Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
Преступление на Васильевском острове
Добрая молва шла о бывшей директрисе иркутского Института благородных девиц баронессе Екатерине Венцеславовне Котц. Верой и правдой служила она своему делу, да так, что в свое время, сам цесаревич Николай Александрович будучи в их краях, почтил ее своим присутствием. Во время посещения Института, наследник престола, за отличную работу, преподнес баронессе великолепную бриллиантовую брошь, которую Екатерина Венцеславовна с гордостью демонстрировала своим бывшим ученицам. Да и не только им. На момент трагедии, баронессе Котц было 73 года. Жила она в Петербурге, в доме № 41 по Большому проспекту Васильевского острова, в бельэтаже, вместе со своей служанкой, тридцатилетней Ириной Виноградовой.
23 апреля 1907 года, на второй день Пасхи, к престарелой тетушке, баронессе Котц, с традиционным визитом, пожаловал ее двоюродный племянник. На стук никто не ответил. Забеспокоившись, молодой человек спустился к дворнику, некоему Петру Захарихину. Тот сказал, что с субботы баронессу не видел. Оба поднялись по черной лестнице, и заглянули в окошко кухни. Увиденный беспорядок еще больше встревожил родственника баронессы, и было принято решение взломать дверь. Послали за городовым, пригласили соседей, в качестве свидетелей и взломали дверь. Картина была страшная. Среди разбросанных вещей лежали баронесса и ее служанка. У обеих было перерезано горло. При этом было видно, что пролежали они в таком виде не менее двух дней.
На место преступления выехали агенты Петербургской сыскной полиции. В ходе расследования выяснилось, что потерпевшие сами впустили убийцу в дом – значит, человек был им знаком. Стали опрашивать соседей, которые могли кого-то видеть, входящим или выходящим из дверей квартиры баронессы Котц.
Допрошенная соседская служанка сообщила, что в пятницу, она заходила к баронессе для того, чтобы позвать с собой на Андреевский рынок Ирину Виноградову – они частенько ходили вместе за покупками. Зайдя с черного хода на кухню, она застала там Виноградову и водопроводчика, которого, отправляясь за продуктами, Ирина, в довольно резкой форме, выпроводила из дома. Вернувшись, служанки разошлись по своим домам, и Виноградову больше никто не видел.
Так как при обыске не были обнаружены ни деньги, ни знаменитая брошь, следствие пришло к выводу, что мотивом преступления было ограбление. А то, что пропавшая брошь хранилась в секретном ящике бюро, говорило о том, что преступник был очень близко знаком с хозяйкой.
Через несколько дней, полиции, как будто улыбнулась удача. Во дворе дома № 41 появился безудержно рыдающий мужчина, в котором опознали приятеля Ирины Виноградовой – Михаила Войтченко. Он был доставлен к ротмистру Кунцевичу. Выяснилось, что Войтченко, бывший унтер-офицер, а ныне писчий у священника, ухаживал за Виноградовой. Отношения, до какого-то времени у них были таковы, что пара даже собиралась пожениться. Но накануне Пасхи, ветреная женщина сообщила, что полюбила другого, уже упомянутого выше Петра Захарихина, дворника, вдовца, отца двух детей. Привлек он ее, по всей видимости тем, что, в отличии от Войтченко, капли в рот не брал и был настоящим хозяином. Поначалу, ротмистр решил, что именно Войтченко, в порыве ревности, убил Виноградову, ну и заодно и ее хозяйку. Но задержанный смог доказать, что на период убийства он находился в расстроенных чувствах из-за расставания с Виноградовой, много пил, и никак не мог совершить этого преступления.
Узнав из допроса об отношениях Виноградовой и Захарихина, следствие решило приглядеться к дворнику получше. Выяснилось, что дворник частенько заглядывал к баронессе. И не только из-за Виноградовой. Дело в том, что бывшая директриса
Института благородных девиц давала бесплатные уроки сыновьям Захарихина. Она знала об отношениях своей служанки и дворника, одобряла их, и даже подумывала, впоследствии, взять Петра к себе в лакеи, чтобы они жили все одной семьей. Напрашивался вывод, что при таком отношении, баронесса обязательно должна была поделиться с дворником своей гордостью – подарком, теперь уже не цесаревича, а самого императора. Бриллианты были идеальным мотивом для убийства. У Захарихина был произведен обыск, в ходе которого, за окладом иконы было обнаружено пропавшее украшение. Дворник был доставлен на допрос в сыскную полицию. Он сознался в краже, но от убийства яростно открещивался. Версия Захарихина была такова. Субботним утром, накануне Пасхи, Захарихин решил проведать свою невесту, благо он знал, что ни она, ни ее хозяйка, никуда не отлучались. Постучав и не получив ответа, он, так же как и с родственником баронессы, заглянул в окошко выходящее на черную лестницу. Беспорядок его насторожил, и он, воспользовавшись запасными ключами, вошел в квартиру. Увиденное ужасало, но не на столько, чтобы его не посетила мысль о броши. Зная, где ее прятала баронесса, он решил проверить, не украдена ли она. Брошь была на месте. Захарихин долго колебался, но всё же не устоял, и взял брошь себе. Как объяснял задержанный, позвать кого-то на помощь он не мог, так как подозрение могло пасть на него.
На вопрос, не заметил ли Захарихин в пятницу кого-то постороннего во дворе, дворник ответил, что в тот день, он самолично позвал некоего Якова Андреева, водопроводчика, проверить трубы, в которых уж слишком громко шумела вода.
К Андрееву был отправлен наряд полиции. Водопроводчик был найден дома, мертвецки пьяным.
В ходе обыска на квартире Андреева были найдены мелкие купюры, сапоги и рубашка, которые были покрыты каплями крови. Андреев был арестован.
Впоследствии было установлено, что Андреев, вовсе не Андреев, а некий Савинов, пять лет назад арестованный за попытку убийства с целью ограбления, за что был отправлен на каторгу. Вернувшись с каторги, и обзаведясь фальшивыми документами, Савинов-Андреев, устроился в артель водопроводчиком. Жил же он в маленькой комнате расположенной в районе Пески, вместе с женой прачкой и двумя детьми. В ту пятницу, 20 апреля 1907 года, его позвали починить трубы. Неполадка была в квартире баронессы Котц. Попав в квартиру, и осмотревшись, Савинов-Андреев решил, что квартира заслуживает повторного визита, но уже с иной целью… Стоящая над душей служанка, следящая за работой страшно злила, как говорил на допросе задержанный. А то, что она позволила себе приказным тоном указать ему на дверь, просто взбесило убийцу.
Дождавшись, когда Виноградова уйдет на рынок, Савинов-Андреев вновь постучал в квартиру баронессы. Когда та открыла дверь, преступник грубо втолкнув старушку внутрь, потребовал сказать где деньги. Разжившись ста рублями, он решил, что свидетель ему не к чему, и схватив тяжелый утюг, ударил им баронессу по голове. В этот момент в двери повернулся ключ – вернулась служанка. Когда она вошла, ударил утюгом и ее. Сходив на кухню за ножом, для верности, перерезал обеим женщинам горло, и вышел из квартиры, воспользовавшись черным ходом и подвалом.
Следствие шло долго, суд над преступником состоялся только через год, в ходе которого Савинов-Андреев был приговорен к 18 годам каторги.
P.S. На фото изображены, последовательно: 1. Церковь Рождества Христова на Песках.
2. Большой проспект Васильевского острова у Андреевского собора и Андреевского рынка рубеж XIX века.
3. Перспектива Андреевского рынка по 6-й линии Васильевского острова.
(по материалам Льва Лурье «Преступления в стиле модерн»; фото с photoarchive.spb.ru:9090/www/start.do, ru.wikipedia.org)
Институт, прославивший Сибирь
Идея открытия в Иркутске Института благородных девиц, наподобие Смольного,
принадлежала генерал-губернатору Вильгельму Яковлевичу Руперту, который в 1840 году представил правительству проект устава Института. Он доказывал его необходимость: «… чтобы дочерям благородных чиновников дать по возможности сообразное с их званием и состоянием образование». Генерал-губернатора поддерживали местные золотопромышленники Кузнецов, Немчинов, Асташев, Герасимов, Мясников и многие другие. Благодаря почти единоличному финансированию миллионера-золотопромышленника Е.А. Кузнецова, 1 июля 1845 года Институт благородных девиц города Иркутска был открыт. Нужно сказать, что с 1896 года, Институт получил название «Иркутский Институт императора Николая I», что было сделано по высочайшему повелению императрицы Марии Федоровны, в честь 50-летия организации института.
Первоначально учились в нем только дочери дворян. Но в скором времени, в Девичий институт стали принимать девочек из семей священников и местной буржуазии – дочерей купцов и промышленников, а также дочерей инородцев знатных фамилий и девочек, отличившихся чиновников.
Всего в институт было приято 70 воспитанниц, причем ряд учениц содержались в институте за счет различных стипендий. После окончания обучения, выпускницам из малообеспеченных семей выдавали по 30-50 рублей серебром.
Институт являлся закрытым учебным заведением. Распределялись девочки по двум классам. В первый попадали девочки в возрасте от 10 до 12 лет, во второй старше 12 лет.
В стенах Института девочки изучали: Закон Божий, арифметику, историю, географию, грамматику, языки – французский и немецкий, физику, рисование, музыку и ряд других
предметов. Срок обучения составлял 6 лет. Оценки ставились по 12-бальной шкале. Распорядок дня институток был следующий. Вставали девочки рано, в 6 часов. Молились и отправлялись на завтрак. Оставшееся до начала занятий время, тратили на повтор уроков. С 10 до 12 шли уроки. Далее обедали и до 2 дня отдыхали. Занятия продолжались с 2 до 5, после чего наступало время чая и отдыха. С 6 до 8 делалось «домашнее» задание, в 8 ужинали, далее шли на вечернюю молитву и отправлялись спать.
Большое внимание уделялось одежде. Учительницы и воспитательницы должны были носить строгие платья или строгие костюмы темных цветов. Ученицы носили форму, которая состояла из платья, белых нарукавников, пелерины и фартука.
Обучение в Институте включало не только занятия в его стенах. Девушки регулярно посещали театр, сами устраивали театральные представления во время благотворительных балов. Полученные за выступления денежные сборы шли на поддержку малообеспеченных воспитанниц.
Во время обучения, ученицам запрещалось покидать Институт. Исключениями являлись лишь болезнь или смерть родителей. Свидания с родными разрешались только по воскресеньям и проходили в присутствии классной дамы.
Все эти строгие распорядок и правила устанавливались для того, чтобы из девочек вырастали исключительно высокообразованные и надежные личности.
Кроме того, такая строгость весьма благотворно влияла на восприятие знаний, что в дальнейшем очень помогало, как например девушкам из малообеспеченных семей, которым полученное образование давало шанс найти свой путь в жизни. Из институток получались прекрасные учительницы и гувернантки, которым полагались различные пособия, пенсия и субсидии за выслугу лет. Те же выпускницы, которые служили не менее 15 лет в учрежденных правительством учебных заведениях классными дамами или учительницами, имели право на получение Мариинского знака отличия, а также особого благородного звания.
(по материалам pressa.irk.ru, cbs.irkutsk.ru; фото с baikal.ru, fotki.yandex.ru/users/silva-mskhalaya/view/60616/?page=0)
Спокойный
