. Хаузеров не было видно.
— Давайте мы вас проводим до причала, я поздороваюсь с Хаузерами, — предложил я.
Китти улыбнулась.
— Мы бы вас тоже пригласили покататься, но, наверно, молодым влюбленным хочется побыть вдвоем.
Мы с Мирандой пошли вслед за Китти, которая поспешно спустилась к причалу и прошла по сходням на палубу. Рей Хаузер вышел из каюты, помахал нам рукой и крикнул:
— Сэм, брось мне, пожалуйста, конец!
— Сейчас!
Я отцепил конец и бросил его на палубу, а Хаузер тем временем завел мотор. Из домика донесся смех Гретель. Я решил, что они, видимо, уже порядком выпили и собираются продолжать на озере — вдали от осуждающих глаз Миранды.
Китти повернулась, помахала нам рукой и вошла в каюту. Рей Хаузер оставался на палубе, пока мы не повернулись и не пошли обратно к даче Греев.
— Я смотрю, они хорошо ладят, — заметил я, пропуская Миранду в дверь.
— У тети Китти очень легкий характер, она с кем хочешь поладит. Вот что дядя Джесон с ними подружился, меня немного удивляет.
Я стоял у окна и смотрел, как плавучий домик вышел на середину озера. Поблизости не было ни одного суденышка, только вдали белели два-три паруса.
— Больше на озере почти никого нет. Все, наверное, обедают.
— Это как понимать, Сэм Хоторн, намек? Я засмеялся и бросил в нее подушку:
— А можно вместо обеда целоваться.
— Нахал!
Миранда ушла на кухню, а я от нечего делать смотрел, как плывет домик Хаузеров.
У окна на крючке висел бинокль, и я решил посмотреть, как видно через него. Это был сильный армейский бинокль, и я разглядел плавучий домик во всех подробностях. На корме никого не было, но в окне виднелась красная куртка Джесона.
— Странно, — сказал я.
Миранда подошла ко мне и оперлась о мое плечо.
— Что странно?
— Они выключили мотор и просто плывут по воле волн.
— Они так часто делают. По-моему, они собрались хорошенько выпить.
Одна из яхт подошла с другого конца озера, и мне показалось, что баржа с домиком идет прямо на нее. В бинокль мне было видно, как яхтсмен едва успел увернуться, а потом встал, что-то прокричал и погрозил кулаком проплывающей мимо него «Гретель».
— Неужели они все напились? — с удивлением проговорил я.
— Вряд ли. Они всего-то отплыли пятнадцать минут назад.
— Гммм...
Я взял бинокль, вышел из дома и дошел до причала Хаузеров. Баржа с домиком медленно поворачивалась на месте, и мне было видно, что за рулем никого нет. И вообще на палубе никто не появлялся.
Ко мне подошла Миранда.
— В чем дело, Сэм?
— Что-то там не так. Когда мы в тот раз ездили на прогулку, Хаузер почти не отходил от руля. А тут домик плывет как ему вздумается.
— Пьют они там, — пренебрежительно сказала Миранда.
— Может, они решили искупаться? Миранда покачала головой.
— Дядя совсем не умеет плавать.
— Да и не видно их в воде.
Я перевел бинокль на маленький причал Греев, где была привязана маленькая моторка.
— Давай съездим туда и посмотрим сами. Может быть, ты и права, и они просто сидят за столом и глушат спиртное. Но мне хочется самому в этом убедиться.
— Ну ладно, поехали. Я только выключу плиту. Я не без труда завел моторку, и мы направились к плавучему домику. До сумерек оставалось еще часа два, и на озере появилось еще несколько яхт. Но к барже никто не приближался, кроме той яхточки, в которую она чуть не врезалась. Я молчал. Потом Миранда тихо проговорила:
— Такое впечатление, будто там никого нет. А вдруг они... занимаются любовью?
— Сиди в моторке, а я пойду погляжу. Я подтянулся и влез на палубу. Заглянув в окно, я увидел, что красная куртка Джесона висит на спинке стула. Дверь была незаперта и я вошел в салон. На столе не было ни бутылок, ни рюмок. Вообще казалось, что здесь никто и не бывал. Мне стало неловко. Похоже, что Миранда угадала и они действительно занимаются любовью.
Но на койках тоже никого не было. Никого не было ни в камбузе, ни в туалете. Плавучий домик был пуст.
Все четверо исчезли, бросив «Гретель» посреди озера.
Целый час мы рыскали на моторке по озеру. Я был уверен, что мы найдем или пловцов, или мертвые тела, и тайна разъяснится. Но мы ничего не нашли. Можно было подумать, что озеро — или небо — просто проглотило четырех человек.
— Четверо, Миранда! Что могло с ними случиться? — Я нервно шагал взад, вперед по палубе. — Прямо как на «Марии Целесте».
— Тебе уже бог знает что мерещится, Сэм. А я уверена, что они найдутся. Давай отбуксируем домик к берегу и подождем.
Мы прицепили к барже буксирный канат и с некоторым трудом привели ее к причалу. Маленькая моторка не была рассчитана на такие усилия. Дача Хаузеров была заперта, и никто из четверых там явно не появлялся.
— Пойду обыщу плавучий домик еще раз, пока светло, — сказал я Миранде. — Может быть, там есть какое-нибудь потайное место, которое мы не заметили.
Я быстро установил, что между потолком салона и кухней свободного места быть не могло. Под палубой было пространство, куда складывались разные вещи из судового обихода. Я туда залез, но впотьмах не увидел ничего кроме нескольких канистр бензина и каких-то тряпок. В шкафчиках ничего не было. В баре было две полупустые бутылки виски — видимо, те самые, из которых нам наливали в прошлый раз. Маленький холодильник в камбузе был пуст. Единственным свидетельством того, что кто-то из них вообще заходил на борт, была красная куртка Джесона.
Я сошел на берег, когда солнце уже садилось.
— По-моему, надо звонить шерифу Пенсу, — сказал я.
— Может быть, еще подождем?
— Миранда, — сказал я, — их нигде нет. Я не знаю, что с ними случилось. Если они утонули, то нужно организовать поиски.
— Наверное, ты прав, — неохотно согласилась Миранда. — Я просто все еще не могу в это поверить. Мне кажется, что они нас разыгрывают.
— Дай-то Бог. Но если это розыгрыш, то он что-то затянулся.
У Греев на даче был телефон, я позвонил шерифу Пенсу и рассказал о том, что случилось.
От Нортмонта до Честер-лейк было почти двадцать миль, но этот район входил в территорию шерифа. В ответ на мой звонок вскоре прибыли две автомашины с помощниками шерифа и просто жителями Нортмонта, которые вызвались помочь в розысках. Несмотря на темноту, одна лодка скоро отчалила от берега. Освещая себе путь фонарями, они собирались искать тела утопленников вдоль берега.
— Скорей всего они решили искупаться и их схватила судорога, — задумчиво сказал шериф, глядя на фонари, двигающиеся в темноте. — Вот увидите, мы найдем их тела.
Миранда, которая до тех пор держалась очень стойко, вздрогнула всем телом. Она затрясла головой и упрямо сказала:
— Дядя не полез бы купаться — он не умеет плавать. А тетя так хорошо плавает, что не может утонуть посреди спокойного озера. Кроме того, Сэм смотрел на домик в бинокль. Он бы их увидел в воде.
— Но вы ведь не все время за ними наблюдали, док? И что делалось с другой стороны, вам не было видно.
— Это правда, — признал я. — Конечно, они могли войти в воду незаметно для меня. К ним могла бы подобраться подводная лодка и снять их с другой стороны — но вы же не думаете, что это случилось, шериф? Я не отрицаю, что все четверо могли удрать с баржи, не привлекая внимания, но зачем им это было нужно? Зачем четырем нормальным немолодым людям прятаться от нас? Сегодня же не первое апреля?
— Объявятся, — заверил меня шериф. И добавил, понизив голос, чтобы не пугать Миранду. — Или они, или их тела.
Почти всю ночь я не ложился — пока лодки не обыскали всю береговую линию. Тела не нашлись. Около двенадцати ночи мы взломали дверь дома Хаузеров, надеясь найти там записку или что-нибудь, что дало бы ключ к разгадке тайны, но ничего там не обнаружили. Дом был в полном порядке и словно ожидал возвращения хозяев.
Наконец ближе к утру я разбудил Миранду, поцеловал ее и сказал:
—- Я поехал домой — надо немного поспать. Вернусь часов в двенадцать.
Шериф разбудил меня через несколько часов. Я открыл ему дверь, решив, что пропавшие нашлись — зачем бы ему еще ко мне приходить?
— Нашли?
— Нет. С утра ищем, но нет ни следа. Еще раз обыскали баржу сверху донизу.
Я опустился в кресло. Мысли мои путались — я еще не совсем проснулся.
— Ну прямо совсем как «Мария Целеста».
— Что-что?
— Судно, которое нашли посреди океана без единого человека на борту. Никто так и не узнал, что с ними случилось.
— Когда это было — недавно?
— Нет, давно.
— И что, так и не узнали, в чем было дело?
— Что-то заставило команду и капитана покинуть корабль, но что? Море было совершенно спокойное — такое же, как вчера озеро.
— Может быть, на них напало другое судно?
— На «Марию Целесту», может быть, и напало другое судно, хотя никаких следов этого не было, а вот на «Гретель» напасть никто не мог — я бы увидел.
— Ладно, док, поехали туда. Может быть, днем нам что-нибудь придет в голову.
— Этот случай не похож на те, которые я помогал вам расследовать, шериф. Там у нас было мертвое тело, и было ясно, что совершено преступление. А тут мы просто не понимаем, что случилось. Некого даже подозревать — все исчезли.
— Все, кроме Миранды Грей.
Я поднял на него глаза, полагая, что он шутит, но он был абсолютно серьезен.
— Миранда была со мной от первой до последней минуты! Как она могла организовать их исчезновение?
— Не знаю как, док, зато знаю зачем. Говорят, тетка с дядей оставили ей порядочное наследство. У них были акции, которые за последнее время пошли на повышение, а детей у них нет. Миранда — их единственная наследница.
— Шериф, даже если это и так, Миранда не получит ни цента, пока не найдутся их тела, — возразил я, с трудом сохраняя спокойствие. — Ей придется бог знает сколько ждать, пока закон признает их мертвыми. Не вижу, какой смысл ее подозревать — даже если бы она не была все время у меня на глазах. Я вижу, вы уже решили, что произошло убийство, хотя пока что мы знаем только, что они исчезли.
— Может быть, и так, — признал шериф. — Как бы то ни было, поехали. Глядишь, там уже что-нибудь нашли.
Но когда мы приехали на озеро, то узнали, что там ничего нового не обнаружилось. Миранда подбежала к машине, и мне даже показалось, что она собирается кинуться мне на шею.
— Ну, что-нибудь узнали? — спросила она шерифа.
— Ничего, мисс. Сегодня продолжим поиски — приедут еще люди, и мы начнем искать тела на дне кошками.
— Я не верю, что они умерли!
Мы опять отправились в дом Хаузеров. Я просмотрел счета, которые им прислали из магазинов Бостона, туристского мотеля на Кейп Код и даже магазина санитарного оборудования, но не нашел ничего, что пролило бы свет на тайну.
Шериф, который стоял позади меня и смотрел мне через плечо, спросил:
— Какое там еще санитарное оборудование?
— Нагреватель для ванны.
Он хмыкнул и пошел обыскивать дом. В маленьких комнатах дачи ничего не нашлось, подвала у нее не было. Не солоно хлебавши, мы вернулись на дачу Греев. Настроение было отвратительное.
— Не за что ухватиться! — пожаловался я Миранде. — Пропали и все!
За весь день кошки не выловили со дня озера ничего, кроме высокого рыбацкого сапога и треснутого пивного бочонка. Наконец шериф сказал:
— Миранда, нам нужны фотографии твоих тетки и дяди. Мы разошлем их в газеты. У тебя есть хорошие?
Она задумалась, потом вспомнила.
— Да, тетя Китти как-то показывала мне фотографию, где они сняты вместе с Хаузерами. Они сфотографировались в прошлом году возле аттракционов в парке Уинслоу.
— Может, поищешь ее?
— Сейчас.
Миранда перерыла все ящики, но фотографии нигде не было. Потом она вспомнила про низенький чердак, где передвигаться можно только ползком и куда попадают через люк в потолке.
— Они туда складывают всякий хлам, — пояснила она. Я встал на стул, открыл люк и вытащил картонный ящик. Там мы нашли фотографии всех четырех. Улыбаясь, они стояли перед вывеской, на которой было написано: «Катание на морском змее — тысяча острых ощущений!»
Я показал фотографию шерифу, и он опять хмыкнул.
— Думаете, их проглотил морской змей?
— Нет, это — прошлогодняя фотография. Но они тут все очень похожи на себя.
Шериф взял фотографию и сказал, что размножит ее и разошлет газетам. Миранда немного повеселела — как будто найденная фотография укрепила ее веру, что пропавших тоже найдут.
Вечером я позвонил домой, чтобы сказать Элис, где меня искать, если я кому-нибудь срочно понадоблюсь. Но там все было спокойно.
— Не нашли? — спросила Элис.
— Ни следа.
— Доктор Сэм, я тут вспомнила историю, которую прочитала в каком-то журнале — не знаю только, правда это или нет. Там говорилось, как люди попрыгали с моторной лодки в воду и все утонули. Оказалось, что они испугались огромного паука.
— Паука?
— Да. Как вы думаете, не может быть какой-нибудь такой твари на «Гретель»?
— А что, Элис, это дело стоит обдумать. Спасибо.
Я повесил трубку, вышел наружу и стал глядеть на стоящую у причала баржу с расписным домиком. Может, там действительно прячется какая-нибудь жуткая тварь? Я вернулся в дом и сказал шерифу:
— Мне нужны рукавицы и мешок из брезента. И электрический фонарик.
— А масляный не подойдет?
— Лучше электрический. Там, куда я полезу, стоят канистры с бензином.
— Это где, на плавучем домике?
— Да. Я пошел охотиться на паука.
Шериф и Миранда стояли на берегу и провожали меня взглядами. На руках у меня были рукавицы, и я нес мешок и фонарик.
Я прошел на корму и открыл дверцу, которая вела в трюм. Я опять увидел канистры с бензином и тряпки. Больше вроде ничего не было. Я медленно повел луч фонарика вдоль стены и вдруг увидел ЭТО. Это была небольшая цилиндрическая штучка. Осторожно, почти не дыша, я протянул к ней руку.
Дюйм... еще один дюйм...
Она у меня в руках! Я осторожно положил ее в мешок.
— Ну, нашли что-нибудь? — спросил шериф, когда я сошел на берег. Миранда смотрела на мешок, в котором явно что-то лежало.
— Что это, Сэм?
— Решение тайны. К сожалению, радости оно тебе не принесет.
Я осторожно открыл мешок и показал им свою находку.
— Оказывается, мы не о том думали. Это вовсе не похоже на легенду о «Марии Целесте», а похоже на сказку про «Ганселя и Гретель».
То, что произошло потом, было очень грустно и неприятно. Мы отправились на дачу Хаузеров, и после того, как мы нашли там то, что искали, шериф поехал к судье за ордером на арест.
Я тогда жил в городе под названием Нортмонт. Недалеко от него было небольшое озеро, и некоторые жители Нортмонта построили на берегу озера дачи, куда они выезжали на лето. Озеро называлось Честер-лейк по имени одного из основателей дачного поселка. В ширину оно было не больше мили, а в длину — миль пять. В это лето я влюбился в темноволосую девушку по имени Миранда Грей, которая только что закончила колледж и проводила лето на даче у тетки с дядей.
Я жил в Нортмонте уже восемь лет — с тех пор как закончил медицинский институт, и моя помощница Элис не уставала мне напоминать, что мне давно уже пора жениться. Но беда была в том, что в таком маленьком городке, как Нортмонт, где большинство жителей были моими пациентами, мне трудно было проникнуться романтическими чувствами к какой-нибудь молодой особе, потому что всех их я за эти восемь лет лечил от свинки или ветрянки. Видимо, поэтому приезд Миранды стал таким важным событием в моей жизни. И меня совершенно не волновала разница в наших годах (она была на десять лет моложе меня).
Джесон Грей, муж ее тетки, преподавал в колледже, и отпуск у него длился целое лето. Я раскланивался с ними, но они ни разу не обращались ко мне за медицинской помощью. Но вот однажды в конце июня Элис сообщила мне, что ко мне на прием пришла Китти Грей со своей племянницей Мирандой. Они с Мирандой поехали покататься на машине в Нортмонт, и девушка засорила глаз. Это произошло недалеко от моего дома, и они решили обратиться ко мне за помощью.
Я с готовностью помог Миранде. Я завернул ей веко - на ее большие карие глаза навернулись слезы — и быстро извлек соринку. По-моему, я влюбился в нее с первого взгляда.
— Спасибо, доктор, — поблагодарила Миранда, и ее голос прозвучал для меня райской музыкой.
После этого я часто встречался с Мирандой Грей. Я возил ее по окрестностям Нортмонта на своем «паккарде» и даже поехал с ней на сельские танцы в День Независимости. По воскресеньям мы устраивали пикники на озере, и я стал своим человеком у Греев.
Рядом с их дачей стояла точная ее копия, которая принадлежала Рею и Гретель Хаузерам, немного эксцентричной, но дружелюбной чете. Я знал о них только, что они жили постоянно в Бостоне, Рей был представительный мужчина лет сорока. Он занимался игрой на бирже и продажей недвижимого имущества. Его жена Гретель была маленького роста, немного полновата, но весьма живого темперамента. Они давно дружили с семейством Греев и часто обедали в ресторане вчетвером. Но главное, чем семейство Хаузеров отличалось от остальных дачников, был плавучий домик «Гретель», который они спускали на воду каждую весну. Домик стоял на барже, у него была крыша из дранки, окошки с резными наличниками, и снаружи он был весь расписан яркими красками. Когда Миранда увидела его в первый раз, она воскликнула:
— Ну прямо пряничный домик!
Это сравнение понравилось Гретель Хаузер.
— Да, мы с Реем и вправду похожи на Ханселя и Гретель. Когда у меня кончатся деньги, мы начнем поедать наш пряничный домик.
— Ну, до этого еще не скоро дойдет, — небрежно заметил ее муж. — Курс акций все время повышается, так что волноваться нам не о чем.
В тот раз мы с Мирандой спустились к причалу, чтобы получше рассмотреть плавучий домик. Разумеется, Китти и Джесон побывали на нем много раз, но Миранда изнутри его еще не видела, и Китти стала уговаривать Рея Хаузера показать Миранде домик.
Ее муж попробовал ее урезонить, но Китти настаивала. Ей было лет тридцать семь, у нее была привлекательная внешность и улыбка. Держалась она очень свободно, и одевалась более модно, чем ее племянница Миранда. Рей Хаузер улыбнулся с таким видом, словно он привык выполнять ее приказания, и сказал:
— А и вправду, почему бы нам всем не прокатиться по озеру?
Все пошли к сходням, и я тоже, хотя чувствовал себя в какой-то степени чужаком. Еще месяц назад я не был знаком ни с кем из этой компании, только раскланивался с Греями, и вдруг оказался на положении чуть ли не члена семьи.
— Осторожней! — предупредил меня Джесон Грей, когда я собрался ступить на довольно-таки неустойчивые сходни. Даже на летних каникулах он сохранил повадки занудного учителя.
Надо сказать, что плавучий домик изнутри производил довольно внушительное впечатление. В большом салоне вокруг стола стояли мягкие удобные кресла, тут же была пузатая печурка, на случай прохладной погоды. Был камбуз, где можно было приготовить немудреный ужин, и еще одна небольшая каюта с четырьмя койками и кладовкой,
— На борту могут заночевать четверо, — сказал Хаузер, — хотя мы не так-то часто остаемся на воде на ночь.
— А какой у вас мотор? — спросил я. Он провел меня на корму.
— Видите — сдвоенный подвесной. Я сам их навесил несколько лет тому назад. Купил в Бостоне плоскодонную баржу и построил на ней домик. И моторы сам подобрал. Приходится держать на борту запас бензина, и ход она развивает небольшой, но все же лучше так, чем зависеть от буксира. В конце концов, люди не для того заводят плавучий домик, чтобы ставить рекорды на скорость.
Гретель принесла бутылку хорошего канадского виски, налила в рюмки, добавила содовой. К моему удивлению, Миранда отказалась выпить.
— По-моему, закон нарушать не следует, — сказала она, и я удивился ее неожиданному законопослушанию.
— Да брось ты, — подначил ее я. — Кто сегодня принимает сухой закон всерьез?
— Тогда его надо отменить.
Мне было как-то неловко спорить с ней в присутствии ее тетки и дяди. Милые бранятся... — это было не для нас. В конце концов, я был зрелый человек, а она только что окончила колледж.
— Ты что, никогда в жизни не нарушала закон? — спросил я.
— Чего там, все нарушают законы, — сказала ее тетка, стараясь сгладить назревавшую ссору. — Но я и Миранду могу понять. Если у человека есть принципы, надо на них стоять твердо.
Тут вмешался Хаузер, чтобы переменить разговор:
— А не покататься ли нам по озеру?
Я помог ему завести мотор и сбросить шканцы, и вот пряничный домик поплыл от берега. Хаузер был прав — скорость он развивал небольшую. До другого берега мы добрались только через четверть часа. Но плыть по озеру было очень приятно, и Миранда тоже повеселела.
— Прости, что я приставал к тебе с этой выпивкой, — сказал я, когда мы остались вдвоем на палубе. Остальные продолжали распивать бутылку виски в каюте.
— За четыре года в колледже я не раз оказывалась в подобной ситуации, Сэм. Но я никогда не предполагала, что такой взрослый человек, как ты, тоже начнет меня подначивать.
— Больше не буду, честное слово.
Я взял ее за руку. Мы уже повернули и плыли назад к нашему берегу, и ветер дул нам в лицо. — Тебе не холодно?
— Нет, мне хорошо.
— У тебя отличная тетка с дядей, Миранда. Мне жаль, что я не был знаком с твоим отцом.
— Мне было только десять лет, когда он ушел на войну, -— сказала она, глядя на удаляющийся берег. — Может быть, я когда-нибудь познакомлю тебя с мамой.
— Надеюсь, что познакомишь!
— А тебе не хотелось бы вот так сесть на корабль и исчезнуть навсегда?
— То есть как? Как команда «Марии Целесты»?
— Какой «Марии Целесты»?
— Это знаменитая нераскрытая тайна — я как раз недавно о ней прочитал. В 1872 году в Атлантическом океане нашли небольшое суденышко, которое плыло по волнам. Океан был спокоен, на борту судна не было следов насилия или каких-нибудь повреждений, но капитан «Марии Целесты», его жена и ребенок, а также семь человек команды исчезли бесследно. Так до сих пор никто и не знает, что с ними случилось.
— Мне кажется, я про это читала.
— Мне тут приходилось помогать шерифу в расследовании не менее загадочных преступлений. Когда-нибудь я тебе про них расскажу.
На палубу вышла Китти.
— Помирились?
— Ну конечно, — ответил я. — Ваша племянница собирается сделать из меня трезвенника.
— Вот и хорошо. Может, нам всем не мешало бы стать трезвенниками.
Когда плавучий домик встал у причала, мы все поблагодарили Хаузера за прогулку и сошли на берег. Гретель Хаузер прошла к своему дому и толкнула дверь. А мы с Мирандой пошли ужинать с ее теткой и дядей. Элис взяла за обыкновение расспрашивать меня о Миранде, особенно по утрам в понедельник, после уик-энда, проведенного на Честер-лейк:
— Ну как, доктор Сэм, идет дело к свадебке?
— Пока об этом рано говорить, Элис. За уик-энд меня дважды вызывали к тяжелым больным. Какой девушке понравится, что ее ухажер все время исчезает.
— Рассказывайте! По-моему, вам нравится лечить людей даже больше, чем ухаживать за девушками.
— Может быть и так. Поискать себе что ли невесту среди женщин-врачей?
По правде говоря, больница, которая недавно открылась в Нортмонте, сильно облегчила мне жизнь. Если меня не было на месте, больные могли обратиться в больницу. И вот в следующую субботу, приняв последнего пациента, я закрыл дом и отправился на Честер-лейк, где собирался провести весь уик-энд.
Миранда радостно встретила меня в дверях.
— Сэм, мне кажется, что я тебя не видела тысячу лет!
— Я был страшно занят всю неделю. Надеялся заехать к вам в среду, но тут миссис Роджерс вздумала рожать.
— Заходи! Тетя Китти и дядя Джесон у Хаузеров.
— Вот и прекрасно. Побудем вдвоем.
Полчаса быстро прошли за веселым флиртом. В шесть часов открылась дверь, и вошла тетя Китти. На ней было пестрое летнее платье и вязаная кофточка в руках.
— Миранда, — торопливо сказала она, — мы поедем с Хаузерами покататься. Сумеешь покормить Сэма сама?
— Ну, конечно, тетя Китти!
Я глянул в дверь и увидел, как на палубе плавучего домика мелькнула красная куртка Джесона. Хаузеров не было видно.
— Давайте мы вас проводим до причала, я поздороваюсь с Хаузерами, — предложил я.
Китти улыбнулась.
— Мы бы вас тоже пригласили покататься, но, наверно, молодым влюбленным хочется побыть вдвоем.
Мы с Мирандой пошли вслед за Китти, которая поспешно спустилась к причалу и прошла по сходням на палубу. Рей Хаузер вышел из каюты, помахал нам рукой и крикнул:
— Сэм, брось мне, пожалуйста, конец!
— Сейчас!
Я отцепил конец и бросил его на палубу, а Хаузер тем временем завел мотор. Из домика донесся смех Гретель. Я решил, что они, видимо, уже порядком выпили и собираются продолжать на озере — вдали от осуждающих глаз Миранды.
Китти повернулась, помахала нам рукой и вошла в каюту. Рей Хаузер оставался на палубе, пока мы не повернулись и не пошли обратно к даче Греев.
— Я смотрю, они хорошо ладят, — заметил я, пропуская Миранду в дверь.
— У тети Китти очень легкий характер, она с кем хочешь поладит. Вот что дядя Джесон с ними подружился, меня немного удивляет.
Я стоял у окна и смотрел, как плавучий домик вышел на середину озера. Поблизости не было ни одного суденышка, только вдали белели два-три паруса.
— Больше на озере почти никого нет. Все, наверное, обедают.
— Это как понимать, Сэм Хоторн, намек? Я засмеялся и бросил в нее подушку:
— А можно вместо обеда целоваться.
— Нахал!
Миранда ушла на кухню, а я от нечего делать смотрел, как плывет домик Хаузеров.
У окна на крючке висел бинокль, и я решил посмотреть, как видно через него. Это был сильный армейский бинокль, и я разглядел плавучий домик во всех подробностях. На корме никого не было, но в окне виднелась красная куртка Джесона.
— Странно, — сказал я.
Миранда подошла ко мне и оперлась о мое плечо.
— Что странно?
— Они выключили мотор и просто плывут по воле волн.
— Они так часто делают. По-моему, они собрались хорошенько выпить.
Одна из яхт подошла с другого конца озера, и мне показалось, что баржа с домиком идет прямо на нее. В бинокль мне было видно, как яхтсмен едва успел увернуться, а потом встал, что-то прокричал и погрозил кулаком проплывающей мимо него «Гретель».
— Неужели они все напились? — с удивлением проговорил я.
— Вряд ли. Они всего-то отплыли пятнадцать минут назад.
— Гммм...
Я взял бинокль, вышел из дома и дошел до причала Хаузеров. Баржа с домиком медленно поворачивалась на месте, и мне было видно, что за рулем никого нет. И вообще на палубе никто не появлялся.
Ко мне подошла Миранда.
— В чем дело, Сэм?
— Что-то там не так. Когда мы в тот раз ездили на прогулку, Хаузер почти не отходил от руля. А тут домик плывет как ему вздумается.
— Пьют они там, — пренебрежительно сказала Миранда.
— Может, они решили искупаться? Миранда покачала головой.
— Дядя совсем не умеет плавать.
— Да и не видно их в воде.
Я перевел бинокль на маленький причал Греев, где была привязана маленькая моторка.
— Давай съездим туда и посмотрим сами. Может быть, ты и права, и они просто сидят за столом и глушат спиртное. Но мне хочется самому в этом убедиться.
— Ну ладно, поехали. Я только выключу плиту. Я не без труда завел моторку, и мы направились к плавучему домику. До сумерек оставалось еще часа два, и на озере появилось еще несколько яхт. Но к барже никто не приближался, кроме той яхточки, в которую она чуть не врезалась. Я молчал. Потом Миранда тихо проговорила:
— Такое впечатление, будто там никого нет. А вдруг они... занимаются любовью?
— Сиди в моторке, а я пойду погляжу. Я подтянулся и влез на палубу. Заглянув в окно, я увидел, что красная куртка Джесона висит на спинке стула. Дверь была незаперта и я вошел в салон. На столе не было ни бутылок, ни рюмок. Вообще казалось, что здесь никто и не бывал. Мне стало неловко. Похоже, что Миранда угадала и они действительно занимаются любовью.
Но на койках тоже никого не было. Никого не было ни в камбузе, ни в туалете. Плавучий домик был пуст.
Все четверо исчезли, бросив «Гретель» посреди озера.
Целый час мы рыскали на моторке по озеру. Я был уверен, что мы найдем или пловцов, или мертвые тела, и тайна разъяснится. Но мы ничего не нашли. Можно было подумать, что озеро — или небо — просто проглотило четырех человек.
— Четверо, Миранда! Что могло с ними случиться? — Я нервно шагал взад, вперед по палубе. — Прямо как на «Марии Целесте».
— Тебе уже бог знает что мерещится, Сэм. А я уверена, что они найдутся. Давай отбуксируем домик к берегу и подождем.
Мы прицепили к барже буксирный канат и с некоторым трудом привели ее к причалу. Маленькая моторка не была рассчитана на такие усилия. Дача Хаузеров была заперта, и никто из четверых там явно не появлялся.
— Пойду обыщу плавучий домик еще раз, пока светло, — сказал я Миранде. — Может быть, там есть какое-нибудь потайное место, которое мы не заметили.
Я быстро установил, что между потолком салона и кухней свободного места быть не могло. Под палубой было пространство, куда складывались разные вещи из судового обихода. Я туда залез, но впотьмах не увидел ничего кроме нескольких канистр бензина и каких-то тряпок. В шкафчиках ничего не было. В баре было две полупустые бутылки виски — видимо, те самые, из которых нам наливали в прошлый раз. Маленький холодильник в камбузе был пуст. Единственным свидетельством того, что кто-то из них вообще заходил на борт, была красная куртка Джесона.
Я сошел на берег, когда солнце уже садилось.
— По-моему, надо звонить шерифу Пенсу, — сказал я.
— Может быть, еще подождем?
— Миранда, — сказал я, — их нигде нет. Я не знаю, что с ними случилось. Если они утонули, то нужно организовать поиски.
— Наверное, ты прав, — неохотно согласилась Миранда. — Я просто все еще не могу в это поверить. Мне кажется, что они нас разыгрывают.
— Дай-то Бог. Но если это розыгрыш, то он что-то затянулся.
У Греев на даче был телефон, я позвонил шерифу Пенсу и рассказал о том, что случилось.
От Нортмонта до Честер-лейк было почти двадцать миль, но этот район входил в территорию шерифа. В ответ на мой звонок вскоре прибыли две автомашины с помощниками шерифа и просто жителями Нортмонта, которые вызвались помочь в розысках. Несмотря на темноту, одна лодка скоро отчалила от берега. Освещая себе путь фонарями, они собирались искать тела утопленников вдоль берега.
— Скорей всего они решили искупаться и их схватила судорога, — задумчиво сказал шериф, глядя на фонари, двигающиеся в темноте. — Вот увидите, мы найдем их тела.
Миранда, которая до тех пор держалась очень стойко, вздрогнула всем телом. Она затрясла головой и упрямо сказала:
— Дядя не полез бы купаться — он не умеет плавать. А тетя так хорошо плавает, что не может утонуть посреди спокойного озера. Кроме того, Сэм смотрел на домик в бинокль. Он бы их увидел в воде.
— Но вы ведь не все время за ними наблюдали, док? И что делалось с другой стороны, вам не было видно.
— Это правда, — признал я. — Конечно, они могли войти в воду незаметно для меня. К ним могла бы подобраться подводная лодка и снять их с другой стороны — но вы же не думаете, что это случилось, шериф? Я не отрицаю, что все четверо могли удрать с баржи, не привлекая внимания, но зачем им это было нужно? Зачем четырем нормальным немолодым людям прятаться от нас? Сегодня же не первое апреля?
— Объявятся, — заверил меня шериф. И добавил, понизив голос, чтобы не пугать Миранду. — Или они, или их тела.
Почти всю ночь я не ложился — пока лодки не обыскали всю береговую линию. Тела не нашлись. Около двенадцати ночи мы взломали дверь дома Хаузеров, надеясь найти там записку или что-нибудь, что дало бы ключ к разгадке тайны, но ничего там не обнаружили. Дом был в полном порядке и словно ожидал возвращения хозяев.
Наконец ближе к утру я разбудил Миранду, поцеловал ее и сказал:
—- Я поехал домой — надо немного поспать. Вернусь часов в двенадцать.
Шериф разбудил меня через несколько часов. Я открыл ему дверь, решив, что пропавшие нашлись — зачем бы ему еще ко мне приходить?
— Нашли?
— Нет. С утра ищем, но нет ни следа. Еще раз обыскали баржу сверху донизу.
Я опустился в кресло. Мысли мои путались — я еще не совсем проснулся.
— Ну прямо совсем как «Мария Целеста».
— Что-что?
— Судно, которое нашли посреди океана без единого человека на борту. Никто так и не узнал, что с ними случилось.
— Когда это было — недавно?
— Нет, давно.
— И что, так и не узнали, в чем было дело?
— Что-то заставило команду и капитана покинуть корабль, но что? Море было совершенно спокойное — такое же, как вчера озеро.
— Может быть, на них напало другое судно?
— На «Марию Целесту», может быть, и напало другое судно, хотя никаких следов этого не было, а вот на «Гретель» напасть никто не мог — я бы увидел.
— Ладно, док, поехали туда. Может быть, днем нам что-нибудь придет в голову.
— Этот случай не похож на те, которые я помогал вам расследовать, шериф. Там у нас было мертвое тело, и было ясно, что совершено преступление. А тут мы просто не понимаем, что случилось. Некого даже подозревать — все исчезли.
— Все, кроме Миранды Грей.
Я поднял на него глаза, полагая, что он шутит, но он был абсолютно серьезен.
— Миранда была со мной от первой до последней минуты! Как она могла организовать их исчезновение?
— Не знаю как, док, зато знаю зачем. Говорят, тетка с дядей оставили ей порядочное наследство. У них были акции, которые за последнее время пошли на повышение, а детей у них нет. Миранда — их единственная наследница.
— Шериф, даже если это и так, Миранда не получит ни цента, пока не найдутся их тела, — возразил я, с трудом сохраняя спокойствие. — Ей придется бог знает сколько ждать, пока закон признает их мертвыми. Не вижу, какой смысл ее подозревать — даже если бы она не была все время у меня на глазах. Я вижу, вы уже решили, что произошло убийство, хотя пока что мы знаем только, что они исчезли.
— Может быть, и так, — признал шериф. — Как бы то ни было, поехали. Глядишь, там уже что-нибудь нашли.
Но когда мы приехали на озеро, то узнали, что там ничего нового не обнаружилось. Миранда подбежала к машине, и мне даже показалось, что она собирается кинуться мне на шею.
— Ну, что-нибудь узнали? — спросила она шерифа.
— Ничего, мисс. Сегодня продолжим поиски — приедут еще люди, и мы начнем искать тела на дне кошками.
— Я не верю, что они умерли!
Мы опять отправились в дом Хаузеров. Я просмотрел счета, которые им прислали из магазинов Бостона, туристского мотеля на Кейп Код и даже магазина санитарного оборудования, но не нашел ничего, что пролило бы свет на тайну.
Шериф, который стоял позади меня и смотрел мне через плечо, спросил:
— Какое там еще санитарное оборудование?
— Нагреватель для ванны.
Он хмыкнул и пошел обыскивать дом. В маленьких комнатах дачи ничего не нашлось, подвала у нее не было. Не солоно хлебавши, мы вернулись на дачу Греев. Настроение было отвратительное.
— Не за что ухватиться! — пожаловался я Миранде. — Пропали и все!
За весь день кошки не выловили со дня озера ничего, кроме высокого рыбацкого сапога и треснутого пивного бочонка. Наконец шериф сказал:
— Миранда, нам нужны фотографии твоих тетки и дяди. Мы разошлем их в газеты. У тебя есть хорошие?
Она задумалась, потом вспомнила.
— Да, тетя Китти как-то показывала мне фотографию, где они сняты вместе с Хаузерами. Они сфотографировались в прошлом году возле аттракционов в парке Уинслоу.
— Может, поищешь ее?
— Сейчас.
Миранда перерыла все ящики, но фотографии нигде не было. Потом она вспомнила про низенький чердак, где передвигаться можно только ползком и куда попадают через люк в потолке.
— Они туда складывают всякий хлам, — пояснила она. Я встал на стул, открыл люк и вытащил картонный ящик. Там мы нашли фотографии всех четырех. Улыбаясь, они стояли перед вывеской, на которой было написано: «Катание на морском змее — тысяча острых ощущений!»
Я показал фотографию шерифу, и он опять хмыкнул.
— Думаете, их проглотил морской змей?
— Нет, это — прошлогодняя фотография. Но они тут все очень похожи на себя.
Шериф взял фотографию и сказал, что размножит ее и разошлет газетам. Миранда немного повеселела — как будто найденная фотография укрепила ее веру, что пропавших тоже найдут.
Вечером я позвонил домой, чтобы сказать Элис, где меня искать, если я кому-нибудь срочно понадоблюсь. Но там все было спокойно.
— Не нашли? — спросила Элис.
— Ни следа.
— Доктор Сэм, я тут вспомнила историю, которую прочитала в каком-то журнале — не знаю только, правда это или нет. Там говорилось, как люди попрыгали с моторной лодки в воду и все утонули. Оказалось, что они испугались огромного паука.
— Паука?
— Да. Как вы думаете, не может быть какой-нибудь такой твари на «Гретель»?
— А что, Элис, это дело стоит обдумать. Спасибо.
Я повесил трубку, вышел наружу и стал глядеть на стоящую у причала баржу с расписным домиком. Может, там действительно прячется какая-нибудь жуткая тварь? Я вернулся в дом и сказал шерифу:
— Мне нужны рукавицы и мешок из брезента. И электрический фонарик.
— А масляный не подойдет?
— Лучше электрический. Там, куда я полезу, стоят канистры с бензином.
— Это где, на плавучем домике?
— Да. Я пошел охотиться на паука.
Шериф и Миранда стояли на берегу и провожали меня взглядами. На руках у меня были рукавицы, и я нес мешок и фонарик.
Я прошел на корму и открыл дверцу, которая вела в трюм. Я опять увидел канистры с бензином и тряпки. Больше вроде ничего не было. Я медленно повел луч фонарика вдоль стены и вдруг увидел ЭТО. Это была небольшая цилиндрическая штучка. Осторожно, почти не дыша, я протянул к ней руку.
Дюйм... еще один дюйм...
Она у меня в руках! Я осторожно положил ее в мешок.
— Ну, нашли что-нибудь? — спросил шериф, когда я сошел на берег. Миранда смотрела на мешок, в котором явно что-то лежало.
— Что это, Сэм?
— Решение тайны. К сожалению, радости оно тебе не принесет.
Я осторожно открыл мешок и показал им свою находку.
— Оказывается, мы не о том думали. Это вовсе не похоже на легенду о «Марии Целесте», а похоже на сказку про «Ганселя и Гретель».
То, что произошло потом, было очень грустно и неприятно. Мы отправились на дачу Хаузеров, и после того, как мы нашли там то, что искали, шериф поехал к судье за ордером на арест.
Раздача пряников:
1. Что за цилиндрическую штучку нашел Сэм Хортон? 1 пряник
2. Что было найдено в доме Хаузеров? 1 пряник
3. Где именно в доме велись поиски? 2 пряника
4. На чей арест судья выписал ордер? 1 пряник
5. Куда шериф поедет после, чтобы осуществить арест? 2 пряника
Игра проводится по принципу "форум против рассказа" - предлагайте свои версии мне в личку и делитесь своими умными мыслями с другими игроками на форуме. Буду рад, если игра не забуксует, и все пряники будут розданы. Поверьте, загадка этого заслуживает! =)
Сердитый
Спокойный
Правлю-правлю, а ошибки все возвращаются. Видимо, мы правили в четыре руки :)
