"Ход Роджера Мургатройда"Из аннотации:
...Расследование ведет… сама Королева Английского Детектива!
Именно из-за этой фразы в свое время я не приобрел эту замечательную, как выяснилось в последние дни, во всех отношениях книгу. Что останавливало? То, что КАД сразу ассоциируется с Агатой Кристи. Я подумал - неужели сама леди Агата ведет расследование? А я такие ухарские приемчики обхожу стороной. К счастью, выяснилось, что никакой Агаты Кристи в книги нет. Вся "Агата Кристи" здесь только в форме подачи материала. И всё. Почему атмосфера английской классики: безотлагательное убийство в особняке, традиционный природный катаклизм в виде снежной бури, рождественские гости, инспектор полиции, хоть и на пенсии - вызывает дух именно Агаты Кристи? Просто потому что она, королева, лежит на поверхности. Под рукой. Но в описании представителей истэблишмента, слуг и их непростых взаимоотношений, например, Найо Марш пошла дальше Кристи.
У леди Агаты те же полковники, викарии, доктора, старые девы и, особенно, молодежь - всегда как воды в рот наберут. Разбредутся в разные стороны и притворятся невинными овечками. Эркюлю Пуаро приходиться использовать все свое обаяние, опыт, приходиться "упреками- намеками" вытягивать из них по одиночке старые раны и "длинные тени", иначе дальше эффективно только лечение электричеством в санатории инспектора Джеппа.
Адэр же - вот душка! - рисует совершенно противоположную картину: оркестр свидетелей под тяжестью трупа, обнаруженного на запертом чердаке, сразу и добровольно соглашается дудеть в одну дуду. Чтобы исключить все недомолвки, до прибытия официальных органов, заключается некий договор. Все перед всеми говорят только правду. Верующие, неверующие - все по очереди кладут руку на воображаемую Библию. И потом - как на духу. Вся дружная компания собирается в библиотеке, в которой, кстати, нет ни одного детективного романа, даже Конан Дойля, и, как в обществе анонимных алкоголиков, начинается один большой рассказ о грехопадении. Грехи считай мотив. Ибо убитый - Реймонд Джентри, нигилист, поэт, собиратель слухов, репортер желтой прессы, прибыл в Ффолкс-Мэнор с целью поразвлечься, так сказать, "потрясти устои деревенской жизни", высмеять на скорую руку обитателей, заклеймить их в бесполезности существования - в общем вывести всех на чистую воду, а кой-кого взять на заметку для статьи в своей "сатирической" газете. Ославить на всю Англию! Это сейчас черный пиар - благо, но в те времена, между двух войн...
Вот какой массовый анамнез получил на руки инспектор Трабшо:
Эвадна Маунт, автор детективных триллеров - лесбийская связь.
Кора Резерфорд, ее подруга, актриса - кокаин.
Генри Ролф, местный доктор - алкоголизм.
Мэдж Ролф, его жена - измена.
Клем Уоттис, викарий - ложь. Смертный грех.
Синтия Уоттис, его жена - покрывает лжеца.
Роджер Ффолкс, полковник, хозяин вечеринки - живет под... тоже неидеален.
И ни одного, кто сознался бы в убийстве Джентри! Бяки... Прекрасный литературный язык - привет Николасу Блейку. Но даже прекрасный перевод местами страдает от головокружительной "высоты инструмента", которую установил автор. Переводчик похоже не читал "Тайну Биг-Боу". Назвать этот роман "Большой лук" - большая оплошность.
Иногда аннотация - это вредительство. Разве Эвадна Маунт, писательница детективных триллеров, это Агата Кристи? Эвадна Маунт скорей похожа на племянника мисс Марпл Реймонда, писателя криминальных романов с мозгами тетушки. Здесь, на форуме, где-то проскользнуло, что романы Эвадна писала простенькие. Не согласен, автор "простенького" не задумает литературно-детективного расследования по трагедии Софокла "Царь Эдип", да еще в форме судебного разбирательства. Эдип у нее - жертва мошенников. Не канонично, но сей апокриф имел бы право на свое место в истории. А упомянутый роман Эвадны "Незеркальное убийство", где будущая жертва нанимает уборщицу, чтобы та... не протирала пыль - это примитив? Маунт - эмоциональная защитница классического детектива, ее даже несколько захлестнуло, когда Чейза и Чейни она примешала к школе "дай в ухо". Да, они были в этой школе, но и в классических комнатах появлялись не реже. Жанр "запертой комнаты" она считает новомодным поветрием, у нее вырвался даже целый пассаж, нет, пожалуй, творческое кредо не вырывается, это продуманная позиция:
Убийства в запертых комнатах, знаете ли, напоминают шахматные эндшпили. То есть к реальным убийствам – убийствам, совершенным реальными людьми, – они имеют не больше отношения, чем эти эндшпили в иллюстрированных журналах – ну, вы знаете: конь и пешка против незащищенного слона и мат в пять ходов – имеют отношение к реальной стратегии и комбинациям реальной шахматной партии. Именно это всегда понимал мой дорогой друг Гилберт, вот почему он такой несравненный гений...
Гилберт - это Честертон.
А вот и Агата Кристи. Нашлась всё-таки:
...если вы правда хотите кого-нибудь убить и остаться непойманным, так просто убейте. Столкните вашу жертву с обрыва, а не то всадите ей нож под лопатку в смоляном мраке и закопайте нож под деревом, под любым деревом, под любым из тысячи деревьев. Не забудьте надеть перчатки и проверьте, что не оставили после себя каких-либо улик. А главное – воздерживайтесь от дурацких ухищрений. Пусть все будет просто, занудно и безупречно. Для нас, авторов детективного жанра, подобное убийство может быть слишком уж простым, занудным и безупречным, но зато именно это – тот род преступления, совершив которое можно с наибольшей вероятностью остаться ненайденным.
Героиня романов Эвадны Маунт Алексия Бэддели - это неприкрытая Адела Брэдли еще одного достойного члена
Дедуктивного Детективного Клуба Глэдис Митчелл. Фигура инспектора Трабшо, поднятого по тревоге, вернее черты характера - дань уважения таланту Сирила Хейра. Трабшо - вообще отдельная песня, умышленно недоработанный, шаржированный, он принимает на себя обязанности уполномоченного на время бури. Хейровский типаж: всех выслушать, посмеяться, когда все смеются, прогуляться, где все гуляют, отужинать со всеми за одним столом, а потом, когда все к нему привыкнут и все, зевая, засобираются на боковую, следует останавливающий жест - Маллет по-дружески кладет руку на плечо... убийцы. Пошли, дружок...
Он задавал вопрос, с вежливым терпением выслушивал ответ, затем слушал еще, и еще, и еще – о, времени у него было сколько угодно! – пока злополучный подозреваемый, напуганный длительным молчанием, даже смутно ощущая себя виноватым в нем, не начинал выбалтывать то, другое и третье, о чем не собирался и заикаться. И вот тогда, подсказывает воображение, этот медлительно-флегматичный человек – и, да, попросту копуша – делал молниеносный прыжок. На свой лад. Он наносил сокрушающий удар столь терпеливо и вежливо, как перед тем подготавливал почву и ставил капкан.
Это Адэр о Трабшо, но разве это и не о Маллете сказано? Однако Маллет - полноценный Великий Сыщик, член плеяды, а Трабшо всё же не до конца классический герой. Полномочия его "филькина грамота", не от хорошей жизни, и когда, по выражению Эвадны, "свет пролит", Трабшо перемещается Адэром в статус гостя, лихая карета без документов и решительных действий становится рыхлой тыквой... Пока пенсионер занимался невнятным психоанализом в библиотеке, хитрая Эвадна давно уже встала на тропу войны: когда у всех есть мотив убить, убийцу нужно искать в другом месте. И, возможно, среди других людей...
Со слугами у Адэра в этом романе полный порядок, шедевр наблюдательности и знания простой жизни, картина "Суд зверей" художника Поттера. Пока у хозяев и гостей наверху отходняк, прислуга на кухне ведет свой, альтернативный "разбор полетов". В ходу шутки. В основном стараются горничные. Их постоянно одергивает чопорный дворецкий, Читти: мол, девочки, следите за речью, вы находитесь в приличном обществе. Кухарка на ужасные вещи, творящиеся в доме, смотрит с позиции народной мудрости. И всё-то у Адэра с юмором, с пылу, с жару, с пышными чувствами, как блинчики с маслом... Конечно, вряд ли такой люд на самом деле встречается на квадратных ярдах Дартмура. Обычно прислуга - замкнутый мир, а тут такие типичные болтушки и сплетники... Но каков лубок - любо-дорого!
Писательница переиграла убийцу по-честертоновски. А ведь убийца разработал и воплотил в жизнь редкостную по красоте загадку "запертой комнаты". Убийца, несомненно, гений - место, какое он отвел этой комнате в своем преступном построении, не первое, не венец. Есть у Карра роман, где "запертая комната" не главное, потому что там не было убийства. Она там роскошное дополнительное блюдо для гурмана Фелла. Здесь же "запертая комната" - ослепительный театр, за которым пожухлый холст с нарисованным очагом. Но именно старый холст - цель убийцы! А его ошибка была в том, что не надо было в решающий момент сомневаться в собственных умственных способностях, наслушался вместе с другими благодарными слушателями проповедей Эвадны об основах ремесла - как, мол, нужно убивать, чтоб тебя не поймали. Послушал умного человека, решил попрактиковаться по методу Маунт... Но убийство в жизни не равно убийству в книге. Надо слушать только самого себя, даже убийцам...
Мне непонятно, почему многих убийца не убедил. Убийца очень хорошо замаскировался в этой толпе способных поднять руку на ближнего своего. Он прозрачен, но он не "полый человек"... Такой же как все: теплокровный, прямоходящий...
Изысканный, стильный, красивый сатирический детектив. И как роман нравов тоже безумно хорош.