доктор ФеллПричём вот что любопытно. Возьмём первые рассказы По. "Убийство на улице Морг" - невозможное преступление, классика этого поджанра, которую до сих пор можно на равных включать в антологии. "Похищенное письмо", в общем, тоже невозможность (бесследное исчезновение предмета из тщательно обысканного помещения). И именно эти два рассказа являются безусловно детективами. С "Тайной Мари Роже" в этом отношении уже возникают проблемы (хотя бы потому, что она просто оборвана на середине из-за того, что это реальная загадка, и до конца раскрутить её автор не смог), с "Золотым жуком" тоже (неясно, можно ли практическую
задачу решения шифра считать именно
загадкой, это немного разные вещи, а если вспоминать "Пляшущих человечков", то в них не только шифр, но и странное убийство есть). Они оба, в общем, на грани.
Получается, что "невозможность" оказывается у По наиболее удачной формой для загадки. Из тех, которые он пытался использовать.
Это, собственно, логично, "невозможность" априори создаёт загадку, а вот если останется просто вопрос "кто убил?", то тут надо ещё суметь подать сюжет так, чтобы читателю было о чём думать, а не просто тыкать пальцем в одного из подозреваемых, потому что обвинить можно с одинаковой вероятностью любого :)
доктор Фелл писал(а):Поэтому вопрос: А есть ли относительно плодовитые авторы, которые занимаются только "невозможным" детективом? И им в принципе неинтересны сюжеты другого типа? ставить нельзя.
Я всё-таки не понимаю, почему нельзя. Могу понять, когда
Борис Карлович пишет, что его просто не надо ставить. Но почему нельзя-то? У многих авторов детективов есть своего рода специализация, концентрация именно на "невозможностях" один из вариантов. Некоторые даже очень хорошие авторы детективов ни разу ни одной "невозможности" не придумали (например, Сирил Хейр, а это же автор первого ряда). И раз есть такие авторы, наверное, есть и те, кто в принципе не может (или не хочет) придумать детективный сюжет без "невозможности". Даже если "невозможности" у них слабенькие, это интересно как факт.
- Я человек маленький, - произнес Болванщик дрожащим голосом, - и не успел я напиться чаю... прошла всего неделя, как я начал... хлеба с маслом у меня уже почти не осталось...