“Человек без головы”

[Клуб любителей детектива]

  PULP FICTION [КРИМИНАЛЬНОЕ ЧТИВО]

  Д.Л. ЧАМПИОН
  ЧЕЛОВЕК БЕЗ ГОЛОВЫ
  Man Without a Head
  © D. L. Champion
  1st ed: Thrilling Detective, August 1949

  © Перевод выполнен специально для форума "КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ДЕТЕКТИВА"
  Перевод: Виктор Краснов
  Редактор: Ольга Белозовская
  © 2019г. Клуб Любителей Детектива

---

!

Весь материал, представленный на данном форуме, предназначен исключительно для ознакомления. Все права на произведения принадлежат правообладателям (т.е согласно правилам форума он является собственником всего материала, опубликованного на данном ресурсе). Таким образом, форум занимается коллекционированием. Скопировав произведение с нашего форума (в данном случае администрация форума снимает с себя всякую ответственность), вы обязуетесь после прочтения удалить его со своего компьютера. Опубликовав произведение на других ресурсах в сети, вы берете на себя ответственность перед правообладателями.   Публикация материалов с форума возможна только с разрешения администрации.   Внимание! В топике присутствуют спойлеры. Читать обсуждения только после прочтения самого рассказа.

  © MAN WITHOUT A HEAD by D.L. CHAMPION ｢NV｣ THRILLING DETECTIVE, AUGUST 1949; THRILLING DETECTIVE ｢UK｣, APR 1950

  Глава 1 “У НАС УБИЙСТВО!”
  
  Удобно устроившись в кресле у окна, Шелтон Спунер лениво перелистывал страницы журнала. Летнее солнце освещало открытые зеленые лужайки отеля “Вердант”, яркими бликами отражаясь от смазанных маслом спин загорающих постояльцев. Журнал, который листал Шелтон, был напечатан на дорогой глянцевой бумаге. На иллюстрациях были изображены ошеломляюще красивые мужчины, большей частью обнимавшие невероятно красивых женщин. Статьи представляли собой искусно написанные трактаты, прославлявшие романтическую любовь. Дочитав одну из этих журнальных историй до середины, Шелтон Спунер нахмурился, утробно зарычал и швырнул журнал в стену своей роскошно обставленной комнаты. В вечных вопросах любви не было ни одного пункта, по которому Шелтон Спунер и редакционная коллегия женского журнала могли бы прийти к согласию.
  Точка зрения Спунера основывалась на печальном опыте. Не то чтобы он был когда-то женат; не то чтобы некая грудастая Венера остудила его пылающую страсть ушатом холодной воды; и не то чтобы какой-то неудачный опыт в возрасте шести лет сделал его женоненавистником. Нет, познания Шелтона Спунера в этих вопросах строились на чужих ошибках. Двадцать с лишним лет он работал детективом. Был частным детективом, и практически во всех делах его задачей было заглядывать в замочные скважины и собирать грязные доказательства, которые в конечном итоге оказывались в суде по бракоразводным процессам. Спунеру доводилось наблюдать самые отвратительные проявления женской натуры. Ему также доводилось видеть людей в худшие моменты их жизни. Поэтому всех жен он оценивал крайне низко, а планка его мнения об их мужьях не превышала Монумента Вашингтона[1]. Спунер вздохнул, поудобнее устроился в кресле и уставился в окно. На бортике бассейна сидело с полдюжины полураздетых женщин, но мужчина смотрел на них без малейшей похоти. Легкий ветерок прошелестел по подоконнику и стряхнул пепел с его сигареты. Пепел упал прямо на жилет. Спунер снова вздохнул и рассеянно почесал затылок.
  Этот характерный жест полностью преобразил его облик — и отнюдь не в лучшую сторону. Поношенный седоватого вида полупарик, который скорее напоминал облезлую восьмидесятилетнюю крысу, скользнул по его голове и скрыл под собой правое ухо. Спунер не стал поправлять волосяную накладку. И пепел с жилета тоже не стряхнул. Ему было хорошо. Он был доволен жизнью. Много лет ему приходилось бороться за место под солнцем в жестоком мире высокой конкуренции. Он выхватывал доллар за долларом то здесь, то там, как цыпленок, который гоняется в поисках отдельных зернышек по опустевшему кукурузному полю. Но теперь Спунер получал щедрое ежемесячное жалованье, жил в роскошной комнате и питался, как эпикуреец.
  Сзади раздался неприятный кудахтающий звук — будто одновременно раздавили пару сотен яичных скорлупок. Высокий, пронзительный голос произнес:
  — Ну, ты глянь на ту, в белом купальнике! Ей-богу, если бы я был лет на пятьдесят моложе...
  Шелтон Спунер повернул голову и увидел Вилли Лайтфута. Вилли подмигнул ему своим старческим похотливым глазом, давая Спунеру возможность самому додумать, что бы он — Вилли — мог сделать такого аморального полвека назад.
  — Привет, Вилли, — сказал Спунер слегка раздраженным тоном. — Я не слышал, как ты вошел.
  — Никто не слышит, как я вхожу, — гордо заявил Вилли Лайтфут. — Клянусь богом, я могу незаметно подкрасться к самому осторожному кролику!
  Он присел на краешек кровати и открыл свой беззубый рот. Комнату снова заполнил странный хохот. Резкий, напоминающий кудахтание, этот смех мог вселить страх в сердце любого случайно оказавшегося рядом человека. Шелтон Спунер, однако, знал, что Вилли просто был в хорошем настроении: он так смеялся.
  Откровенно говоря, Вилли Лайтфут был тот еще фрукт. Никто, включая самого Вилли, не знал его точного возраста. Однако всякий раз, когда при нем упоминали имена Баруха, Гувера[2] или других седовласых знаменитостей, Вилли ясно давал понять, что считает их молодыми пронырливыми выскочками. Он был худ и сутул. Его одежда была помята и потрепана. Из правого уха свисал провод слухового аппарата, который был Вилли так же необходим, как дельфину спасательный жилет. Однажды утром около семи лет назад Вилли возник из ниоткуда и начал высасывать из зарплаты Спунера по пятнадцать долларов в неделю. Так с тех пор и повелось. Однако это не было ни односторонней сделкой, ни чистой благотворительностью. Вилли Лайтфут обладал качествами, которые прекрасно соответствовали занятию Спунера. Вилли был самым неприметным человеческим существом из всех, когда-либо существовавших. Его никогда и никто не замечал. Если бы он сидел напротив вас в ресторане, вы бы ни за что не обратили на него внимания. Если бы он находился рядом с вами на бейсбольном матче, вы бы никогда не узнали его при следующей встрече. Он был, наверное, единственным человеком на земле, который мог спокойно войти в дамскую комнату и выйти оттуда совершенно незамеченным. Он носил очки с толстыми линзами, которые были ему нужны так же, как орлу телескоп. Каблуки и подошвы его огромных ботинок были сделаны из толстой резины, что позволяло Вилли перемещаться, как индейцу-следопыту. Но основной его способностью было умение наблюдать и замечать любую мелочь, что делало его классным свидетелем. Подозреваемые бывали объяты ужасом и изумлением, когда слышали показания Вилли относительно их тщательно охраняемых секретов.
  И вот сейчас Вилли достал из кармана старую почерневшую трубку и принялся набивать ее самым дешевым табаком, который, казалось, был выметен вместе с мусором из какого-то цеха в Каролине[3].
  — Шелтон, — сказал Вилли, печально покачивая головой, — какими идиотами мы были, когда согласились на эту работу.
  Спунер почесал голову. На этот раз парик соскользнул вперед, заслонив ему правый глаз.
  — Вилли, — сказал Спунер, — мы уже не раз это обсуждали. И я остаюсь при своем мнении: ты просто старый дуралей.
  Вилли Лайтфут схватился рукой за свой слуховой аппарат и наклонился вперед.
  — Эй? Что ты говоришь?
  — Не прикидывайся глухим, — недовольно проворчал Спунер. — У тебя слух, как у пеленгатора подводных лодок, и ты это знаешь!
  Вилли презрительно хмыкнул.
  — Просто пара маменькиных сынков. Гостиничные детективы на летнем отдыхе. Если бы нас представили Эдгару Гуверу, он даже не пожал бы нам руки.
  Шелтон Спунер сдвинул парик назад.
  — Слушай, — строго сказал он, — для парня, которому сто лет в обед, ты слишком шустрый. Когда мы сидели в нашей конторе на Таймс-сквер, ждали и молились о том, чтобы какие-нибудь жирные матроны наняли нас, дабы мы уличили их мужей в попрании Седьмой заповеди[4], мы кровью и потом зарабатывали каждый доллар. Теперь мы в шоколаде. Я — детектив в солидном курортном отеле. Делать ничего не надо, зато питаемся мы сытно и регулярно. Мы даже можем отложить доллар-другой на черный день. Чего тебе еще нужно?
  Вилли Лайтфут беспокойно поерзал на краю кровати.
  — О, боженьки, — сказал он, — мне не нравится эта работа. И другая работа мне не нравилась. Разводы! Что это за работа для детективов?
  Спунер вздохнул. Бывали моменты, когда Вилли, несмотря на свою проницательность, вел себя, как ребенок-дебил.
  — Детективы, — продолжал Вилли, — должны заниматься серьезными делами.
  — Например?
  — Убийствами. Или шпионскими штучками. Или поджогами. Или...
  Вилли бросил взгляд через окно в сторону бассейна и нахмурился, пытаясь придумать следующий пример.
  — Ты просто старый козел, — начал Спунер, но тут зазвонил телефон.
  Вилли Лайтфут протянул руку и поднял трубку.
  — Алло? — сказал он.
  Послушав секунду, Вилли произнес нарочито удивленным тоном:
  — Да что вы говорите?!
  Он послушал еще и внезапно заговорил возмущенным голосом:
  — Да неужели такое возможно?!
  Потом снова прислушался и проговорил уже более спокойно:
  — Да, мэм, я ему скажу. Он займется этим прямо сейчас.
  Вилли положил трубку на рычаг, и по комнате разнесся его кудахтающий смех.
  — Шелтон, это была восемьсот вторая. Ты ее знаешь?
  Спунер кивнул. Он был знаком с обитательницей номера 802. Угловатая в движениях школьная учительница с седыми волосами и плоской грудью. У нее был хорошо поставленный голос и неплохо подвешенный язык. Она была любопытной, болтливой и при этом ворчливой.
  — В общем, она жалуется, — сказал Вилли, — что в соседней комнате находится мужчина.
  Спунер пожал плечами.
  — Ну и что? Может быть, там живет семейная пара.
  Вилли решительно помотал седой головой.
  — Нет, сэр. Она уже проверила. Когда она услышала, что в восемьсот третьем громко разговаривает мужчина, она спустилась вниз и посмотрела в регистрационной книге. Там записана мисс Мэри Харборд.
  — Ну, и чего же она от меня хочет? — спросил Спунер.
  — Чтобы ты положил конец этой безнравственности, — сказал Вилли. — Хотя готов поспорить, что сейчас она приложила ухо к стене и надеется эту самую безнравственность услышать.
  Спунер неохотно поднялся с кресла.
  — Ладно, — сказал он. — Я займусь этим вопросом. Скоро вернусь.
  Когда он выходил в дверь, Вилли снова заквохтал, как старая курица.
  — Детективы! — фыркнул старик. — Вышибать парней из гостиничных номеров!
  Потом Вилли подошел к окну, выбрал себе одну из девушек в купальнике и отдался изучению некоторых аспектов ее анатомии.
  
  Спунер прошел к главному зданию отеля и осторожно постучал в дверь номера 803. Никто не ответил. Он постучал снова, но опять безрезультатно. Спунер почесал затылок. Его парик сдвинулся, но он водворил его на место. Немного подумав, он достал из кармана гостиничный ключ доступа и вставил его в замок. Открыв дверь 803-го, Спунер переступил порог номера. В следующее мгновение он замер на месте и часто заморгал, почувствовав одновременно пустоту в животе и холод в копчике. Тихо прикрыв за собой дверь, Спунер прошел через комнату и оказался между окном и кроватью. На его лице появилось выражение беспокойства, когда он опустился на колени рядом с тем, что предположительно было трупом мисс Харборд. Это была женщина лет тридцати, высокая, стройная и обладавшая такой фигурой, от вида которой у Вилли Лайтфута сразу заблестели бы глаза. На женщине был надет белый пеньюар, верхняя часть которого была сейчас отнюдь не белой.
  Она лежала на спине, и ее невидящие глаза смотрели в потолок. Красный разрез на ее белом горле шел почти от уха до уха. Рядом на ковре лежал нож, которым, очевидно, и была убита женщина. Лезвие ножа все было в красных пятнах.
  Шелтон Спунер коснулся запястья женщины. Как он и предполагал, пульса не было. Спунер снова моргнул и поднялся на ноги. Тут он заметил, что на его левой руке появилось большое пятно крови. Он выхватил из бокового кармана чистый носовой платок и стер с руки алое пятно. Потом он яростно почесал свой парик и погрузился в глубокое раздумье.
  Понятное дело, никто не любит неприятности, но у Шелтона Спунера была на них прямо-таки аллергия. Он с легкостью мог отказаться от любого, даже очень крупного гонорара, если подозревал, что дело принесет ему личные страдания: физические или нравственные. Убийство относилось к разряду тех дел, с которыми он меньше всего хотел бы связываться. Убийство же в отеле, где Спунер работал детективом, было вообще выше его понимания.
  Спунер пересек номер и остановился перед зеркалом на туалетном столике. Поправил парик и осмотрел себя, чтобы убедиться, что на нем не осталось пятен крови. Еще раз протер левую руку носовым платком. Потом он потихоньку вышел в коридор и вызвал лифт.
  
  Управляющий отеля “Вердант” Барри Блаунт был крупным мужчиной с ангельским выражением на лице. У него был двойной подбородок, а губы вечно растянуты в профессиональной улыбке. Работа управляющего требовала, чтобы он был одновременно и крепким хозяином, и добрым пастырем, и мытарем, способным собирать просроченную плату, не раздражая при этом постояльцев. Барри Блаунт преуспел во всех этих качествах.
  С чувством глубокого удовлетворения Барри изучал цифры бухгалтерской отчетности, когда в его кабинете появился Спунер. Детектив молча плюхнулся в кресло по другую сторону письменного стола. Блаунт радушно поприветствовал Спунера и спросил:
  — Как идет работа?
  Шелтон Спунер подавил нараставшую внутри панику и сказал с должной ноткой сокрушенности:
  — Что ж, Блаунт, я тебе скажу. Это не совсем та работа, для которой я гожусь. В городе мне кое-что предлагали…
  — Не глупи, — перебил его Блаунт. — Это работа не бей лежачего! В отеле “Вердант” никогда не бывает происшествий. Все, что от тебя требуется, это тихо сидеть и получать жалование.
  — Вот именно! И я чувствую себя виноватым.
  Спунер и правда чувствовал себя виноватым, но совсем не по той причине, о которой говорил.
  — Тут слишком спокойно, Блаунт. Мне очень жаль тебя подводить, но я намерен подать в отставку.
  Блаунт пожал своими огромными плечами.
  — Ну, если ты настаиваешь, — сказал он. — Когда ты хочешь уйти в отставку?
  — Прямо сейчас, — ответил Шелтон Спунер, в голосе которого послышалось огромное облегчение. — Я успею уехать пятичасовым поездом. Ты легко найдешь мне замену.
  Блаунт покачал головой.
  — Ты, конечно, должен был бы предупредить заранее, — проворчал он. — Но рискну предположить, что “Вердант” проживет пару дней без детектива. В любом случае, в отеле эта должность — лишь простая формальность. Видит бог, с нашей первоклассной клиентурой сыщики здесь не нужны.
  С плеч Спунера словно упала тяжелая ноша. Он поднялся с кресла и сказал:
  — Спасибо тебе, Блаунт. Я тотчас же вернусь в город. И можешь не беспокоиться о жаловании, которое ты должен был мне заплатить. Я...
  И в этот момент в кабинет вошел Вилли Лайтфут. Его лицо светилось, как под лучами театральных прожекторов, а глаза сверкали, как гелиограф[5].
  — Шелтон! — воскликнул он. — Мистер Блаунт! У нас убийство! У нас убийство!

  Глава 2 КВИТАНЦИЯ ИЗ ЛОМБАРДА
  
  Вилли сделал это заявление с восторгом ребенка, неожиданно обнаружившего Целую Гору Из Леденцов[6]. Шелтон Спунер с горечью подумал, что старику теперь осталось только начать прыгать и хлопать в ладоши.
  — Да, сэр! — продолжал Вилли, сияя как новенький серебряный доллар. — Мне надоело тебя ждать, Шелтон, и я пошел в восемьсот третий номер. Я постучал, но мне никто не ответил, поэтому, как официальный помощник детектива, я взял на стойке ключ доступа и вошел внутрь. Она лежала на полу. Мертвая! И у нее перерезано горло, от уха до уха.
  Билли Лайтфут сделал паузу, чтобы перевести дух, и окинул восторженным взглядом свою аудиторию, чья реакция была далеко не такой радостной. С лица Блаунта сошел его обычный румянец. Холодная тревога, занозой засевшая в сердце Спунера, сменилась бешенством, которое он сейчас испытывал к Вилли.
  Блаунт первым обрел дар речи.
  — Скажи, что ты шутишь, — слабым голосом произнес он.
  — Да чтоб мне лопнуть! — воскликнул Вилли Лайтфут. — Она мертва, как динозавр! Идите и посмотрите сами.
  Он говорил таким тоном, словно приглашал их на вечеринку. Блаунт провел массивной рукой по своему лицу. Потом перевел взгляд с Вилли на Спунера. В глазах управляющего мелькнула тень подозрения.
  — Спунер, ты ведь был в том номере перед тем, как пришел сюда, не так ли? Ты знал, что та женщина мертва?
  Шелтон Спунер свирепо глянул на Вилли, который ответил ему невозмутимым взглядом, потом беспокойно поерзал в кресле и едва слышно буркнул:
  — Да.
  — Грязный обманщик! — воскликнул Блаунт. — Обнаруживаешь мертвую женщину и тут же пытаешься сбежать. Хорош, нечего сказать!
  — Минуточку, — вскинул руку в свою защиту Спунер. — Я не против заниматься тем, с чем могу справиться. Но это дело уже не по мне. Я лучше отойду в сторону и позволю местной полиции решать эту проблему.
  Блаунт, казалось, пропустил этот аргумент мимо ушей.
  — Хорош, — повторил он. — Какой ты, к черту, детектив!
  — Я детектив, — решительно возразил Спунер. — Но я занимаюсь только супружескими изменами. Ну, может, еще охраняю свадебные подарки. А с этим делом мы с Вилли не справимся.
  — О, боженьки, — проворчал Вилли Лайтфут. — Как же не справимся, когда справимся!
  Спунер шумно вздохнул. Удружил ему Вилли, нечего сказать.
  — Не беспокойтесь, мистер Блаунт, — осклабился Вилли. — Я уже начал работать над этим делом.
  — Что ты имеешь в виду? — спросил Блаунт упавшим голосом.
  Вилли сунул руку в нагрудный карман и вытащил оттуда незапечатанный конверт с логотипом отеля “Вердант”.
  — Тут внутри, — сказал он, — носовой платок, который я нашел в номере с мертвой женщиной. И на нем кровь! — добавил он многозначительно.
  — Может быть, это платок трупа, — растерянно произнес Блаунт.
  — Нет, сэр. Это мужской носовой платок.
  Шелтона Спунера словно ударили невидимым молотком по голове. Он сунул руку в карман. Там было пусто. У Спунера сжался желудок, а на лбу выступил холодный пот, когда он услышал, как Блаунт сказал:
  — Ну и что? У пятидесяти миллионов мужчин есть носовые платки.
  Вилли Лайтфут смотрел на управляющего одновременно и с жалостью, и с чувством превосходства.
  — Конечно, платки есть у миллионов мужчин, — ухмыльнулся он. — Но метки прачечных на всех разные. Мы сможем отследить этот платок, понятно? Мы выясним, кому он принадлежит, и поймаем убийцу.
  Блаунт приободрился.
  — Вот и отлично!
  Шелтон Спунер застонал и с горечью произнес:
  — Вилли, кретин, отдай мне мой носовой платок.
  Блаунт пристально посмотрел на Спунера.
  — Ты хочешь сказать...
  — Да, — устало произнес Шелтон Спунер, — я осмотрел женщину, чтобы убедиться, что ей уже ничем нельзя помочь. При этом я, естественно, запачкал руки кровью. Вытер их своим носовым платком. Который, очевидно, обронил... Чтобы этот престарелый Шерлок Холмс его нашел.
  Блаунт сложил свои толстые руки на широкой груди. Взгляд его стал задумчивым.
  — Спунер, у меня к тебе предложение, — сказал он.
  Шелтон Спунер покачал головой.
  — Пятнадцать минут назад я уволился.
  — Ха! — воскликнул Блаунт, и в его возгласе послышалось что-то недоброе.
  — В отношении репутации отеля, — продолжил он, — было бы очень неплохо, если бы мы объявили, что этим делом занимается не только полиция, но и наш собственный детектив. Более того, ты мог бы стать посредником между мной и полицейскими, а также между мной и постояльцами. Ведь это будет не слишком приятное время. Короче, Спунер, ты мне нужен.
  Спунер поерзал в кресле. А Блаунт между тем продолжал:
  — Если полицейские узнают, что ты обнаружил мертвую женщину и попытался от меня сбежать, а потом еще им станет известно, что ты обронил в комнате окровавленный платок — они, скорее всего, бросят тебя в камеру... по меньшей мере, в качестве важного свидетеля.
  Шелтон Спунер почесал в затылке. Потревоженный полупарик чуть-чуть сполз на левое ухо.
  — Вряд ли стоит говорить обо мне полицейским, — сказал он. — Все, что я делал, не имеет никакого отношения к убийству.
  — Верно, — отозвался Блаунт. — И я не сочту нужным ничего им говорить, если ты останешься тут работать.
  Спунер бросил яростный взгляд на Вилли Лайтфута, который ответил ему дружелюбной улыбкой. В конце концов, пожав плечами, Спунер сказал тоном смирившегося с ситуацией человека:
  — Хорошо. Пусть оператор вызовет полицейских. Потом поднимемся наверх и осмотрим комнату, где произошло убийство.
  
  Все трое направились к лифту. Блаунт шел впереди, нервно потирая руки и всем своим видом напоминая человека, несущего на плечах тяжелый невидимый крест. За ним, ссутулив плечи, следовал Спунер, на лице которого было написано недовольство. Замыкал шествие Вилли Лайтфут. Его щеки пылали, как фонари. Глаза блестели. Он был похож на ребенка, которому разрешили вволю попользоваться автоматом с газировкой.
  Во время своего предыдущего посещения номера 803 Спунер не обращал внимания на детали. Тогда в его голове засели всего два факта. Один — это труп Мэри Хакрборд; другой — его собственное всепоглощающее желание поскорее покинуть отель “Вердант”.
  Теперь же Спунер стоял в центре комнаты, и ему было очевидно, что у преступника был, по крайней мере, определенный мотив для убийства. В номере имело место ограбление. Ящики комода были наполовину выдвинуты; их содержимое — в беспорядке. На прикроватной тумбочке лежала зеленая кожаная сумочка. Она была открыта, а вещи из нее — разбросаны. Было ясно, что сумочку обыскивали. Спунер также заметил, что на подоконнике стояли две фотокамеры. Ему не требовалось тщательно их осматривать, чтобы понять, что они стоили больших денег. Рядом с камерами лежали три альбома для фотографий. Спунер хмыкнул, потом пересек комнату и открыл дверцу шкафа. На вешалках висела дорогая одежда, и, судя по измятым и сдвинутым вещам, убийца здесь тоже что-то искал. Кроме одежды, в шкафу было много дорогих фотопринадлежностей.
  Шелтон Спунер отошел от шкафа и сел в кресло у окна. Блаунт стоял у изножья кровати и смотрел на мертвое тело. В его глазах ужас смешивался с негодованием. Потом он печально покачал головой и воздел глаза к потолку.
  — И почему обязательно надо было убивать здесь? — спросил он. — Мало разве других отелей?
  Не получив ответа на свой риторический вопрос, Блаунт перевел взгляд на Спунера.
  — Ну, что, — сказал он, — за работу.
  — Чего ты от меня хочешь?
  — Откуда мне знать? — взревел Блаунт. — Делайте то, что должны делать детективы. Осмотрите все. Найдите улики. Получите признание. Делайте хоть что-нибудь.
  Шелтон Спунер состроил страдальческую мину и прикрыл глаза.
  — У меня и так хватает неприятностей, — сказал он. — Пока не приедут копы, я не буду ни во что вмешиваться. А вот когда они все проверят, я сделаю, что смогу.
  По тону, которым Спунер это сказал, было понятно, что сделать он сможет очень немногое.
  Вилли по-прежнему буквально сиял от счастья. Спунер бросил на него злобный взгляд. Он подумал о том, что, если бы Вилли не совал свой любопытный нос в номер 803, они бы уже спокойно вернулись в город и сидели бы в своем задрипанном офисе. Спунер Шелтон никогда не питал особой любви к своей рабочей конуре, но сейчас его сердце просто ныло от чувства ностальгии.
  
  Представители власти приехали только после полудня. Щеголеватый коротышка по фамилии Бейгл, окружной прокурор, и крупный краснолицый джентльмен в расшитой золотом униформе — начальник полиции ближайшего городка Дельвиля по фамилии Мейнард. Эту пару сопровождали эксперты-криминалисты из полиции штата и с полдюжины местных копов.
  Полицейские работали быстро и эффективно. Бейгл даже не пытался скрыть презрение, которое он испытывал к таким, с позволения сказать, детективам, как Спунер и Вилли Лайтфут. Он отрывисто задавал вопросы им и Блаунту, записывал ответы, а потом и вовсе приказал покинуть помещение.
  Спунер вернулся в свою комнату. Он чувствовал огромное облегчение. Он все еще злился на Вилли, но был благодарен Блаунту за то, что тот не упомянул ни о платке, ни о его попытке подать в отставку. Спунер опустился в свое мягкое кресло и пристально посмотрел на помощника.
  — Вилли, — сказал он суровым тоном, — будь ты на двадцать лет моложе, я бы отметелил тебя до полусмерти. Правда, — добавил он с усмешкой, — если бы я сам тоже был моложе.
  — Что? Повтори еще раз.
  Дряблой рукой Вилли дотронулся до своего слухового аппарата.
  Спунер повысил голос и повторил:
  — Я бы тебя поколотил!..
  Но он тут же осекся и возмущенно воскликнул:
  — Кончай прикидываться глухим! Ты ведь слышишь каждое слово. Ты, занудливый старый идиот!
  Вилли постарался изобразить на лице благородное раскаяние.
  — Ой, Шелтон, я не знал, что это был твой платок. На моем месте любой мог бы ошибиться.
  Он немного помолчал и вдруг, просияв лицом, воскликнул:
  — Но, клянусь богом, на этот раз я не ошибся! Держу пари, что я перехитрил этих наглых копов!
  В желудке Спунера заворочался свинцовый шар.
  — Вилли, что ты еще наделал?
  Вилли хихикнул. Потом он сунул руку в карман и вытащил желтую прямоугольную карточку.
  — Это квитанция из ломбарда.
  — Где ты ее взял?
  — Она была на столике среди вещей, которые, должно быть, выпали из ее сумочки.
  Шелтон Спунер хлопнул себя рукой по лбу. При этом его полупарик подпрыгнул, как живой.
  Прежде чем Спунер успел сказать хоть слово, Вилли снова заговорил:
  — Ты заметил на комоде драгоценности? Похоже, Шелтон, она была богатой дамочкой. Когда ты заглядывал в шкаф, я в ее сумочке увидел банковскую книжку. Пролистал по-быстрому... У нее на счету больше двадцати тысяч долларов.
  — Зачем ты мне все это говоришь?
  — Чтобы объяснить, почему я стащил квитанцию.
  — Ну, и почему, будь ты проклят?
  — Мне кажется, что это ключ. Зачем дамочке с такими деньжищами закладывать всего за пять долларов портативный радиоприемник. На, посмотри сам.
  Спунер дрожащими пальцами взял квитанцию. С первого взгляда он понял, что радиоприемник заложили в Нью-Йорке четыре дня назад. Сумма залога составляла пять долларов.
  Спунер положил квитанцию на подлокотник кресла и смерил Вилли ледяным взглядом.
  — Ты везде норовишь вмешаться, — сказал он. — И на этот раз ты зашел слишком далеко. Знаешь, что полиция с нами сделает за сокрытие улик?
  — Не-е-ет, — протянул Вилли, — но я представляю, что они сделают с тобой, когда узнают, что ты хотел уволиться, не сказав Блаунту про труп, и когда узнают про твой носовой платок, и когда...
  — Ты мне угрожаешь?
  Вилли не ответил. Он пожал плечами, моргнул и состроил физиономию, как у невинного младенца.
  — Ладно, — устало произнес Спунер, — давай спать. Утро вечера мудренее. Завтра я решу, что делать.
  
  
  Глава 3 ОТМЫЧКИ
  
  Шелтон Спунер неторопливо завтракал, обдумывая вопрос о похищенной ломбардной квитанции. Он прекрасно понимал, что полиция отнесется к действиям Вилли крайне скептически. Все еще пребывая в нерешительности, он отодвинул кресло от стола и направился в кабинет Блаунта, чтобы узнать последние новости.
  Вилли Лайтфут слонялся по коридору. На лице у него было написано выражение глубокой задумчивости. Спунер знал, что это означает: из кабинета Блаунта доносился ровный гул голосов, и Вилли, несомненно, минуту назад внимательно подслушивал под дверью.
  Спунер тихо проскользнул в кабинет. Блаунт сидел за столом, за его спиной маячил Бейгл. А перед ними стоял невысокий мужчина средних лет, лысый и смуглолицый.
  — Это мистер Граймс, — сказал Блаунт, подняв глаза на Спунера, — адвокат Мэри Харборд. А это Шелтон Спунер, наш детектив.
  Услышав последние слова Блаунта, Бейгл усмехнулся.
  Граймс ответил на рукопожатие Спунера.
  — Оставим формальности, — резко сказал окружной прокурор. — Мистер Граймс, что вы можете рассказать нам об этом человеке?
  — Ну, — отозвался Граймс, — как я уже говорил, его зовут Уэлдон. Он был безумно влюблен в мисс Харборд. Однако она не желала иметь с ним ничего общего. Он ей угрожал, но она только смеялась. Она рассказала мне об этих угрозах, но я тоже не принял их всерьез. И теперь я не могу себе этого простить.
  Бейгл сделал пометку в своем блокноте.
  — Вы можете его описать?
  — Я видел его всего один или два раза; хотя, думаю, что смогу вспомнить, как он выглядит. Он необычайно высокого роста. Около шести футов и четырех дюймов[7]. Огромная шевелюра белокурых волос, светлая кожа. И еще он носит очки.
  Бейгл записал эти данные в блокнот.
  — Найти такого человека не составит труда, — заметил он. — Может быть, вспомните что-то еще?
  Граймс задумался.
  — Ну, вот его руки. У него короткие пальцы и совершенно неухоженные ногти.
  Последняя фраза прозвучала с явной ноткой презрения. Шелтон Спунер взглянул на адвоката и понял почему. Руки самого Граймса были аккуратными, изящными и ухоженными. Во время разговора он активно жестикулировал. Было очевидно, что адвокат очень гордится своими руками.
  — Вы дали нам отличное описание, — сказал Бейгл. — Я сразу же разошлю его по всем инстанциям.
  — А как быть с вещами моей клиентки? — спросил Граймс. — Вы, наверное, уже все проверили. Могу я их забрать?
  — Конечно, — ответил Бейгл. — Благодаря вашему свидетельству дело кажется законченным. Этот Уэлдон будет в наших руках в течение сорока восьми часов!
  Граймс кивнул головой и вышел из кабинета.
  — Мистер Спунер, — сказал Бейгл, — можете возвращаться к своим прямым обязанностям. Это дело полиция держит под контролем.
  Спунер посмотрел на прокурора долгим и задумчивым взглядом. Потом развернулся на каблуках и покинул кабинет. В коридоре он столкнулся с Вилли Лайтфутом.
  — Вилли, — сказал Спунер, — вот тебе пять долларов. Поезжай в Нью-Йорк и забери из ломбарда радиоприемник.
  Вилли просиял.
  — Я думал, ты отдашь квитанцию копам.
  — Передумал, — проворчал Спунер. — Вернее, это мистер Граймс заставил меня передумать.
  
  Остаток дня Спунер провел, развалившись в кресле у окна с видом на бассейн. Но в его голову постоянно лезли беспокойные мысли. Наверное, уже раз двадцатый он спрашивал себя, зачем он послал в город Вилли с ломбардной квитанцией?
  Спунер чувствовал, что ввязался в какое-то серьезное дело, но у него не было уверенности, что в результате он чего-то добьется. Бейглу он определенно не нравился, и если когда-нибудь вдруг обнаружится, что он умыкнул ломбардную квитанцию и выкупил радиоприемник, у него могут быть большие неприятности.
  Спунер вздохнул и стряхнул пепел с сигареты прямо себе на жилет.
  Тем же утром он еще немного порыскал вокруг, пытаясь вызнать о прошлом убитой. Теперь он знал, что она была профессиональным фотографом с собственной студией в Нью-Йорке на 32-й улице, что, по-видимому, она была богата, и что у нее не было близких родственников.
  Все эти факты, мрачно размышлял Спунер, мало что значат в расследовании убийства.
  
  Было около четырех часов, когда в комнату тихо, как змея, проскользнул Вилли Лайтфут. В руке он сжимал портативный радиоприемник в кожаном чехле. Вилли поставил приемник на стол и, покачав головой, сказал:
  — Не представляю, как это может нам помочь. Обычное радио. Я, пока ехал в поезде, внимательно его осмотрел.
  Сильный порыв ветра со стороны бассейна чуть не сдул парик с головы Спунера.
  — Ты заглядывал внутрь радио? — спросил Спунер, поправляя парик.
  Вилли моргнул.
  — Ну, это… — озадаченно произнес он, — зачем мне заглядывать внутрь? Я вообще не знаю, как работают эти машины.
  — Это всего лишь развитие твоей собственной теории, — сказал Спунер. — Ты задал мне вопрос, почему достаточно богатая женщина вдруг покупает приемник за пять баксов. Очевидный ответ: она хотела что-то спрятать. Тот же принцип, когда жулики прячут свою добычу в уже проверенных чемоданах.
  Вилли Лайтфут с восхищением взглянул на Спунера и воскликнул:
  — Гениально, Шелтон!
  Он отодвинул заднюю крышку радиоприемника и заглянул внутрь. Потом, удовлетворенно хмыкнув, вытащил из недр устройства маленький белый конверт.
  Пошарив внутри конверта, Вилли выудил оттуда фотонегатив. Подойдя к окну, поднял негатив к лучам восходящего солнца.
  — Шелтон! — изумленно воскликнул Вилли. — Этот снимок был сделан в тот момент, когда ее убивали!
  — Ну, конечно, — усмехнулся Спунер. — Потом, когда ее уже убили, она поднялась, заложила в ломбард радиоприемник и вернулась, чтобы снова лечь и дожидаться, когда я ее обнаружу.
  Кивком головы Вилли оценил саркастичную логику такого умозаключения.
  — Однако, — продолжал настаивать он, — говорю же, что тут сфотографирована ее смерть.
  Спунер забрал у Вилли негатив и внимательно всмотрелся в изображение. Картинка была не слишком ясной, но он разглядел женщину, лежавшую на полу, и мужчину, стоявшего над ней. Горло женщины пересекала белая полоса, которая вполне могла быть кровью. Черты лица безошибочно выдавали в лежавшей Мэри Харборд.
  Спунер дорого заплатил бы за то, чтобы увидеть на снимке лицо мужчины. Но в тот момент, когда щелкнул затвор фотоаппарата, тот отвернулся. Мужчина стоял, наклонившись над женщиной. Его фигура отчетливо просматривалась, но вот лицо было повернуто в противоположную от объектива сторону.
  Шелтон Спунер почесал в затылке. Парик на его голове при этом зашевелился. Сыщик уставился в окно и надолго задумался.
  — Ничего не понимаю, — прервал его размышления Вилли Лайтфут. — На снимке ее убивают, факт. Но как она сама могла это сфотографировать?
  — Я не знаю, — сказал Спунер, — однако мои подозрения становятся все сильнее и сильнее, — он немного помолчал, а потом добавил: — Помнится, пару лет назад ты приобрел связку отмычек.
  — Ага. И ты обругал меня за то, что я выбрасываю деньги на ветер. Но ведь все знают, что у детективов должны быть отмычки.
  — Они все еще у нас?
  — Конечно. В городе, у меня в столе.
  Вилли вдруг просиял.
  — Ты хочешь сказать, что мы будем их использовать? Мы собираемся куда-то вломиться?
  — Да, собираемся вломиться, — раздраженно произнес Спунер. — Но попридержи-ка свои восторги по этому поводу.
  
  Незадолго до полуночи при помощи одной из купленных Вилли Лайтфутом отмычек оба детектива проникли в фотостудию на 32-й Восточной улице. Студия принадлежала Мэри Харборд. Вилли был похож на счастливого и воодушевленного взломщика. Спунер напоминал грабителя, абсолютно уверенного в том, что копы накроют его прежде, чем он выполнит свою задачу.
  Студия представляла собой большую квадратную комнату, заваленную бутафорским реквизитом и фотооборудованием. Дверь слева открывалась в небольшой коридорчик, который, в свою очередь, вел на кухню, а оттуда в ванную и спальню.
  — Ну, — радостно промолвил Вилли, — что мы ищем?
  — Понятия не имею, — проворчал Спунер. — Просто давай смотреть, надеяться и молиться.
  Вилли отправился осматривать три дальние комнаты, а Спунер решил приняться за студию. Начал он с изучения толстых фотоальбомов.
  Просмотрев несколько сотен фотографий, Спунер вдруг наткнулся на снимок с безголовым человеком. Это была четкая, детально проработанная фотография, на которой была запечатлена группа людей на пляже. В этой группе была и Мэри Харборд. А рядом с ней стоял мужчина в плавках. Но удивительным было то, что у этого мужчины не было головы: она была аккуратно вырезана из фотографии.
  Спунер долго смотрел на снимок. Ворох разных идей зашевелился у него в мозгу, и, наконец, мысли стали путаться. В этот момент из коридорчика показался Вилли.
  — Ничего я там не нашел, — развел он руками. — Просмотрел кучу погашенных чеков. Подумал, а вдруг она платила кому-то большие суммы. Может быть, этому Уэлдону. Ведь если мы сможем это доказать, то...
  — Погашенные чеки? — перебил его Спунер и, не дожидаясь ответа, задал новый вопрос: — Скажи, а не попалось ли тебе что-нибудь, связанное с Граймсом?
  Вилли отрицательно покачал головой.
  — Ты уверен?
  — Конечно. Зачем бы ей выписывать ему чеки?
  — Так ведь он же ее адвокат. Ты когда-нибудь слышал об адвокатах, которые работают бесплатно?
  Говоря это, Спунер раскладывал фотоснимки обратно по альбомам. Фотографию с обезглавленным мужчиной он оставил напоследок. Еще раз внимательно изучил снимок и, наконец, тоже положил его в альбом.
  — Слушай, — вдруг возбужденно воскликнул Вилли, — у меня есть теория! В тот момент, когда эту дамочку убивают, рядом появляется кто-то с камерой. Он видит убийство через окно и делает снимок. И вместо того, чтобы вызвать полицию, он решает шантажировать убийцу. Но чтобы убийца не смог отобрать у него негатив, он прячет негатив в радиоприемник, а радиоприемник отдает в ломбард. Как тебе такое?
  Вилли смотрел на Спунера взглядом дрессированного тюленя, ожидающего рыбешку в награду за удачно выполненный трюк.
  — Возможно, ты даже ближе к истине, чем тебе кажется, — задумчиво протянул Спунер. — Но можно ли в рамках твоей теории предположить, что парень, сделавший снимок, находился в тот момент на борту аэроплана?
  — Аэроплана? Зачем аэроплана?
  — Иначе как бы он смог сфотографировать комнату на восьмом этаже отеля “Вердант”?
  — Ой, — уныло буркнул Вилли и вытащил из кармана трубку.
  — У тебя хорошее зрение, — сказал Спунер. — Посмотри в телефонном справочнике адрес офиса Граймса.
  Вилли нашел нужный адрес, потер в предвкушении руки и спросил:
  — Мы туда тоже собираемся вломиться?
  — Да, туда тоже, — мрачно ответил Спунер. — И я надеюсь, что на следующее утро ты будешь так же счастлив предстать перед судьей.
  — Ты с ума сошел, — замахал руками Вилли. — Нас никогда не поймают. Мы — парочка смышленых детективов.
  Было уже почти четыре часа, когда они вышли из вагона метро на пустынную платформу. И снова отмычки Вилли оказались как нельзя кстати. С третьей попытки личинка замка провернулась, и они вошли в кабинет Грегори Граймса.
  — Что будем искать на этот раз? — спросил Вилли.
  — Чеки, — ответил Спунер. — Хочу увидеть чеки, погашенные Граймсом. Посмотрим, сможем ли мы их найти.
  
  
  Глава 4 АККУРАТНО ЗАВЕРНУТОЕ И УПАКОВАННОЕ ДЕЛО ОБ УБИЙСТВЕ
 
  После десяти минут поисков за рядом картотечных шкафов они нашли деревянную коробку, в которой лежали аккуратно сложенные чеки. Спунер протер слипающиеся глаза и принялся за дело. Просмотрев чеки, он положил их туда же, где они покоились раньше, потом потянулся и зевнул.
  К этому моменту энтузиазм Вилли поиссяк. Он тоже зевнул и посмотрел в окно на восходящее над Ист-Ривер[8] солнце.
  — Шелтон, ну теперь-то мы можем пойти поспать? — спросил Вилли.
  — Ты можешь, — ответил Спунер. — Отправляйся к себе и подрыхни. А у меня впереди еще целый день работы. Я за тобой заеду, когда буду готов вернуться в отель.
  Вдруг в коридоре раздался звук шагов. У Спунера бешено заколотилось сердце. В замок вставили ключ. Дверь распахнулась. Вошла уборщица.
  Это была широкоплечая женщина с выдающейся вперед челюстью и с еще более выдающимся, но уже в другую сторону, задом. В одной руке она держала ведро, а в другой — швабру, чем-то напоминавшую парик Шелтона Спунера.
  — Не знала, что тут кто-то есть, — проворчала она подозрительно.
  — Это так, — сказал Спунер. — Мы работали всю ночь. У нас важное и трудное дело.
  Взгляд уборщицы слегка потеплел.
  Но тут встрял Вилли Лайтфут.
  — Да, сэр, дело об убийстве! — свирепо произнес он, откидывая голову назад и издавая один из своих самых жутких смешков.
  Уши уборщицы не были готовы к такому испытанию, и она шарахнулась в сторону.
  Спунер воспользовался этой возможностью и выскочил в коридор. Вилли рванул за ним. Они уже скрылись за ближайшим углом, а женщина все еще стояла, разинув рот, и глядела им вслед.
  — Ты теперь куда? — спросил Вилли, когда они оказались на улице.
  — Повидаюсь с одним приятелем, — ответил Спунер. — Он репортер криминальной хроники. Потом загляну в Уголовный Суд. А тебе лучше пойти поспать.
  Вилли кивнул.
  — Пожалуй. Хотя, черт побери, если бы в этом девчачьем городе еще сохранились отвязные бурлеск-шоу[9], я бы ни за что не пошел спать!
  
  Уже ближе к вечеру Шелтон Спунер завершил свое расследование. Он отправился в свою квартирку, принял душ и переоделся. Потом лег на кровать и провалился в сон.
  Он проспал несколько часов. Поэтому, когда они с Вилли Лайтфутом вернулись в отель “Вердант”, было уже далеко за полночь.
  Несмотря на столь поздний час, в кабинете Блаунта горел свет. Спунер вошел без стука, Вилли незаметно проскользнул за ним. Блаунт сидел за столом. Его обычно румяное лицо выглядело бледным и осунувшимся. Перед ним, дымя сигарой, с мрачным видом стоял Бейгл.
  — Это просто черт знает, что такое, — выговаривал Блаунт окружному прокурору. — Вы должны что-то предпринять! — он с негодованием стукнул кулаком по столу. — Эта напыщенная деревенщина, начальник полиции Мейнард жрет у меня на халяву на шестьдесят долларов в день!
  Бейгл вынул изо рта сигару, чтобы ответить, но прежде чем он успел заговорить, Блаунт разразился новой возмущенной тирадой:
  — Он оккупировал комнату номер три. Нежится там в свое удовольствие, и с ним еще два человека. Говорит, что охраняет отель. Да я мог бы сдать эту комнату за пятьдесят баксов в день, причем без кормежки.
  — Успокойтесь, — сказал Бейгл. — Вы же ведь не хотите второго убийства?
  — Я не хотел и первого, — отрезал Блаунт. — Почему вы, копы, не можете ничего сделать? Нашли бы хоть этого Уэлдона!
  Бейгл пожал плечами
  — Ничего не знаю. Предупреждена полиция четырех штатов. Да и по описанию Уэлдона легко узнать. Одному богу известно, почему до сих пор нет никаких новостей!
  — Я знаю, почему, — негромко сказал Шелтон Спунер.
  Блаунт и Бейгл уставились на него.
  — Что, черт возьми, вы хотите сказать? — спросил Бейгл.
  — Я хочу сказать, — ответил Спунер, — что знаю, почему до сих пор ничего не слышно о Уэлдоне.
  — Почему же? — моргнул Бейгл.
  — Потому что его не существует. Он — фикция.
  — Фикция-микция, — проворчал Блаунт. — О чем это ты?
  — Если мистер Бейгл согласится пройти в нашу комнату, — сказал Спунер, — я положу ему на колени аккуратно завернутое и упакованное дело об убийстве. А ты, Блаунт, можешь отправляться в постель и спокойно уснуть.
  Через минуту несколько смущенный Бейгл направился вслед за Спунером и Вилли в их комнату.
  
  Оказавшись в привычной для себя обстановке, Спунер опустился в мягкое кресло. Вилли прислонился к стене, а Бейгл стоял посреди комнаты, вопросительно глядя то на одного, то на другого.
  — Прежде всего, — сказал Спунер, — позвольте мне кое в чем признаться.
  И он рассказал об утаенной ломбардной квитанции, о выкупе радиоприемника и об обнаруженном в нем негативе. Потом Спунер достал из кармана конверт с негативом и протянул его Бейглу.
  Лицо прокурора стало мрачным.
  — Утаивание улик, — медленно произнес он. — Препятствие правосудию. Да вы знаете, что с вами будет?
  — Ничего с нами не будет, — спокойно ответил Шелтон Спунер, — потому что я раскрыл дело об убийстве вместо вас. Если после этого вы предъявите мне обвинение, это сослужит вам плохую службу. Газеты могут назвать это профессиональной ревностью.
  Бейгл хмыкнул. Он вынул из конверта негатив и поднес его к свету. Потом произнес изменившимся голосом:
  — Это снимок того, как убивают мисс Харборд! Как это могло быть снято?
  — Давайте вернемся к Уэлдону, — сказал Спунер. — Я собирался отдать вам квитанцию, пока не услышал, как Граймс описывает Уэлдона. Тогда я решил оставить квитанцию у себя и выяснить, почему Граймс так чудовищно солгал.
  — Солгал? Откуда вы знаете, что он солгал?
  — Предположим, — задумчиво промолвил Спунер, — что вы хотите сбить кого-то со следа при помощи ложного описания. В этом случае вы, естественно, будете говорить все наоборот. То есть все описанные вами приметы будут диаметрально противоположны реальным фактам. Граймс сказал, что Уэлдон высок. А сам Граймс при этом — коротышка. У Уэлдона густая шевелюра. Граймс же лысый. Уэлдон носит очки. Граймс — нет. И самый главный момент — руки.
  — Руки?
  — Да. У Граймса изящные руки с длинными пальцами. То, что можно назвать руками скрипача. Граймс очень ими гордится. Поэтому он добавил еще одну противоположную примету. Он сказал, что пальцы Уэлдона короткие, а ногти неухоженные. Все это, вместе взятое, создает описание не очень приятного на вид человека.
  — Продолжайте, — медленно процедил Бейгл.
  — Помимо всего прочего, это описание — слишком точное для человека, которого Граймс видел всего один или два раза. Я решил кое-что проверить. Вчера, используя отмычки, я сумел пробраться в студию мисс Харборд и в кабинет Граймса.
  — Ха! — воскликнул Бейгл. — Незаконное проникновение.
  — Да, незаконное проникновение, — вежливо согласился Спунер. — Но прежде, чем вы подпишите ордер на мой арест, послушайте, что я обнаружил.
  — Слушаю, — сказал Бейгл. — И это должно быть что-то веское.
  Вилли Лайтфут хихикнул.
  — Смотря что считать таковым, — сказал он. — Мы только что раскрыли убийство!
  Последнее слово Вилли произнес, сузив свои старческие глаза. Он склонил голову чуть вправо, как охотничья собака, почуявшая дичь.
  — Среди прочего, — сказал Спунер, — я нашел изображение мужчины, голова которого была аккуратно вырезана из фотографии.
  — Ну и что тут такого?
  Шелтон Спунер вздохнул.
  — Все довольно просто. У нас имеется негатив, на котором запечатлен мужчина, очевидно убивающий женщину. Но его лица на негативе не видно. Это может быть кто угодно. Что делает профессиональный фотограф? Он вырезает голову из другого снимка, накладывает ее на негатив и создает фальшивку, на которой четко видно лицо мужчины.
  Бейгл немного подумал и медленно кивнул головой.
  — Шантаж, — сказал он.
  — Да, именно шантаж, — подтвердил Спунер. — Мэри Харборд шантажировала Граймса.
  Бейгл нахмурился.
  — Нужно больше доказательств.
  — Они есть. Мэри Харборд была клиенткой Граймса. И все же среди подписанных ею чеков не было ни одного, выписанного на его имя. А вот среди его чеков имелось некоторое количество — на общую сумму в несколько тысяч долларов — выписанных на ее имя. Вы можете представить себе адвоката, который платит своему клиенту, а сам не берет гонорар?
  — Я все еще не понимаю, — проворчал Бейгл. — Как она могла шантажировать Граймса фотографией, на которой он ее убивает? Это невозможно! Более того, тот радиоприемник был заложен в ломбард еще до того, как Мэри Харборд убили. Как все это можно совместить?
  — Это еще один вопрос с очевидным ответом. Действительно, невозможно, чтобы на негативе было изображение Мэри Харборд. И такое сходство можно объяснить только предположением, что женщина на снимке — близкая родственница Мэри Харборд, возможно, ее сестра.
  Спунер помолчал и медленно добавил:
  — Граймс был женат на Рут Харборд, сестре Мэри. Три года назад Рут погибла в автокатастрофе.
  Бейгл нахмурился.
  — Но если она погибла в катастрофе... — начал он.
  — Секундочку, — перебил прокурора Спунер. — Сегодня я собрал много фактов и заполнил пробелы в своей теории кое-какими догадками. К моменту своей гибели Рут вместе с мужем жила за городом. Однажды вечером их решила навестить Мэри. Когда Мэри приехала и подходила к дому, супруги Граймс, не зная о ее приезде, устроили в гостиной грандиозный скандал с дракой. А как вы помните, у Мэри был с собой фотоаппарат. Она видит все через окно гостиной. Внезапно Граймс хватает нож и убивает жену. Действуя почти инстинктивно, Мэри делает фотоснимок. Но теперь она слишком напугана, чтобы заходить в дом. Она бежит к своей машине и уезжает прочь.
  — Сначала она решает обратиться в полицию, — продолжал Спунер, — но потом передумывает. Она знает, что Граймс богат, и что он охоч до женского пола, из-за чего они с Рут часто ссорились. Возможно, она сможет отомстить лучше, чем это сделает закон, и с выгодой для себя. Ведь она может шантажировать Граймса. Она может заставить его жить в постоянном страхе разоблачения. И теперь она хочет посмотреть, что Граймс будет делать дальше. На следующий день в газетах сообщается, что Рут погибла в автокатастрофе. Разумеется, все это подстроил Граймс. Мэри делает отпечаток со своего негатива, чтобы показать Граймсу фото. Тут она замечает, что его лица на снимке не видно. Поэтому она берет старую фотографию и делает фотомонтаж, чтобы лицо Граймса четко просматривалось. И заставляет его платить ей крупные суммы.
  В комнате повисло долгое молчание. У стены беспокойно заерзал Вилли Лайтфут. Он склонил голову, словно прислушиваясь к чему-то за окном, и озадаченно нахмурился.
  — И, конечно, она боится, — подхватил мысль Спунера Бейгл, — что он может найти негатив и понять, что был обманут. Когда она собралась ехать сюда на отдых, то побоялась отставить негатив в своей студии, потому что Граймс мог вломиться туда и найти эту улику. По той же причине она боялась и брать его с собой. Граймс с легкостью мог бы обыскать гостиничный номер. Поэтому она спрятала негатив в радиоприемнике, который заложила в ломбард.
  — Верно, — сказал Спунер. — Граймс пришел сюда либо для того, чтобы в очередной раз заплатить, либо для того, чтобы выяснить отношения. Они повздорили. Он взбесился и убил ее так же, как до этого убил ее сестру.
  Вилли Лайтфут беспокойно переминался с ноги на ногу, как зверь, который внезапно почуял опасность.
  — Все улики находятся в ее студии и в кабинете Граймса, — сказал Спунер. — Погашенные чеки, обрезанная фотография... К тому же у вас уже есть негатив. Теперь вы сможете сделать нужные выводы?
  — Запросто, — откликнулся Бейгл, потирая руки. — Завтра с утра я этим займусь.
  Сначала Шелтон Спунер увидел над подоконником дуло автоматического пистолета. Потом заметил руку, державшую оружие. Затем, как по волшебству, за окном материализовалась знакомая фигура.
  Граймс перекинул ногу через подоконник, и вот уже адвокат был в комнате.
  Шелтон Спунер прикрыл глаза и устало вздохнул. Как раз тогда, когда он думал, что избавился от всех неприятностей, они вновь посыпались на его голову, на этот раз с пистолетом в руке. Вилли Лайтфут прижался к стене и, казалось, совершил невозможное, став еще более незаметным, чем прежде. Бейгл, несмотря на свой напыщенный и официальный вид, не потерял самообладания и мгновенно оценил ситуацию.
  — Граймс, — властно пророкотал он, — опустите пистолет и считайте, что вы арестованы!
  Граймс в ответ грязно выругался и повернулся к Спунеру.
  — Ах ты, проклятая ищейка! — воскликнул он. — Когда уборщица описала тех, кто прошлой ночью влез в мой кабинет, я сразу понял, что это были вы двое. Я решил, что вы строите против меня козни, и приехал сюда все объяснить.
  — Вы немного опоздали, — сказал Шелтон Спунер.
  — Нет, я успел вовремя! Когда я шел от своей машины, то услышал ваш разговор. Поэтому я остановился снаружи у окна и стал слушать. Что ж, теория красивая. Но вы никогда не сможете доказать, что это правда.
  — У нас достаточно доказательств, чтобы продолжить расследование, — сказал Бейгл.
  — Но только не завтра, — отрезал Граймс. — После того, как я выведу вас из игры, и вы не сможете поднять тревогу, я вернусь в город. И уверяю вас, завтра никаких улик уже не будет. Не будет никаких чеков — ни моих, ни Мэри. Не будет фотографии с вырезанной головой. А негатив, мой дорогой Бейгл, я заберу у вас прямо сейчас.
  — Ну уж нет, — твердо ответил Бейгл. — Я представитель закона. Я...
   
  Глава 5 СЛУХОВОЙ АППАРАТ ВИЛЛИ
  
  Последняя фраза была прервана резким движением пистолета Граймса. Адвокат с силой саданул прокурора рукояткой оружия по голове. Лицо Бейгла приняло глупое выражение. Его колени подогнулись, и он рухнул на пол.
  Граймс быстро наклонился и выхватил конверт с негативом из безжизненных пальцев Бейгла.
  — А сейчас, — сказал он, поворачиваясь к Спунеру, — вы затащите его в ванную. И сами пойдете туда. Я вас свяжу и заткну рты кляпом. Мне нужно время, чтобы завершить все дела, прежде чем вы сможете направить копов по моим следам.
  — Вам это не сойдет с рук, — сказал Спунер, но его голос звучал так удрученно, словно он был уверен, что у Граймса есть все шансы выйти сухим из воды.
  — Ни хрена подобного! Без погашенных чеков, без негатива и без обрезанной фотографии, все, что у вас есть — это голая теория. Я отсижу тридцать суток за нападение на Бейгла — и все! А теперь пошевеливайтесь!
  Внезапно что-то упало на пол. Спунер вздрогнул, а Граймс резко повернул голову.
  Вилли Лайтфут стоял у стены и с болью смотрел на свой разбитый слуховой аппарат, валявшийся на полу.
  — О, боженьки! — воскликнул он. — Я его уронил. Он сломался. Я теперь ничего не слышу!
  — Плевать, — сказал Граймс. — Ну же, двигайтесь. Берите Бейгла. Быстрее!
  Шелтон Спунер поднялся с кресла и пошел к тому месту, где лежал прокурор. Когда он проходил мимо Вилли, тот хитро ему подмигнул. Спунер склонился над Бейглом и растерянно произнес:
  — Я не могу один его поднять.
  Граймс направил дуло пистолета в живот Вилли Лайтфуту.
  — Эй, помоги ему. Тащите Бейгла в ванную.
  Вилли наклонил голову вперед и приложил ладонь к уху.
  — Что? Как? — спросил он.
  Граймс повысил голос:
  — Помоги своему напарнику! Тащите Бейгла в ванную!
  — Я вас не слышу! — крикнул Вилли. — Говорите громче!
  Да, психологически все верно. Когда кто-то в группе людей начинает говорить громче, другие тоже невольно повышают голос. Когда человек наклоняет голову вперед и прикладывает ладонь к уху, его собеседник автоматически переходит на повышенный тон. То же самое сделал и Граймс.
  — В ванную! — крикнул он. — Идите в ванную! Хватай Бейгла, старый ты дуралей, или я тебя пристрелю!
  Вилли беспомощно покачал головой и повернулся к Спунеру.
  — Что он говорит, Шелтон? — спросил он.
  Спунер сделал глубокий вдох и закричал во весь голос:
  — Он говорит, чтобы ты помог оттащить Бейгла в ванную, иначе он тебя пристрелит!
  — О, большое спасибо, — сказал Вилли Лайтфут, — но мне не нужно в ванную.
  Лицо Граймса побагровело. Он приблизил свои губы к уху Вилли и заревел, как бык на бойне.
  Шелтон Спунер тоже заорал. Во всю силу своих легких он кричал, что Вилли будет застрелен, если не выполнит приказ Граймса.
  Ситуация стала напоминать сумасшедший дом. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату ворвались начальник полиции Мейнард и двое его людей.
  — Что здесь происходит? — рявкнул Мейнард. — Что за крики? Кто вырубил Бейгла?
  Граймс ответил одним единственным выстрелом, который он сделал, вероятно, с отчаяния. Пуля застряла в стене, а полицейские скрутили адвоката.
  Тут в комнату вошел Блаунт, одетый в халат вишневого цвета и желтые домашние тапочки.
  — Что такое? — воскликнул он. — Вы разбудили весь отель. Постояльцы звонят с жалобами! В чем тут дело?
  Когда Граймса увели, а Бейгла отправили к врачу, Спунер рассказал Мейнарду и Блаунту о том, что произошло в его комнате. Когда он закончил свой рассказ, управляющий отелем с восхищением посмотрел на Вилли.
  — Это просто здорово, — сказал Блаунт, — что старикан глух, как пробка. И свой слуховой аппарат он сломал очень вовремя.
  Блаунт похлопал Спунера по спине, а Мейнард пожал ему руку.
  — Тебе причитается премия, Шелтон, — доверительно склонив голову, шепнул детективу управляющий. — Немножко денег можешь потом дать и Вилли.
  — Немножко денег?! — вдруг воскликнул Вилли высоким и пронзительным голосом. — Да если бы не я, нас бы заперли в ванной, а Граймс сейчас был бы на свободе. Я хочу половину!
  Блаунт в изумлении оглянулся.
  — Я думал, что этот старик совершенно глухой.
  — Ну, уж нет, — возразил Шелтон Спунер. — Когда речь заходит о деньгах, виски или молоденьких девушках, он начинает слышать лучше нас с вами.
  Спунер улыбнулся своему верному напарнику и смущенно почесал затылок. Его полупарик сдвинулся к левому уху и повис там, как мятая старая мочалка.

Notes

• ↑ [1]. (Washington Monument) — облицованный мрамором гранитный обелиск высотой 169 метров. Был воздвигнут в 1848–1884 годах в Вашингтоне, между Белым домом и Капитолием как памятник первому президенту США Джорджу Вашингтону.

• ↑ [2]. Бернард Барух Bernard Baruch;
  1870–1965 гг. — американский финансист, биржевой спекулянт, а также политический и государственный деятель. Джон Эдгар Гувер John Edgar Hoover;
  1895–1972 гг. — американский государственный деятель, на протяжении почти полувека занимавший пост директора Федерального бюро расследований.

• ↑ [3]. Производство табака до сих пор является одним из главных источников дохода в экономике штатов Северная и Южная Каролина (США).

• ↑ [4]. Седьмая библейская заповедь гласит: “Не прелюбодействуй”.

• ↑ [5]. Метеорологический прибор для автоматической регистрации продолжительности солнечного сияния.

• ↑ [6]. Намек на старинную американскую песню “Big Rock Candy Mountain” “Огромная гора из леденцов”, впервые записанную кантри-певцом Гарри Мак-Клинтоком Harry McClintock;
  October 8, 1882 – April 24, 1957 в 1928 году, в которой поется о бродяге, мечтающем о рае, где “куры откладывают яйца всмятку”, где есть “сигаретные деревья”, и где “горы слеплены из леденцов”.

• ↑ [7]. Около 2 метров.

• ↑ [8]. East River — судоходный пролив в городе Нью-Йорке между заливом Аппер-Нью-Йорк-Бей и проливом Лонг-Айленд-Саунд, отделяющий нью-йоркские районы Манхэттен и Бронкс от Бруклина и Куинса.

• ↑ [9]. Вилли имеет в виду представления развлекательного жанра, зародившегося в Европе еще в середине 19 века. Первое знаменитое бурлеск-шоу “Британские блондинки” British Blondes;
  1868 год под руководством Лидии Томпсон Lydia Thompson;
  19 February 1838 – 17 November 1908 имело небывалый успех в США. И в то время как к началу 20 века популярность бурлеска в Европе стала сходить на нет, уступив место музыкальной комедии, в Америке он стал стремительно развиваться. Со временем центральное место в постановках стала занимать женская нагота — от коротких юбок танцовщиц кордебалета до полного обнажения артисток.

[Доктор Немо]

Ох уж эти убийцы, которые не видят, что у них творится за окнами. Ох уж эти шантажисты, использующие кусок пляжного фото для фальсификации негатива. Ох уж эти неотличимые родственники :)
Ну а так, конечно, замечательный рассказ от мастера pulp-fiction. И, главное, первый чисто детективный рассказ Чампиона.

[Виктор]

Да ещё и название в духе шокирующих газетных заголовков
Я сначала думал, что рассказ будет про отрубленную голову.

[Доктор Фелл]

  Вот честно. Не понимаю. Почему именно этого автора "ненавидят" наши издатели. Даже в начале и середине 90-х, когда рынок буквально заполонили hard-boiledом, причем довольно часто абсолютно низкопробным, кроме "День, когда никто не умер", так ничего и не было издано.
  Кстати. У нас этот автор в классических детективах. Даже на тех нескольких примерах видно, что несмотря на определенные атрибуты, все-таки это скорее ближе к hard-boiled. И стиль, и "почерк", и сарказм. Типичное "криминальное чтиво".

[Доктор Фелл]

   Кстати. Такой вопрос. У автора есть определенный серийный герой. На известном сайте “The Crime, Mystery, & Gangster Fiction Magazine Index” (великолепный информационный ресурс, в котором собран уникальный материал о сведениях об издании рассказов, повестей) Правда не всегда можно уточнить первое издание. Так вот. На этом сайте в данных о рассказе практически всегда указывается главный серийный герой конкретного произведения. Но вот этот рассказ я не нашел ни там, ни в библиографии у нас (явно не полная инфа). Кто-то может подсказать? Их в рассказе несколько. И английскую вариант, плиз.

[Доктор Немо]

Так это несерийные герои.

[Aloha]

Заблудилась на форуме!
Попасть сюда смогла только включив поиск. Ссылка на странице PULP FICTION... ведет на Убийства в Мексике, а не на Человека без головы!
И библиография у Чампиона странная, там только отдельные рассказы, а ведь есть, кажется, сборники, изданные в 2001 и 2014 гг. про Оллхоффа и в 2016 г. про Меркадо. На форуме видела упоминание повести " Кофе для убийцы", кстати, это из сборника 2001 года.

[Доктор Фелл]

  Исправил. Спасибо, что обратили внимание.
  Библиография в работе. Как и многие другие авторы. Причем постоянно уточняется.Вообще с “пульповыми” авторами, сложновато.

  

[Aloha]

Ох, ребят, с Чампионом получается какой-то Хэмптон-Кортский лабиринт! Это здесь совсем не в тему, но пока тема наверху пусть уж будет. :)
Значица так: иду к Чампиону 1) Библиотечка -> PULP FICTION + NOIR -> Дарси Л. Чампион -> далее три темы с рассказами, все ссылки правильные;
2) Зарубежный детектив -> Классический детектив -> Д.Л. Чампион (здесь биография, библиография) -> вкладка ShortStory... ,
тыц на Человек без головы
и...Убийства в Мексике!!!

Надо как-нить устаканить с Чампионом: чтобы и библиография была доступна как в п. 2) и обсуждения, и переводы, короче, чтобы всё, относящееся к этому автору было бы либо в одном месте, либо инфу легко было бы добыть.

[Доктор Фелл]

  Все логично :) Делается одна строка для произведения, и потом уже вставляю ее в библиографию, тему проекта etc. Ошибся, и тяже ошибка, естественно осталась во всех местах, где была вставлена.
  Все эти перекрестные кликабельные ссылки очень удобны, но, честно говоря, геморрой еще тот. Буду стараться, как говорил Жванецкий: Тщательнее надо, ребята доктор Фелл :)
  
  Общая просьба ко всем: Если находите такие ошибки, пишите в теме “Ошибки, «мертвые» ссылки и баги”. Буду оперативно исправлять.