Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
ДОМ НА ТЕМЗЕ ｢HOUSE BY THE THAMES｣ 1st ed: “The Book of Extraordinary Impossible Crimes and Puzzling Deaths”, 2020 Series: Uncollected Невозможность: Жертве перерезали горло при отсутствии в комнате соответствующего орудия преступления. Переведено по изданию: — — Перевод: Алексей Брусов Редактор: Ольга Белозовская © “Клуб Любителей Детектива”, 28 июля 2021 г. |  |
Подробная информация во вкладках
Это была одна из тех случайных встреч, которые время от времени случаются в лондонском метро. Фрэнк спускался по эскалатору на Пикадилли-серкус, а Стелла поднималась наверх. Его глаза скользнули по ней, а затем он с удивлением узнал ее. И он увидел момент, когда она тоже узнала его. Когда они проплыли мимо друг друга, она сказала: “Фрэнк! Увидимся наверху?”
Внизу он сразу же перешел на эскалатор, ведущий наверх.
Они обнялись, и он сказал: “Ты выглядишь великолепно”, и так оно и было, она выглядела лучше, чем тогда, когда он впервые встретил ее много лет назад. Она постарела, и ей было за пятьдесят. И ее запах — мускусный оттенок…
— Так что ты делаешь в Лондоне, Фрэнк?
— Приехал сюда на конференцию по семейному праву.
— Надо же, я только вчера о тебе думала. Какая удача — встретиться вот так!
Он почувствовал себя нелепо польщенным.
— Я вспомнила, что ты любил все эти старые криминальные романы и рассказы о невозможных преступлениях. Тебе не хотелось бы разгадать тайну запертой комнаты в реальной жизни?
— Ты серьезно?
— Приходи ко мне на ужин, и я тебе все расскажу. Лучшего времени не найти. Ты свободен сегодня вечером?
— Ничего такого, от чего я не мог бы отказаться.
На самом деле он должен был идти на торжественный ужин по случаю окончания конференции, но он не собирался упускать этот шанс. Они встречались месяц или два, когда были студентами. Он был без ума от нее, но она бросила его ради мужчины, за которого позже вышла замуж. Много позже он тоже женился на другой. Но теперь он развелся. И она тоже. Он слышал это от их общих друзей.
Стелла дала ему свой адрес.
— Я сейчас в Бермондси. Тетя умерла и оставила мне свой дом. На самом деле это часть истории, но я приберегу ее на сегодняшний вечер.
Такси петляло по узким улочкам, которые закончились мощеным тупиком прямо у реки. Маленький анклав каким-то образом пережил бомбардировки люфтваффе и хищнические действия послевоенных планировщиков. Должно быть, во времена Диккенса улица выглядела примерно так же, размышлял Фрэнк, расплачиваясь с таксистом. Дом Стеллы, “Грушевый коттедж”, был в самом конце. Элегантное здание из красного кирпича с окнами-створками и паутиной фонарей над дверью, оно было расположено под прямым углом к реке. Окна комнат на этой стороне смотрели на Темзу. В другом конце дома была высокая стена с дверью — вероятно, вход в обнесенный стеной сад. Фрэнк отнес дату постройки к началу 1800-х годов. Это место, должно быть, сейчас стоило целое состояние.
Уже смеркалось, и огромная полная луна, такая оранжевая, что казалась почти красной, висела над крышами. Это был странно душный вечер, больше похожий на август, чем на сентябрь.
Он замешкался на пороге, сжимая в руке бутылку вина и букет цветов. Он не мог поверить, что так сильно нервничал. Как будто не было всех этих лет, а он снова безусый подросток.
Фрэнк часто думал о Стелле. Это было одно из тех "что, если", которые могут преследовать тебя всю жизнь. В последние несколько месяцев его так и подмывало связаться с ней, но он сдерживался. У него все было хорошо — он читал лекции по юриспруденции в университете на севере, — но Стелла жила в другом, более гламурном мире. Она была театральным художником по костюмам и принадлежала, как он представлял себе, к лондонской когорте знаменитых актеров и актрис. Возможно, она увидит в нем скучного провинциала.
По реке с ревом пронесся катер, и волна ударила в стену всего в нескольких ярдах от него. Фрэнк задался вопросом, существует ли риск наводнения из-за близости к реке, и признал эту мысль тактикой отсрочки, которой она и была.
Он позвонил в дверь.
После ужина Фрэнк сидел напротив Стеллы и ее подруги Мэри в гостиной наверху и пил кофе. Женщины пили травяной чай. Окна выходили в обнесенный стеной сад, который Фрэнк видел с улицы. Солнце уже село, и все же, если уж на то пошло, жара, казалось, нарастала. Возможно, будет шторм. Стелла открыла окно и оставила дверь приоткрытой в надежде на сквозняк.
Фрэнк был разочарован, обнаружив, что это не будет ужин на двоих, хотя при других обстоятельствах он был бы рад видеть Мэри. Она была одной из их студенческой компании и превратилась в потрясающую женщину с коротко остриженными белыми волосами и ярко-красной помадой. Она была историком и, как и он, стала ученым. Он даже читал одну из ее книг о викторианской семье.
По крайней мере вокруг не было ни одного мужчины. Дети были в отъезде, один все еще учился в университете, другой был за границей во время перерыва в учебе. Возможно, Мэри уйдет раньше него, оставив его наедине со Стеллой…
Но в то же время ему было любопытно услышать историю о запертой комнате.
— Я не могла бы спланировать это лучше. Историк и юрист, — сказала Стелла. — Если вы двое не можете решить это вместе… Или, может быть, мне следует устроить соревнование и предложить приз победителю. Во всяком случае первое, что вам нужно знать, это то, что этот дом принадлежит нашей семье уже пару сотен лет. Я унаследовала его от своей тети, которая была бездетной. С возрастом она стала немного эксцентричной и превратилась в старьевщицу. Моя тетя была одержима убийством, которое произошло здесь. Она провела много исследований, просмотрела оригиналы документов и составила рассказ о том, что произошло. Он у меня здесь.
Стелла указала на ящик с архивом, стоявший рядом с ее стулом.
— В 1838 году в этом доме жили мои прапрапрапрадедушка и бабушка. Селия была замужем за Хьюбертом уже шесть лет, и у них было двое маленьких детей. Хьюберт был старше на двадцать лет — и богат. Он зарабатывал деньги, работая корабельным поставщиком, и достаточно преуспел, чтобы иметь экономку и горничных, а для Селии — компаньонку Маргарет, которая была какой-то дальней родственницей.
— Для зажиточной семьи среднего класса было достаточно обычным иметь родственника, который жил бы с ними таким образом, — заметила Мэри.
— Эти два акварельных портрета — Селия и Хьюберт.
Стелла встала и повела Фрэнка и Мэри туда, где на стене висели две маленькие картины в рамках.
Это были портреты в половину роста. На одной была изображена молодая женщина в платье с открытыми плечами. У нее были длинные волосы, гладко разделенные пробором посередине и ниспадающие локонами по обе стороны лица.
— Вы видите, что платье сшито из парчового шелка. Заостренная талия, лиф с косточками и пышная плиссированная юбка — все это было верхом моды в конце 1830-х годов.
Мэри рассмеялась.
— Это говорит художник по костюмам. Полагаю, ты можешь датировать портрет по тому, во что она одета.
— Да, оба портрета, должно быть, сделаны незадолго до смерти Хьюберта. Селия была трофейной женой
Фрэнк зачарованно смотрел на портрет.
— Знаешь, если бы ты убрала эти локоны, она была бы очень похожа на тебя.
Стелла улыбнулась.
— Ты не первый, кто это говорит. Забавно, как эти вещи передаются из поколения в поколение. Думаю, я унаследовала ее умение вышивать. Она тоже была хорошей деловой женщиной. Именно она основала семейную фирму театральных костюмов. Ее закрыли только в пятидесятых годах.
— А это Хьюберт, — сказала Мэри, рассматривая другой портрет. — Он выглядит довольно требовательным человеком.
На фотографии был изображен коренастый мужчина лет пятидесяти в двубортном сюртуке, надетом поверх вышитого жилета. Он был чисто выбрит и почти лыс. И Мэри была права, подумал Фрэнк. Было что-то в его поджатых губах, что подсказывало, что он может заключить жесткую сделку.
— Итак, главных героев вы увидели.
Они сели, и Стелла продолжила
— Я хочу вернуть вас в сентябрьский вечер 1838 года. Было не по сезону тепло — почти как сегодня. Вам нужно это знать, потому что это объясняет, почему окно в гостиной на втором этаже было открыто, а также почему шторы не были закрыты, хотя было темно. Это важная части истории.
— Подожди, — перебил Фрэнк. — Ты хочешь сказать, что это случилось здесь? Это и есть запертая комната?
— Ну, строго говоря, комната не была заперта. Позвольте мне рассказать вам, что произошло.
Стелла достала из коробки пачку бумаг.
— Они втроем, Селия, Хьюберт и Маргарет, сидели в этой комнате и пили чай после ужина. К тому времени уже стемнело. Я прочту вам отчет Селии, как он был дан на дознании, и, нужно отметить, что отчет Маргарет соответствовал ему во всех деталях.
Принесли чай, и я разлила его. Хьюберт читал нам вслух — это были “Пиквикские заметки” мистера Боза
— Боже мой! — сказала Мэри, прижимая руки ко рту.
Фрэнк уставился на Стеллу. Он не ожидал ничего столь диковинного.
— Она утверждала, что это существо прыгнуло в окно наверху?
— Да! И потом ушло тем же путем. Капли крови на ковре и подоконнике, казалось, подтверждали эту часть истории. Это еще не все. Два свидетеля показали, что никто не входил ни до, ни после того, как женщины начали кричать. Внизу, в холле, у подножия лестницы, на виду у двери в гостиную, стояли экономка и местный врач, которого вызвали, чтобы осмотреть больную горничную. Это показания экономки. Опять же, я читаю дословно отчет о расследовании.
Я была в холле с доктором Дженкинсом, беседуя о недомогании служанки Ханны, когда внезапно раздался крик из верхней гостиной, где, как я знала, мой хозяин и хозяйка пили чай. Да, дверь была в поле моего зрения, и уже минут десять или около того. Почему разговор занял так много времени? Должна ли я рассказать? Ну, а потом доктор объяснил мне, что Ханна, глупая девчонка, оказалась беременной и отказывалась говорить, кто был отец. Во всяком случае, я могу засвидетельствовать, что никто не входил и не выходил из комнаты, пока я стояла в коридоре. Доктор Дженкинс уже уходил, когда раздались крики.
— Тогда в этом нет никаких сомнений. Должно быть, это была одна из женщин, — сказал Фрэнк. — Конечно, никто не поверил в такую выдуманную историю.
— Были две вещи, которые изменили ситуацию в их пользу. Вы когда-нибудь слышали о Джеке-Попрыгунчике?
Мэри нахмурилась.
– Джеке-Попрыгунчике? Да, конечно, это было примерно в то время, не так ли, в конце 1830-х годов?
— Первый раз его увидели в 1837 году, — сказала Стелла. Она пролистала страницы. — Вот, нашла. Служанка утверждала, что она шла ночью домой через Клэпхем-Коммон, когда странная фигура выскочила, схватила ее в объятия, разорвала на ней одежду и коснулась когтями, которые были “холодными и липкими, как у трупа”. Девушка закричала, люди выбежали из своих домов, но существо бесследно исчезло. На следующий день кто-то или что-то, отвечающее тому же описанию, бросилось перед экипажем, в результате чего кучер потерял управление и угодил в аварию. Свидетели утверждали, что мужчина — если это был мужчина — сбежал, перепрыгнув через девятифутовую
Мэри вздохнула.
— Но это всего лишь легенда. Джек-Попрыгунчик просто персонаж фольклора. Сообщалось, что его или таких, как он, видели по всей стране. Это продолжалось годы и годы — на протяжении всего столетия. Одно из объяснений — и я думаю, что оно вполне вероятно — состоит в том, что некоторые из первых наблюдений были шутками, разыгранными группой молодых аристократов. А после люди уже были настроены увидеть то, что они ожидали увидеть.
Фрэнк вторил Мэри.
— Рассказы очевидцев, как известно, ненадежны, и люди любят загадки, будь то инопланетяне, делающие круги на полях, наблюдения за большими кошками или лох-несское чудовище. Стелла, ты сказала, что есть две вещи, которые убедили людей в том, что эти две женщины не совершали этого преступления. А какое было другое?
— Гораздо более убедительное, Фрэнк, как, я думаю, даже тебе придется признать. Я продолжу читать показания экономки.
Мы взбежали по лестнице в гостиную, где нашим глазам предстало ужасное зрелище. Мой бедный хозяин лежал в кресле с перерезанным горлом. На несколько мгновений я потеряла сознание, комната закружилась, и все это время хозяйка визжала, как банши
Мэри хотела что-то сказать, но Стелла подняла руку.
— Подожди, это еще не все. Затем два констебля обыскали комнату сверху донизу — фактически разобрали ее на части — и не нашли никакого оружия. Там не было ничего больше иглы и пары миниатюрных ножниц, висящих на поясе шатлена
— Тогда они, должно быть, выбросили нож — или кинжал, или что это было — из окна?
— Они могли выбросить его только в сад внизу. Его тоже обыскали констебли.
Фрэнк сидел лицом к открытому окну. В ночном небе мелькнул огонек.
— Я думаю, это была молния.
Они ждали. Прошло некоторое время, прежде чем раздался отдаленный раскат грома.
— Это очень далеко, — сказала Стелла.
Откуда-то снизу из дома донесся звук.
— А что это было? — всполошилась Мэри.
Еще один звук. Затем послышались легкие шаги, быстро поднимающиеся по лестнице.
Волосы на затылке Фрэнка встали дыбом.
Дверь медленно открылась. Появился большой черно-белый кот и остановился там, благосклонно моргая.
Мэри с шумом выдохнула.
— Я думала, что это было... Ну, я не знаю, что я думала.
— Я никогда не слышала, чтобы в доме водились привидения, — успокоила собеседников хозяйка, — хотя неудивительно, если бы это было так.
Она похлопала себя по колену. – Иди сюда, Фредди.
Кот поспешил к ней, как будто предложение могло быть отозвано в любой момент, и прыгнул ей на колени.
— Полагаю, все это действительно произошло, не так ли, Стелла? Почему ты никогда не упоминала об этом раньше, за все годы, что я тебя знаю?
— Я и сама не знала. Предполагаю, что мои предки не были в восторге от того, что в их генеалогическом древе было что-то подобное. Они были буржуа. Моя тетя обнаружила это, только когда заинтересовалась генеалогией за год или два до своей смерти. И решение пришло только тогда, когда… Она замолчала. — Нет, пока не скажу. Давайте послушаем, что вы двое думаете.
— Экономка или доктор, а может, и то и другое, — предположил Фрэнк, — могли быть в сговоре с женщинами.
Стелла покачала головой.
— Нет. Экономка была предана своему хозяину, она была с семьей, когда была жива первая жена. Она не была подругой Селии и поэтому являлась беспристрастным свидетелем. Ей пришлось признать, что никто не мог войти или выйти из комнаты — в конце концов, доктор тоже был свидетелем — и что она не смогла найти оружие. Но все равно она верила, что это сделала ее госпожа, и ходила вокруг и говорила об этом. Она покинула семью вскоре после убийства, и ее даже доставляли в магистрат за распространение клеветы. Что касается доктора, то он впервые посетил этот дом, и нельзя было доказать, что он встречался с кем-либо из домочадцев раньше. Он тоже скептически относился к Джеку-Попрыгунчику, но в равной степени не мог объяснить, что произошло в той комнате.
— Из того, что ты сказала, я сделал вывод, что двум женщинам это сошло с рук?
— Да. Моя тетя была уверена, что Селия или Маргарет были убийцами и что — по мелодраматическим словам того времени — они обманули виселицу. Но вопрос был в том, как им это удалось?
— И почему, — добавила Мэри.
— Ну это не так сложно, — ответил Фрэнк. — Дай угадаю. Через некоторое время она снова вышла замуж — на этот раз за молодого человека, в которого была влюблена все это время?
— Нет, она больше никогда не выходила замуж, хотя и дожила до глубокой старости.
— Одна?
— До самого конца ее сопровождала верная спутница.
— Компаньонка тоже никогда не была замужем?
— Совершенно верно.
— И это была та самая женщина, которая была в комнате, когда умер ее муж?
— Именно.
Наступило задумчивое молчание. После начал Фрэнк.
— У Селии было двое маленьких детей, не так ли? На дворе был 1838 год. Это было до Закона об опеке над детьми. Если брак распадался, женщина имела очень мало прав на своих детей. В большинстве случаев опека предоставлялась мужу. Даже младенцев и маленьких детей можно было оторвать от матери.
Мэри кивнула в знак согласия.
— И было очень мало способов избавиться от неудобного или даже жестокого мужа — по крайней мере для среднего класса. Развод в том виде, в каком мы его знаем, не существовал. Тогда, как и сейчас, те, у кого было достаточно денег и привилегий, обычно могли найти способ, но даже в этом случае преимущество было на стороне мужа.
— Ладно, — сказал Фрэнк. — Давайте предположим, что это сделала та или иная из двух женщин. Как такое оружие могло просто исчезнуть из комнаты?
— Это к тебе, Фрэнк, — сказала Стелла, и в ее голосе прозвучал вызов.
Мужчина задумался.
Еще одна вспышка света и раскат грома, на этот раз чуть ближе. Погода испортилась, но стало менее жарко, хотя влажность была высокая. Рубашка прилипла к спине.
Фрэнк молча сидел еще некоторое время.
— Ладно, попробую. Одна из основных историй о запертых комнатах с исчезающим орудием убийства, это кинжал изо льда, который тает. Но на это не было бы времени, даже если бы это был теплый вечер — и я вижу по выражению вашего лица, что это не правильный ответ. Ладно. Вот другой вариант — стеклянный кинжал, и он был спрятан в кувшине с водой или в вазе с цветами? Недавно я прочитал историю, в которой это было решением.
Стелла рассмеялась.
— Отличная идея, но это не так.
Фрэнк вздохнул.
— Жаль, что я не мог обыскать ту комнату.
— Хорошо, попробую вам помочь, — Стелла протянула бумажные листы каждому из гостей. — Они провели инвентаризацию. У меня есть копии для каждого из вас
Фрэнк внимательно изучил список. Опись казалась исчерпывающей. Даже отдельные предметы в корзинке для шитья были перечислены. И все же ничто не подсказывало ему решения. Мэри пришла к тому же выводу. Она пожала плечами.
— Ничего такого, чего вы бы не ожидали увидеть в обычной зажиточной семье среднего класса. И здесь нет ничего, что могло бы нанести такую рану, как вы описали.
— Я дам вам подсказку. Ищите то, чего не было в комнате, а должно было быть.
Фрэнк посмотрел еще раз.
— Нет. Ничего не вижу.
— Посмотри на содержимое корзины для шитья.
Через несколько мгновений у Мэри зажглись глаза:
— Подожди, Селия шила, так? Там должны были быть ножницы?
— Совершенно верно. Как я уже сказал, к поясу шатлена была прикреплена только миниатюрная пара, которую носила Селия.
— Действительно, — добавил Фрэнк и процитировал, — “Они убедились, что в комнате не было ничего, что можно было бы рассматривать как оружие”.
Несмотря на теплоту вечера, он почувствовал озноб. Очертания чудовищного преступления становились все яснее. Как тщательно женщины, должно быть, все спланировали!
— Ваша тетя выяснила, что произошло? — спросила Мэри.
— К сожалению, нет. По иронии судьбы последний кусочек головоломки попал мне в руки только после ее смерти. На самом деле всего пару дней назад. — Стелла сделала паузу для драматического эффекта. — Он все время был здесь, в этом самом доме. Хотя, честно говоря, большой моей заслуги в этой находке нет, — добавила хозяйка. — Я совершенно случайно нашла орудие убийства.
Она достала из ящика узкий, тонкий предмет, сделанный из какого-то твердого белого материала, похожего на слоновую кость, ненамного толще вязальной спицы.
— Держи Фрэнк, только будь осторожен.
Было видно, что одна сторона этого предмета была заточена до тонкого лезвия.
— Да уж. Отлично подходит для орудия убийства. Но как, черт возьми, им удалось это скрыть?
— Дай мне посмотреть.
Мэри взяла у него предмет. Она осмотрела его, и на ее лице появилось любопытное выражение. — Это китовый ус?
Стелла кивнула.
Мэри покачала головой.
— Так вот как они это сделали …
Фрэнк уставился на них, сбитый с толку… и встревоженный. Он не понимал. Но потом что-то шевельнулось в глубине его сознания. Портрет с затянутой талией… Мастерство Селии как рукодельницы …
И тогда он тоже понял.
— Ты хочешь сказать, что это было …
— Да, — сказала Стелла. — Он был пришит к ее платью. Хотя даже и это не точное определение. На самом деле это была часть ее платья. Китовый ус был бы использован в качестве косточек в ее корсаже. Вы можете увидеть это на портрете. Должно быть, на ней было именно это платье. Селия или Маргарет, должно быть, расстегнули шов, удалили кость, заточили ее и положили обратно в корсаж. И вот что, должно быть, произошло в тот вечер. Селия вынула из-за корсажа заостренный китовый ус. Маргарет зажала Хьюберту рот рукой, пока Селия делала свое дело. Он не понял бы, что происходит, пока не стало слишком поздно. Затем вытерли лезвие о платье Маргарет. Оно все равно было бы в крови, и это можно было бы объяснить тем, что она обнимала умирающего. Затем вставили китовый ус обратно в корсаж, и Селия зашила его — дело минуты или двух для опытной рукодельницы. И только тогда подняли тревогу.
— Но где ты его нашла? — спросила Мэри.
— Я говорил тебе, что моя тетя берегла все, ничего не выбрасывая. На чердаке были вещи, которые хранились там в течение многих поколений. Когда я начала расчищать его, то нашла сундук, полный старой одежды, включая это платье. Это было как раз то, что мне нужно для постановки “Жен и дочерей” миссис Гаскелл
— Почему они не избавились от улик? — поинтересовалась Мэри.
— Было бы не так просто избавиться от платья, чтобы люди не задавались вопросом, почему. В те дни такая одежда была очень ценной. Его нельзя было просто выбросить, и она не могла отдать платье кому-то другому — они могли захотеть переделать его и распустить швы. Лучше тихо упаковать его и хранить на чердаке.
— Как ты думаешь, они были влюблены друг в друга, эти две женщины? — спросила Мэри.
— Это мое предположение, — призналась Стелла. — И я также думала об этой беременной горничной. Возможно, ребенок был от Хьюберта? Но я думаю, мы никогда не узнаем, что заставило их сделать то, что они сделали.
Фрэнк молча слушал. Да, в те дни женщине было трудно, если не невозможно, сбежать от брака, каким бы плохим он ни был. И кто знает, что скрывалось за респектабельной внешностью отца семейства на портрете? Хьюберт мог быть прелюбодеем, грубияном, садистом. Но все равно: сделать то, что сделали эти две женщины, совершить такое хладнокровное убийство, такое захватывающее дух своей изобретательностью и дерзостью…
Что думал и чувствовал Хьюберт в те последние несколько мгновений, когда его жена — или это был ее компаньонка? — схватила его за волосы и откинула голову назад? Фрэнка затошнило. Но еще хуже была мысль о том, как Селия спокойно вытирает лезвие и вшивает его обратно в лиф аккуратными маленькими стежками. И все это в этой самой комнате. Это была не просто головоломка, как в романе Джона Диксона Карра. Это действительно произошло.
Жара была влажной, удушающей. Мэри и Стелла сидели напротив, как и две другие женщины, сидевшие здесь так давно. Казалось, они смотрели на него как-то странно.
— С тобой все в порядке? — спросила Мэри. — Ты побледнел.
— Я в порядке, правда, просто… уже поздно. Мне рано вставать с утра. Я лучше позвоню в такси.
Все мысли о том, чтобы переждать Мэри, исчезли. Вежливость заставила его спросить, не подвезти ли ее.
— Мэри останется на ночь.
Женщины посмотрели друг на друга и улыбнулись.
И с этими словами Фрэнк понял, что у него нет ни единого шанса, и никогда не было. Он совершенно неправильно истолковал ситуацию. Он только надеялся, что Стелла не догадалась, что было у него на уме, но он был уверен, что это не так. Он не мог дождаться, когда уедет.
К счастью, такси приехало быстро. Подруги спустились, чтобы проводить его. Фрэнк поблагодарил их за вечер и любопытную загадку.
— Теперь, когда мы снова встретились, — сказала Стелла, — мы должны поддерживать связь.
— Конечно! — с энтузиазмом ответил Фрэнк, прекрасно осознавая, что никакие силы никогда не заставят его вернуться в этот дом.
Стелла открыла дверь, и в комнату ворвался прохладный воздух. Температура падала, и погода вконец испортилась. Раздвоенные огни зигзагами пронеслись по небу, за ними последовал раскат грома. В любой момент может начаться потоп.
Такси припарковалось в конце тупика. Фрэнк побежал к нему. Он оглянулся и помахал рукой. Две женщины все еще стояли в дверях. Мэри обняла Стеллу за плечи.
Он открыл дверцу такси как раз в тот момент, когда начали падать первые крупные капли дождя.
Спокойный
