Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
У Эллери Квина есть такой замечательнейший сборник, "Challenge to the Reader", в котором собраны рассказы видных авторов про их известных серийных сыщиков, но сами рассказы подобраны редкими и мало известными не фанатам этого конкретного писателя. Но соль не в этом: все рассказы анонимны, и в каждом из них внесены изменения в собственных именах: например, (условно) доктора Фелла систематически во всём объёме текста переименовывают в какого-нибудь лорда Хэнсли, упоминания лексикографии и афинских архонтов тоже убираются. Задачей читателя становится не только найти преступника, но и, опираясь исключительно на стиль и манеру, вычислить настоящего автора и назвать подлинные имена героев. (В сборнике названия рассказов сохранялись, но теперь, с гуглом, и их пришлось бы менять). В связи с этим идея, возродить наши игры по рассказам, но в новом формате: переводчик берёт рассказ в полном секрете и не говорит никому даже об авторе; потом он публикует его без концовки. И вопросов два: кто преступник и кто же автор с его героем на самом деле?
Игра Challenge to the Reader, выпуск 3
У нас будут три тура, три невозможных преступления и три крайне секретных рассказа. Соответственно, и победителей может награждаться несколько (а может и один, если он поднажмёт!) Давайте продолжим повышать градус.
Третий тур: HARDCORE
Перед вами рассказ, который мог называться «Убийство в четырёх стенах», но явно называющийся совсем не так. Попробуйте разоблачить автора, может, даже название рассказа, героев и эпоху написания – ну, и раскрыть само преступление, по типу наших старых игр. Писать можно и в личку, и открыто на форуме (но комментировать их я могу только в личке), так что если вы не желаете, чтобы кто-нибудь воспользовался вашей идеей и докрутил её до решения – не пишите открыто! (Но щедрый альтруизм пресекаться не будет).
Как и прежде, в целях исключения определения автора рассказов перебором число попыток назвать автора сужается до трёх; после трёх неудач участник может продолжать разгадывать, но выбывает из борьбы за призовые места. Я не сомневаюсь, что наш форум в любом случае дойдёт до приза (его состав уже известен!). Итак, автор – разгадка – герои – время. Дерзайте!
«Убийсво в четырёх стенах» (Murder in Four Walls). Автор неизвестен.
Полицейский размышлял о магии.
То была странная идея для полицейского, но даже его начальство простило бы его за них в подобный вечер. Стоял конец августа, и бархатно-тёмная летняя ночь опускалась на город. На этой конкретной улице, с её большими и комфортабельными домами и просторными лужайками, обращёнными туманными сумерками из зелёных в чёрные, темнота звучала подобно особой летней магии, которую даже полицейский способен ощутить.
Но Джерри Доран размышлял о другой магии – той, что использует колоды карт и белых кроликов, букеты цветов, появляющиеся из ниоткуда и красивых дам, исчезающих по мановению серебряной палочки. Этого рода магия каким-то образом сбежала из безопасных границ сцены и причиняла инспектору Дорану изрядную головную боль; и теперь он звонил в дверь единственному человеку, способному ему помочь – человеку, в магию вовсе не верящему.
– Иногда мне думается, – сказал Ричард Шилан, проводя гостя в квартиру, – что исключительно убийство способно заставить тебя нанести мне визит. У тебя макьявеллиевская душа, Джерри. Тебе бы политиком стать.
– Лучше бы я стал космонавтом, – с чувством произнёс Доран, – или поваром в кафе. Всё лучше, чем полицейский.
– Тс-тс, – сказал Шилан. Он прошёл к шкафчику с напитками и достал бутылку и два стакана. – Эти звуки означают сочувствие, – объяснил он, – которое предназначено специально для моих всё ещё работающих друзей. Но я понял из твоего звонка, что тебе недостаточно простого соболезнования. – Он передал стакан Дорану. – Что на этот раз, Джерри. Убийство, вне всяких сомнений.
Прошло несколько лет с тех пор, как Шилан переехал в новый дом. В этой просторной комнате кремового цвета он чувствовал себя как дома.
Шилан <...> был тих, и его глаза внимательно обозревали лицо друга.
– Это убийство, – подтвердил Доран. – Я удивлён, что ты ещё не узнал всего из газет. С тех пор, как оно случилось утром, оно на всех первых полосах.
– Я не читаю газет, – просто сказал Шилан. – Какого рода дело ты имеешь в виду?
– Самого неведомого. Такое дело, – сказал Доран с ядовитой ноткой, – что мы оставляем для наших ещё работающих коллег. – Шилан фыркнул, а Доран продолжал: – Мистер Чарльз Кимбелл был убит рано утром сегодня в гостинице. На протяжении нескольких секунд, в которые должно было произойти убийство, он находился один в лифте, где ни одна живая душа не могла к нему подойти. И всё же он был убит.
Шилан вздохнул. – Ты меня заинтриговал, Джерри, – сказал он. – Теперь я предлагаю тебе начать с начала, избавиться от мелодрамы и рассказать историю как есть. – Доран выглядел разъярённым. – Предлагаю начать с жертвы – мистера Кимбелла.
– Ну ладно, – сказал Доран. – Мистер Чарльз Кимбелл. Как ты думаешь, кем был мистер Чарльз Кимбелл?
Шилан закрыл глаза. – Колдуном, – произнёс он. – Исследователем оккультных тайн, призвавшим силы, неподвластные нам –
– Точно, – воскликнул Доран. – С первой попытки. Чарльз Кимбелл был профессиональным иллюзионистом, сценическим магом – и великолепным магом, судя по слухам.
Откинувшись на спинку стула, полицейский начал свой рассказ…
* * *
Стоя в ледяном свете синего прожектора, увитый, как статуя, в мантию своей профессии, чародей выглядел перед всеми как живое воплощение древней чумы. Кожа его рук была бледна, как снег, и сумасшедшая грива белых волос, стянутых тонкой лентой, увенчивала его череп; разъём его рта был чёрной бездной.
Прежде в тот же вечер сцену занимала запутанная аппаратура – гробоподобные ящики для разрезания женщины пополам и кабинеты, в которых она мгновенно исчезала. Теперь маг стоял под прожектором один. Изящным жестом изогнутых рук он извлёк из воздуха белого голубя, который вспорхнул с его руки и улетел прочь. Потом появился новый, и ещё, и ещё – пока не казалось, то сотня их порхает по жутко освещённой сцене.
Маг назывался в афишах доктором Сатанусом; в миру был он, конечно, мистером Чарльзом Кимбеллом, артистом, пёстрая карьера которого содержала в себе всё – от канатоходства до карточного мошенничества, от жонглирования до освобождения из оков. Где-то по пути он женился на хористке по имени Маргарет Линден и пристроил её в своё шоу в качестве ассистентки. Теперь, предпочтя забыть о прошлых разочарованиях и тяжком труде, Чарльз Кимбелл находился на пике своей карьеры.
За сценой труппа доктора Сатануса готовилась ехать домой – домом сегодня служили три разрозненных номера в отеле «Боуман», третьесортном заведении для актёров в двух шагах от театра. Лео Гурни, худой коротышка с кудрявой густо-чёрной копной волос и обезьяньим уродливым лицом, опирался на гору ящиков и возился с прибором неясного назначения; в дополнение к своим обязанностям постановщика, Гурни был правой рукой Кимбелла, гением механики, разработавшим и изготовившим все иллюзии для шоу.
Был там и Дейв Хукер, отвечавший за рекламу и за всё подряд – ныне занятый поиском кофе и сэндвичей для перекуса. И конечно, Маргарет Кимбелл, всё ещё молодая женщина с лицом и фигурой, для описания которых потребуется обратиться к метафорам фруктов, цветов и божественных созданий. Ещё не снявшая своего сатанинского алого костюма, она стояла за кулисой и наблюдала за финалом иллюзии с голубями. Занавес опустился под обильные аплодисменты, и Чарльз Кимбелл ускользнул прочь, подлинно похожий на призрака в магическом окружении.
Представление было рутинным. Однако кое-что незаурядное случилось чуть позже. Спустя несколько минут после падения занавеса Дэйв Хукер возвратился – безобидный молодой человек, весь нагруженный свёртками из ближайшей столовой, которые он быстро распределил. С последним свёртком он подошёл к гримёрке Кимбелла, постучал один раз и просунул внутрь голову.
Чарльз Кимбелл вскочил со стула, инстинктивно потянувшись рукой к чему-то, спрятанному в выдвижном шкафчике. Различив Хукера, он собрался с духом; сказал что-то приятное в ответ на едва услышанный вопрос, но рука его всё ещё шарила над ящиком.
Когда Хукер ушёл, Кимбелл открыл его и вынул потрёпанного вида автоматический пистолет тридцать второго калибра. Он туго обхватил его, как будто ища в нём успокоения. Но его руки тряслись, и своём лице в зеркале он увидел страх столь же ясно, как если бы это слово было написано там светящимися буквами…
* * *
Холл гостиницы редко выглядит вдохновляюще. Холл отеля «Боуман» в семь часов этого утра не был исключением. Он был мал и грязен; линолеум под мрамор никого не мог ввести в заблуждение.
Редко он видел большие толпы снующих людей, и этим утром в том числе. Сейчас там присутствовали только двое: рыжеволосый клерк и полный хорошо одетый мужчина, похожий на борова. Последний, как казалось, кого-то ожидал. Он вплыл внутрь и уселся лишь несколько минут назад и теперь сидел, тихо читая утреннюю газету и поглядывая на лифт.
Так случилось, что клерк тоже смотрел на лифт, который поднялся вверх несколько минут назад и теперь предположительно спускался. Он наблюдал, и потому что его занимал джентльмен-боров, и потому что ему больше нечем было заняться. Это важно, поскольку у происшедшего после оказалось сразу двое свидетелей.
Оба наблюдателя услышали удар прибывающей кабины, и боров поднялся с кресла, оставив позади себя газету, словно отложенное им яйцо. Тут двери лифта раздвинулись, и они оба увидели, что единственный пассажир кабины лежит на полу. Удивлённый клерк вышел из-за стойки, чтобы рассмотреть поближе, и что-то перевернулось в его желудке. В пальто мужчины зияла дыра, и что-то тёмное заливало ткань.
Следующее, что клерк помнил, было, как он стоит возле дверей лифта и изумлённо наблюдает, как боров опускается возле тела. Он ни к чему не притрагивался, но осматривал всё вокруг, как будто запоминая все подробности сцены. Потом он с трудом вскарабкался на ноги и обернулся к побелевшему клерку. Его собственное лицо было сделано будто из опилок, судя по эмоциям, которые оно выражало.
– Моё имя Бейли, – сказал боров, доставая какое-то удостоверение. – Я частный детектив, я останусь здесь, пока не прибудет полиция. – Глаза-устрицы клерка моргнули. – Вызовите убойный отряд, – зловеще добавил он.
Труп на полу лифта принадлежал Чарльзу Кимбеллу, и – пусть это будет сказано уже сейчас – он был мёртв ещё до открытия дверей…
* * *
– Давайте начнём, – предложил Доран, – с лифта. – Он нагнулся вперёд, сложив руки под подбородком, словно священник перед службой.
– Во-первых, свидетельство миссис Кимбелл. Она сообщает, что её муж встал с утра рано, около половины седьмого, и разбудил её примерно в то же время. Он побрился, принял душ и оделся, много разглагольствуя о некоей загадочной встрече, но отказываясь сообщать подробности. Она говорит, что он казался обеспокоенным, что он вёл себя странно всю неделю – нервно и испуганно. Перед самым уходом он сказал ей нечто, напугавшее её. Он произнёс, цитата: – Я иду к человеку, который знает все тайны.
Шилан ничего не сказал. Доран продолжал: – Встреча Кимбелла была назначена на семь часов. Он уже опаздывал, когда уходил, – миссис К. посмотрела на его часы, когда он её об этом попросил, и она сама передала ему их и увидела, что уже чуть больше семи.
Лифт находится прямо напротив номера Кимбеллов, что на одиннадцатом этаже. Миссис Кимбелл проследовала за мужем до лифта и видела, как он нажимает кнопку вызова, садится и уезжает вниз. Имея свои собственные поводы для беспокойства, как я вскоре объясню, о природе загадочной встречи, она следила за стрелкой номера этажа над дверью и клянётся, что он проехал вниз до самого холла без единой остановки.
К счастью для миссис К., у нас имеется и второй свидетель, падкая до знаменитостей горничная, находившаяся тогда в коридоре и узнавшая Кимбелла. У нас есть её ответственное показание, что он сел в лифт живым и проехал вниз до самого холла, не совершая остановок.
Голос Дорана помрачнел. – В холле же, – сказал он, – видел парень по имени Бейли, лицензированный сыщик из детективного агентства «Пауэлл». Это агентство «Пауэлл» – одно из лучших в городе, и Бейли – один из лучших их людей. Он находился в холле, ожидая именно Кимбелла; он и назначил ему встречу в семь часов касательно улик, которые Кимбелл нанял его собрать. Эти улики должны были пригодиться на бракоразводном процессе Кимбелла с его женой.
Шилан улыбнулся, но всё равно промолчал. – Есть ещё и клерк, – сказал Доран, – по фамилии Бойд. Оба они видели, как лифт прибывает в холл вместе с Кимбеллом, мёртвым от ножевой раны в спине. Они оба это видели; не может быть ни малейших в том сомнений. Неизбежен вывод о том, что –
– что Кимбелл был убит между его входом в лифт на одиннадцатом этаже и появлением кабины в холле, – сказал Шилан. – Я полагаю, вы это доказали. Сколько времени длится спуск?
– Около сорока пяти секунд. Время сходится. Миссис Кимбелл говорит, что её муж покинул номер вскоре после семи. Бейли запомнил время на часах в холле, когда приехал лифт; тогда было ровно 7:03.
Вообще говоря, существует два способа проникнуть в кабину движущегося лифта: через внутренние створки или через аварийный люк в потолке. Но оба маршрута безусловно исключаются.
Внутренние двери кабины сделаны из прочной стали. Пока лифт в движении, эти двери автоматически удерживаются на месте; если они раскрыты, лифт не едет. Поскольку кабина двигалась без остановок, никто через них войти не мог; для всех практических целей они заперты намертво.
Второй способ войти также исключается. Спасательный люк представляет собой простую откидную крышку сверху кабины. При обычных обстоятельствах было бы реальным спрыгнуть через неё внутрь, застать Кимбелла врасплох и заколоть его, прежде чем он опомнится. Но примерно год назад один из юных постояльцев отеля пробрался в этот люк и едва не был измолот в клочья механизмом лифта. Руководство решило избрать из двух зол меньшее и закрыло люк на висячий замок – изнутри.
Так что ты видишь, к чему мы пришли. Никто не мог убить Кимбелла, проникнув через люк; и даже если бы смог, то не ушёл бы тем же путём, оставив крышку, как её и обнаружили, по-прежнему запертой изнутри. Если мы не предположим, что это лифт в стиле Фу-Манчу со встроенным потайным ходом, в нём нет ни входов, ни выходов. Это совершенно невозможное преступление!
– Я предполагаю, спросил Шилан, – что возможность самоубийства вы исключили?
– Бесспорно. Для начала, никакого орудия убийства в кабине не найдено. Более того, сама природа ран исключает возможность нанести их самостоятельно. Их в действительности три: два узких пореза на левой руке и одна глубокая колотая рана под левой лопаткой, проникшая прямо в сердце. Использованное лезвие было больше шести дюймов в длину и примерно в полдюйма шириной. Весьма острое.
Протянув руку в карман, полицейский достал пистолет, плакированный никелкм и с жёлтой рукояткой из слоновой кости. Он объяснил: – Этот пистолет мы нашли на полу возле тела. Это автоматический «Кольт» тридцать второго калибра, стреляющий при малейшем нажатии да ещё, – он достал толстый чёрный цилиндр и надел его на дуло, – с глушителем Максима. Я бы не рискнул сражаться с владельцем такой штуки в столь замкнутом пространстве, как кабина лифта. – Он передал пистолет Шилану для осмотра.
– Я полагаю, – сказал Шилану, – это оружие принадлежало самому Кимбеллу.
– Его собственное, так и есть – его жена безоговорочно его опознала. Она впервые нашла его на прошлой неделе, спрятанный под стопкой трусов. У него есть лицензий на оружие, но много лет он ей не пользовался. Однако, насколько нам удалось уяснить от других участников его труппы, Кимбелл странно вёл себя всю эту неделю – нервно, будто опасаясь собственной тени. А пистолет, как я уже сказал, он приобрёл недавно. Всё подтверждает теорию, что Кимбелл опасался за свою жизнь и раздобыл его, чтобы защитить себя. И из него ни разу не стреляли – Кимбелл не успел даже взвести курок.
– Гмм, – задумался Шилан. – И связана ли эта мысль о неотвратимой угрозе с тем заданием, что он дал частному детективу?
– Нет. Кимбелл встречался с Бейли лишь раз – три недели назад, когда его шоу впервые приехало в город. Он нанял Бейли, чтобы тот ненавязчиво покопался в отношениях его жены с Джо Гурни.
– Ага! – просиял Шилан, подкручивая воображаемые усы.
– Надо заметить, – сказал Доран, – что миссис Кимбелл далеко не леди Макбет, но достаточно красива, чтобы пробудить братоубийственные намерения в столь тесно связанной крошечной труппе, как эта. Что ещё важнее, Гурни – первоклассный механик с великолепными знаниями об абракадабре и современных фокусах-покусах. И в довершение всего, Гурни судим. До знакомства с Кимбеллом он был вооружённым налётчиком. Способен ли он совершить убийство, чтобы убрать ненужного муженька с дороги? Естественно, он постарается быть осторожным, с его-то прошлым, но исключать такой возможности я не стану.
– Возможность бесспорная, – сказал Шилан. – Неужели его ещё не арестовали?
– Нет, по двум причинам, – ответил Доран. – Раз: я никого не арестую, пока не разберусь, как был сделан трюк с лифтом. Два: я выстроил дело против соломенного чучела. У Гурни не больше мотивов желать смерти Кимбелла, чем у меня. Частный детектив Бейли сломал нам всю картину – похоже, Кимбелл лаял не на то дерево. Его жена действительно бегала на сторону – но не к Гурни.
– Дейв Хукер?
– Верно. Методом исключения. Не особо удивительно, если так подумать. Хукер красив, хотя и своеобразен. Но он умеет делать себя – скажем так, невидимкой; крайне трудно удержать на нём внимание, даже когда он говорит. Я не удивлён, что Кимбелл подлинного врага даже не заметил.
– Сообщил ли Бейли клиенту о своём открытии?
– Нет. Данные Бейли инструкции недвусмысленно велели ему избегать контактов с клиентом до семи утра этого дня, когда он и намеревался выложить свои улики и посмотреть, как у Кимбелла отвиснет челюсть. Но кто-то добрался до Кимбелла раньше.
Шилан поднял брови. – Вопрос в том, кто? На кого ты ставишь, Джерри? Это человек-невидимка с его сверкающим мотивом? Лео Гурни с тёмным прошлым? Или Маргарет Кимбелл с неопровержимым алиби? Как они вели себя на допросе?
– Более хладнокровных подозреваемых я никогда не встречал, – сказал Доран, – я мучил их три часа, по отдельности и вместе, но не добился от них ни единого важного факта. Хукер и его подружка не выражали ни малейшего сожаления в своём поведении; она оставалась спокойной, а он даже предлагал идеи. Сказал мне, чтобы я поискал способ, которым ножом можно было бы выстрелить из пистолета, – Доран поводил руками, – и вытянуть обратно за леску через вентиляционное отверстие в кабине. Я ему сообщил, что вентиляционные отверстия закрыты мелкой решёткой, на которой нет следов повреждения; он пожал плечами, усмехнулся и принял очень извиняющийся вид.
Гурни просто всё время ухмылялся, как проклятый орангутан. Ничего не предполагал, клялся, что у него ничего с женой Кимбелла не было и глазом не моргнул, когда я напомнил ему о его прошлом. – Доран потянулся к стакану. – Бесполезный итог, – сказал он, – ненормального вечера. Бейли просидел весь допрос с каменным лицом, как индеец. Мне кажется, мы подтвердили его представления об эффективности полиции. – Но ту Доран заметил, что хозяин его не слушает.
Шилан поднялся из кресла и стоял перед одним из больших окон. Снаружи сумерки кончились и сменились слепой темнотой.
Доран сначала промолчал. Потом он сказал: – Итак, полиции нужно другое мнение. Что ты из всего этого вынес?
Шилан обернулся к нему и поглядел оценивающе. – Довольно многое, – сказал он, – но чтобы я точно удостоверился, ответь мне на три вопроса.
– Три вопроса, – уселся обратно Доран, – это я могу.
– Первый: можешь сказать, на каком этаже живёт каждый из подозреваемых?
Доран молча достал записную книжку и сверился с ней. – У кимбаллов номер на одиннадцатом этаже, – ответил он. – Гурни и Хукер занимают комнаты на девятом и пятом этажах соответственно.
– Великолепно, – сказал Шилан. – Теперь второй вопрос: что ты ещё можешь рассказать мне об устройстве лифта? Внешние двери – те, что на различных этажах, а не в кабине, – как их можно открыть?
– Они открываются, конечно, автоматически, когда лифт останавливается на соответствующем этаже. Если лифт находится на ином этаже, то снаружи их можно отпереть специальным ключом, а изнутри, приложив давление на механический запор –
– И вопрос номер три, – прервал его Шилан, потирая руки. – Есть ли в гостинице шахта для сброса грязного белья?
Доран моргнул. – Мне придётся позвонить от тебя, – сказал он. Спустя несколько минут беседы с менеджером отеля Доран установил, что подобного сооружения в гостинице «Боуман» не имеется.
Шилан казался удовлетворённым. – Всего лишь уточнение, – объяснил он, – но такую возможность нужно было предусмотреть. Будь там шахта для белья, вся логическая симметрия моих дедукций бы рассыпалась.
<...>
То была странная идея для полицейского, но даже его начальство простило бы его за них в подобный вечер. Стоял конец августа, и бархатно-тёмная летняя ночь опускалась на город. На этой конкретной улице, с её большими и комфортабельными домами и просторными лужайками, обращёнными туманными сумерками из зелёных в чёрные, темнота звучала подобно особой летней магии, которую даже полицейский способен ощутить.
Но Джерри Доран размышлял о другой магии – той, что использует колоды карт и белых кроликов, букеты цветов, появляющиеся из ниоткуда и красивых дам, исчезающих по мановению серебряной палочки. Этого рода магия каким-то образом сбежала из безопасных границ сцены и причиняла инспектору Дорану изрядную головную боль; и теперь он звонил в дверь единственному человеку, способному ему помочь – человеку, в магию вовсе не верящему.
– Иногда мне думается, – сказал Ричард Шилан, проводя гостя в квартиру, – что исключительно убийство способно заставить тебя нанести мне визит. У тебя макьявеллиевская душа, Джерри. Тебе бы политиком стать.
– Лучше бы я стал космонавтом, – с чувством произнёс Доран, – или поваром в кафе. Всё лучше, чем полицейский.
– Тс-тс, – сказал Шилан. Он прошёл к шкафчику с напитками и достал бутылку и два стакана. – Эти звуки означают сочувствие, – объяснил он, – которое предназначено специально для моих всё ещё работающих друзей. Но я понял из твоего звонка, что тебе недостаточно простого соболезнования. – Он передал стакан Дорану. – Что на этот раз, Джерри. Убийство, вне всяких сомнений.
Прошло несколько лет с тех пор, как Шилан переехал в новый дом. В этой просторной комнате кремового цвета он чувствовал себя как дома.
Шилан <...> был тих, и его глаза внимательно обозревали лицо друга.
– Это убийство, – подтвердил Доран. – Я удивлён, что ты ещё не узнал всего из газет. С тех пор, как оно случилось утром, оно на всех первых полосах.
– Я не читаю газет, – просто сказал Шилан. – Какого рода дело ты имеешь в виду?
– Самого неведомого. Такое дело, – сказал Доран с ядовитой ноткой, – что мы оставляем для наших ещё работающих коллег. – Шилан фыркнул, а Доран продолжал: – Мистер Чарльз Кимбелл был убит рано утром сегодня в гостинице. На протяжении нескольких секунд, в которые должно было произойти убийство, он находился один в лифте, где ни одна живая душа не могла к нему подойти. И всё же он был убит.
Шилан вздохнул. – Ты меня заинтриговал, Джерри, – сказал он. – Теперь я предлагаю тебе начать с начала, избавиться от мелодрамы и рассказать историю как есть. – Доран выглядел разъярённым. – Предлагаю начать с жертвы – мистера Кимбелла.
– Ну ладно, – сказал Доран. – Мистер Чарльз Кимбелл. Как ты думаешь, кем был мистер Чарльз Кимбелл?
Шилан закрыл глаза. – Колдуном, – произнёс он. – Исследователем оккультных тайн, призвавшим силы, неподвластные нам –
– Точно, – воскликнул Доран. – С первой попытки. Чарльз Кимбелл был профессиональным иллюзионистом, сценическим магом – и великолепным магом, судя по слухам.
Откинувшись на спинку стула, полицейский начал свой рассказ…
* * *
Стоя в ледяном свете синего прожектора, увитый, как статуя, в мантию своей профессии, чародей выглядел перед всеми как живое воплощение древней чумы. Кожа его рук была бледна, как снег, и сумасшедшая грива белых волос, стянутых тонкой лентой, увенчивала его череп; разъём его рта был чёрной бездной.
Прежде в тот же вечер сцену занимала запутанная аппаратура – гробоподобные ящики для разрезания женщины пополам и кабинеты, в которых она мгновенно исчезала. Теперь маг стоял под прожектором один. Изящным жестом изогнутых рук он извлёк из воздуха белого голубя, который вспорхнул с его руки и улетел прочь. Потом появился новый, и ещё, и ещё – пока не казалось, то сотня их порхает по жутко освещённой сцене.
Маг назывался в афишах доктором Сатанусом; в миру был он, конечно, мистером Чарльзом Кимбеллом, артистом, пёстрая карьера которого содержала в себе всё – от канатоходства до карточного мошенничества, от жонглирования до освобождения из оков. Где-то по пути он женился на хористке по имени Маргарет Линден и пристроил её в своё шоу в качестве ассистентки. Теперь, предпочтя забыть о прошлых разочарованиях и тяжком труде, Чарльз Кимбелл находился на пике своей карьеры.
За сценой труппа доктора Сатануса готовилась ехать домой – домом сегодня служили три разрозненных номера в отеле «Боуман», третьесортном заведении для актёров в двух шагах от театра. Лео Гурни, худой коротышка с кудрявой густо-чёрной копной волос и обезьяньим уродливым лицом, опирался на гору ящиков и возился с прибором неясного назначения; в дополнение к своим обязанностям постановщика, Гурни был правой рукой Кимбелла, гением механики, разработавшим и изготовившим все иллюзии для шоу.
Был там и Дейв Хукер, отвечавший за рекламу и за всё подряд – ныне занятый поиском кофе и сэндвичей для перекуса. И конечно, Маргарет Кимбелл, всё ещё молодая женщина с лицом и фигурой, для описания которых потребуется обратиться к метафорам фруктов, цветов и божественных созданий. Ещё не снявшая своего сатанинского алого костюма, она стояла за кулисой и наблюдала за финалом иллюзии с голубями. Занавес опустился под обильные аплодисменты, и Чарльз Кимбелл ускользнул прочь, подлинно похожий на призрака в магическом окружении.
Представление было рутинным. Однако кое-что незаурядное случилось чуть позже. Спустя несколько минут после падения занавеса Дэйв Хукер возвратился – безобидный молодой человек, весь нагруженный свёртками из ближайшей столовой, которые он быстро распределил. С последним свёртком он подошёл к гримёрке Кимбелла, постучал один раз и просунул внутрь голову.
Чарльз Кимбелл вскочил со стула, инстинктивно потянувшись рукой к чему-то, спрятанному в выдвижном шкафчике. Различив Хукера, он собрался с духом; сказал что-то приятное в ответ на едва услышанный вопрос, но рука его всё ещё шарила над ящиком.
Когда Хукер ушёл, Кимбелл открыл его и вынул потрёпанного вида автоматический пистолет тридцать второго калибра. Он туго обхватил его, как будто ища в нём успокоения. Но его руки тряслись, и своём лице в зеркале он увидел страх столь же ясно, как если бы это слово было написано там светящимися буквами…
* * *
Холл гостиницы редко выглядит вдохновляюще. Холл отеля «Боуман» в семь часов этого утра не был исключением. Он был мал и грязен; линолеум под мрамор никого не мог ввести в заблуждение.
Редко он видел большие толпы снующих людей, и этим утром в том числе. Сейчас там присутствовали только двое: рыжеволосый клерк и полный хорошо одетый мужчина, похожий на борова. Последний, как казалось, кого-то ожидал. Он вплыл внутрь и уселся лишь несколько минут назад и теперь сидел, тихо читая утреннюю газету и поглядывая на лифт.
Так случилось, что клерк тоже смотрел на лифт, который поднялся вверх несколько минут назад и теперь предположительно спускался. Он наблюдал, и потому что его занимал джентльмен-боров, и потому что ему больше нечем было заняться. Это важно, поскольку у происшедшего после оказалось сразу двое свидетелей.
Оба наблюдателя услышали удар прибывающей кабины, и боров поднялся с кресла, оставив позади себя газету, словно отложенное им яйцо. Тут двери лифта раздвинулись, и они оба увидели, что единственный пассажир кабины лежит на полу. Удивлённый клерк вышел из-за стойки, чтобы рассмотреть поближе, и что-то перевернулось в его желудке. В пальто мужчины зияла дыра, и что-то тёмное заливало ткань.
Следующее, что клерк помнил, было, как он стоит возле дверей лифта и изумлённо наблюдает, как боров опускается возле тела. Он ни к чему не притрагивался, но осматривал всё вокруг, как будто запоминая все подробности сцены. Потом он с трудом вскарабкался на ноги и обернулся к побелевшему клерку. Его собственное лицо было сделано будто из опилок, судя по эмоциям, которые оно выражало.
– Моё имя Бейли, – сказал боров, доставая какое-то удостоверение. – Я частный детектив, я останусь здесь, пока не прибудет полиция. – Глаза-устрицы клерка моргнули. – Вызовите убойный отряд, – зловеще добавил он.
Труп на полу лифта принадлежал Чарльзу Кимбеллу, и – пусть это будет сказано уже сейчас – он был мёртв ещё до открытия дверей…
* * *
– Давайте начнём, – предложил Доран, – с лифта. – Он нагнулся вперёд, сложив руки под подбородком, словно священник перед службой.
– Во-первых, свидетельство миссис Кимбелл. Она сообщает, что её муж встал с утра рано, около половины седьмого, и разбудил её примерно в то же время. Он побрился, принял душ и оделся, много разглагольствуя о некоей загадочной встрече, но отказываясь сообщать подробности. Она говорит, что он казался обеспокоенным, что он вёл себя странно всю неделю – нервно и испуганно. Перед самым уходом он сказал ей нечто, напугавшее её. Он произнёс, цитата: – Я иду к человеку, который знает все тайны.
Шилан ничего не сказал. Доран продолжал: – Встреча Кимбелла была назначена на семь часов. Он уже опаздывал, когда уходил, – миссис К. посмотрела на его часы, когда он её об этом попросил, и она сама передала ему их и увидела, что уже чуть больше семи.
Лифт находится прямо напротив номера Кимбеллов, что на одиннадцатом этаже. Миссис Кимбелл проследовала за мужем до лифта и видела, как он нажимает кнопку вызова, садится и уезжает вниз. Имея свои собственные поводы для беспокойства, как я вскоре объясню, о природе загадочной встречи, она следила за стрелкой номера этажа над дверью и клянётся, что он проехал вниз до самого холла без единой остановки.
К счастью для миссис К., у нас имеется и второй свидетель, падкая до знаменитостей горничная, находившаяся тогда в коридоре и узнавшая Кимбелла. У нас есть её ответственное показание, что он сел в лифт живым и проехал вниз до самого холла, не совершая остановок.
Голос Дорана помрачнел. – В холле же, – сказал он, – видел парень по имени Бейли, лицензированный сыщик из детективного агентства «Пауэлл». Это агентство «Пауэлл» – одно из лучших в городе, и Бейли – один из лучших их людей. Он находился в холле, ожидая именно Кимбелла; он и назначил ему встречу в семь часов касательно улик, которые Кимбелл нанял его собрать. Эти улики должны были пригодиться на бракоразводном процессе Кимбелла с его женой.
Шилан улыбнулся, но всё равно промолчал. – Есть ещё и клерк, – сказал Доран, – по фамилии Бойд. Оба они видели, как лифт прибывает в холл вместе с Кимбеллом, мёртвым от ножевой раны в спине. Они оба это видели; не может быть ни малейших в том сомнений. Неизбежен вывод о том, что –
– что Кимбелл был убит между его входом в лифт на одиннадцатом этаже и появлением кабины в холле, – сказал Шилан. – Я полагаю, вы это доказали. Сколько времени длится спуск?
– Около сорока пяти секунд. Время сходится. Миссис Кимбелл говорит, что её муж покинул номер вскоре после семи. Бейли запомнил время на часах в холле, когда приехал лифт; тогда было ровно 7:03.
Вообще говоря, существует два способа проникнуть в кабину движущегося лифта: через внутренние створки или через аварийный люк в потолке. Но оба маршрута безусловно исключаются.
Внутренние двери кабины сделаны из прочной стали. Пока лифт в движении, эти двери автоматически удерживаются на месте; если они раскрыты, лифт не едет. Поскольку кабина двигалась без остановок, никто через них войти не мог; для всех практических целей они заперты намертво.
Второй способ войти также исключается. Спасательный люк представляет собой простую откидную крышку сверху кабины. При обычных обстоятельствах было бы реальным спрыгнуть через неё внутрь, застать Кимбелла врасплох и заколоть его, прежде чем он опомнится. Но примерно год назад один из юных постояльцев отеля пробрался в этот люк и едва не был измолот в клочья механизмом лифта. Руководство решило избрать из двух зол меньшее и закрыло люк на висячий замок – изнутри.
Так что ты видишь, к чему мы пришли. Никто не мог убить Кимбелла, проникнув через люк; и даже если бы смог, то не ушёл бы тем же путём, оставив крышку, как её и обнаружили, по-прежнему запертой изнутри. Если мы не предположим, что это лифт в стиле Фу-Манчу со встроенным потайным ходом, в нём нет ни входов, ни выходов. Это совершенно невозможное преступление!
– Я предполагаю, спросил Шилан, – что возможность самоубийства вы исключили?
– Бесспорно. Для начала, никакого орудия убийства в кабине не найдено. Более того, сама природа ран исключает возможность нанести их самостоятельно. Их в действительности три: два узких пореза на левой руке и одна глубокая колотая рана под левой лопаткой, проникшая прямо в сердце. Использованное лезвие было больше шести дюймов в длину и примерно в полдюйма шириной. Весьма острое.
Протянув руку в карман, полицейский достал пистолет, плакированный никелкм и с жёлтой рукояткой из слоновой кости. Он объяснил: – Этот пистолет мы нашли на полу возле тела. Это автоматический «Кольт» тридцать второго калибра, стреляющий при малейшем нажатии да ещё, – он достал толстый чёрный цилиндр и надел его на дуло, – с глушителем Максима. Я бы не рискнул сражаться с владельцем такой штуки в столь замкнутом пространстве, как кабина лифта. – Он передал пистолет Шилану для осмотра.
– Я полагаю, – сказал Шилану, – это оружие принадлежало самому Кимбеллу.
– Его собственное, так и есть – его жена безоговорочно его опознала. Она впервые нашла его на прошлой неделе, спрятанный под стопкой трусов. У него есть лицензий на оружие, но много лет он ей не пользовался. Однако, насколько нам удалось уяснить от других участников его труппы, Кимбелл странно вёл себя всю эту неделю – нервно, будто опасаясь собственной тени. А пистолет, как я уже сказал, он приобрёл недавно. Всё подтверждает теорию, что Кимбелл опасался за свою жизнь и раздобыл его, чтобы защитить себя. И из него ни разу не стреляли – Кимбелл не успел даже взвести курок.
– Гмм, – задумался Шилан. – И связана ли эта мысль о неотвратимой угрозе с тем заданием, что он дал частному детективу?
– Нет. Кимбелл встречался с Бейли лишь раз – три недели назад, когда его шоу впервые приехало в город. Он нанял Бейли, чтобы тот ненавязчиво покопался в отношениях его жены с Джо Гурни.
– Ага! – просиял Шилан, подкручивая воображаемые усы.
– Надо заметить, – сказал Доран, – что миссис Кимбелл далеко не леди Макбет, но достаточно красива, чтобы пробудить братоубийственные намерения в столь тесно связанной крошечной труппе, как эта. Что ещё важнее, Гурни – первоклассный механик с великолепными знаниями об абракадабре и современных фокусах-покусах. И в довершение всего, Гурни судим. До знакомства с Кимбеллом он был вооружённым налётчиком. Способен ли он совершить убийство, чтобы убрать ненужного муженька с дороги? Естественно, он постарается быть осторожным, с его-то прошлым, но исключать такой возможности я не стану.
– Возможность бесспорная, – сказал Шилан. – Неужели его ещё не арестовали?
– Нет, по двум причинам, – ответил Доран. – Раз: я никого не арестую, пока не разберусь, как был сделан трюк с лифтом. Два: я выстроил дело против соломенного чучела. У Гурни не больше мотивов желать смерти Кимбелла, чем у меня. Частный детектив Бейли сломал нам всю картину – похоже, Кимбелл лаял не на то дерево. Его жена действительно бегала на сторону – но не к Гурни.
– Дейв Хукер?
– Верно. Методом исключения. Не особо удивительно, если так подумать. Хукер красив, хотя и своеобразен. Но он умеет делать себя – скажем так, невидимкой; крайне трудно удержать на нём внимание, даже когда он говорит. Я не удивлён, что Кимбелл подлинного врага даже не заметил.
– Сообщил ли Бейли клиенту о своём открытии?
– Нет. Данные Бейли инструкции недвусмысленно велели ему избегать контактов с клиентом до семи утра этого дня, когда он и намеревался выложить свои улики и посмотреть, как у Кимбелла отвиснет челюсть. Но кто-то добрался до Кимбелла раньше.
Шилан поднял брови. – Вопрос в том, кто? На кого ты ставишь, Джерри? Это человек-невидимка с его сверкающим мотивом? Лео Гурни с тёмным прошлым? Или Маргарет Кимбелл с неопровержимым алиби? Как они вели себя на допросе?
– Более хладнокровных подозреваемых я никогда не встречал, – сказал Доран, – я мучил их три часа, по отдельности и вместе, но не добился от них ни единого важного факта. Хукер и его подружка не выражали ни малейшего сожаления в своём поведении; она оставалась спокойной, а он даже предлагал идеи. Сказал мне, чтобы я поискал способ, которым ножом можно было бы выстрелить из пистолета, – Доран поводил руками, – и вытянуть обратно за леску через вентиляционное отверстие в кабине. Я ему сообщил, что вентиляционные отверстия закрыты мелкой решёткой, на которой нет следов повреждения; он пожал плечами, усмехнулся и принял очень извиняющийся вид.
Гурни просто всё время ухмылялся, как проклятый орангутан. Ничего не предполагал, клялся, что у него ничего с женой Кимбелла не было и глазом не моргнул, когда я напомнил ему о его прошлом. – Доран потянулся к стакану. – Бесполезный итог, – сказал он, – ненормального вечера. Бейли просидел весь допрос с каменным лицом, как индеец. Мне кажется, мы подтвердили его представления об эффективности полиции. – Но ту Доран заметил, что хозяин его не слушает.
Шилан поднялся из кресла и стоял перед одним из больших окон. Снаружи сумерки кончились и сменились слепой темнотой.
Доран сначала промолчал. Потом он сказал: – Итак, полиции нужно другое мнение. Что ты из всего этого вынес?
Шилан обернулся к нему и поглядел оценивающе. – Довольно многое, – сказал он, – но чтобы я точно удостоверился, ответь мне на три вопроса.
– Три вопроса, – уселся обратно Доран, – это я могу.
– Первый: можешь сказать, на каком этаже живёт каждый из подозреваемых?
Доран молча достал записную книжку и сверился с ней. – У кимбаллов номер на одиннадцатом этаже, – ответил он. – Гурни и Хукер занимают комнаты на девятом и пятом этажах соответственно.
– Великолепно, – сказал Шилан. – Теперь второй вопрос: что ты ещё можешь рассказать мне об устройстве лифта? Внешние двери – те, что на различных этажах, а не в кабине, – как их можно открыть?
– Они открываются, конечно, автоматически, когда лифт останавливается на соответствующем этаже. Если лифт находится на ином этаже, то снаружи их можно отпереть специальным ключом, а изнутри, приложив давление на механический запор –
– И вопрос номер три, – прервал его Шилан, потирая руки. – Есть ли в гостинице шахта для сброса грязного белья?
Доран моргнул. – Мне придётся позвонить от тебя, – сказал он. Спустя несколько минут беседы с менеджером отеля Доран установил, что подобного сооружения в гостинице «Боуман» не имеется.
Шилан казался удовлетворённым. – Всего лишь уточнение, – объяснил он, – но такую возможность нужно было предусмотреть. Будь там шахта для белья, вся логическая симметрия моих дедукций бы рассыпалась.
<...>
Написано ?
Переведено 29–30 июня 2015 года.
Встаньте на место Великого Шилана, а не недоумённого Дорана! КТО совершил преступление? КАК ему это удалось? КАКОВ мотив и ЧЕМ объяснить несостыковки дела? Can You Recognize the Great Detectives with their Names Changed?
Счастливый
Сердитый
Спокойный
