Некоторые беглые заметки, нуждающиеся, конечно, в дальнейшем обдумывании.
Вальтер Скотт не ассоциируется с детективным жанром, что вполне справедливо. В отличие от многих авторов той эпохи, он никоим образом не связан с той тенденцией, которая под пером По позволила появиться детективу. В то же время некоторые особенности его творчества, по-видимому, повлияли на часть произведений "Золотого века", но не в детективном отношении, а скорее в той части, без которой можно было бы и обойтись.
Как нетрудно заметить, сюжет большинства романов Вальтера Скотта, независимо от места и времени действия, в целом построен по определённому шаблону. В этот шаблон входят:
а) наивный положительный, но лишённый каких-то ярких черт молодой герой, который попадает в непривычное для себя место, где оказывается поневоле втянутым в сложившуюся там конфликтную ситуацию (при этом главный герой организует своим присутствием сюжет, поскольку описываются преимущественно события, в которых он принимает участие, но не является рассказчиком "от первого лица");
б) возникающая в ходе этой конфликтной ситуации любовная линия, в которой главный герой и героиня оказываются разделены некими препятствиями (угрозой жизни/репутации кого-либо из них или барьером взаимного непонимания), но воссоединяются в конце;
в) "таинственный помощник" (как это называют литературоведы), который благодаря своим выдающимся в каком-либо отношении способностям успешно содействует герою в разрешении проблем и, соответственно, любовной линии;
г) знаменитые личности, с которыми пересекается главный герой (во многих случаях такая личность и есть "таинственный помощник").
Кроме того, есть ещё несколько шаблонных пунктов, относящихся к взглядам Скотта на историю или его манере письма, но речь идёт только о тех, с помощью которых строится приключенческая линия. При этом необходимо заметить, что цель Скотта, в первую очередь, описать не приключения и любовную линию главного героя, а некие существенные события (в случае Скотта, обычно, исторические). Герой является лишь способом показать эти события читателю через его участие в них и, главное, "непредубеждёнными", в силу наивности героя, глазами.
Шаблон Скотта создал типичный сюжет приключенческого романа, от которого так или иначе ещё долго отталкивались позднейшие классики жанра. По-видимому, именно этот шаблон и воскрес в англоязычном детективе 1930-х годов, когда авторы стали тяготиться традиционным "Ватсоном"-рассказчиком, как один из вариантов решения этой проблемы.
Пункт "а" позволяет ввести в сюжет нейтрального персонажа, который, будучи посторонним в сложившейся конфликтной ситуации (каковой является здесь преступление), может быть спокойно вовлечён в следствие в качестве спутника "великого детектива". Поскольку главный герой скоттовского шаблона не является рассказчиком, автор не обязан описывать только те события, где он присутствовал (как вынужден это делать в случае с "Ватсоном"). С другой стороны, в ключевых сценах такой герой выступает в должной мере наивным и непонимающим свидетелем подвигов "великого детектива". Одновременно "разовость" появления такого героя позволяет не разрабатывать детально его образ, как это приходится делать для постоянного спутника хотя бы в той мере, в какой разработаны Ватсон и Гастингс (Ван Дайн этим не озаботился, но на то он и Ван Дайн :)).
Пункт "б" поддерживает читательский интерес определённой категории и, одновременно, служит мотивацией главного героя вовлечься в расследование, чтобы "спасти" героиню и благополучно завершить свою любовную линию. (В приключенческом романе Скотта мотивацией может быть желание выпутаться из собственной вовлечённости в конфликт, но в детективе такой герой, как следует из вышесказанного, не должен быть подозреваемым, чтобы иметь возможность пользоваться доверием сыщика; следовательно, в качестве мотиваций остаются любопытство или любовный интерес.)
Пункты "в" и "г" объединяются в фигуре сыщика, который, с одной стороны, находится при таком построении сюжета слегка на втором плане (на первом плане главный герой, глазами которого мы как бы "не понимаем" происходящее), с другой стороны, безусловно наделён выдающимися способностями, чтобы раскрыть преступление (и, тем самым, решить проблему главного героя). Часто такой сыщик (например, доктор Фелл или Генри Мерривейл) одновременно является - внутри сюжета романа - знаменитой личностью, пользующейся уважением окружающих не меньше, чем знаменитые исторические личности, фигурирующие у Скотта.
Разумеется, здесь логично выдвинуть контраргумент - в детективе главным всё-таки являются загадка и расследование, а никак не приключения и любовные страдания главного героя. Но и в "шаблоне Скотта" главными были изображаемые исторические события, которые как раз и менялись из романа в роман.
Наиболее ярко и последовательно применение такого шаблона заметно во многих романах Джона Диксона Карра. Можно даже сказать, что для него он тоже стал своего рода шаблоном, хотя и применяемым не в 100% произведений. Особый вопрос, насколько осознанно это происходило и насколько здесь присутствовала ориентация именно на Скотта (а не на нечто, ставшее уже через сто лет "общим местом"), но, как мне кажется, консервативный подход Карра к подаче любовной линии и его интерес к историко-приключенческому роману (особенно к XVII веку, заметному и в творчестве Скотта), вкупе с использованием в некоторых его романах 1930-х романтической "замковой" темы привели к тому, что при попытках найти свой путь в детективе Карр для решения проблемы "наивного спутника при сыщике" использовал шаблон Скотта столетней давности, найдя для него совершенно новое и оригинальное применение. В романах, ближе примыкающих к приключенческому жанру, Карр, что вполне логично, его не задействует, и при создании чисто приключенческих сюжетов с детективным оттенком находится на современном ему уровне развития приключенческого жанра (уже после Стивенсона, Хаггарда, приключенческих романов Конан Дойла и т.д.).
Частое использование подобной сюжетной схемы Карром, очевидно, повлияло на других авторов при создании книг, в чём-то отсылающих к Карру. Например, такой уже "карровский" шаблон заметен в "Крепком ключе" и "Девятью девять" Баучера, хотя Баучер и старается дать любовной линии более сложную разработку.
Независимо от Карра схожее введение "неискушённого" постороннего персонажа, оказывающего вовлечённым в расследование в качестве спутника сыщика и одновременно фигуранта любовной линии, встречается в некоторых, особенно послевоенных, книгах Кристи. При этом Кристи порой задействует в этой роли девушек (с другой стороны, иногда Кристи во внесерийных романах делает именно такого постороннего персонажа сыщиком, позволяя в конце ему более или менее случайно дойти до разгадки раньше полиции, что примыкает к образу "случайного сыщика", возникновение которого в детективе может послужить особой темой). Более свободное использование этого подхода у Кристи подтверждает, что он мог уже и не осознаваться как авторский, однако изначальное появление подобного сюжетного приёма в литературе так или иначе восходит именно к Вальтеру Скотту. При этом, будучи изначально посторонним детективу (возникшему из иных истоков), он оказался востребован в нём почти через сто лет после возникновения жанра.
- Я человек маленький, - произнес Болванщик дрожащим голосом, - и не успел я напиться чаю... прошла всего неделя, как я начал... хлеба с маслом у меня уже почти не осталось...
Автор Доктор Фелл » 06 сен 2009, 14:50 
Спокойный
Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации