Т. Mид: Рассказы
Добавлено: 30 апр 2023, 15:42Автор Клуб любителей детектива
Редактор-корректор форума: Ольга Белозовская |  |
-
ВНИМАНИЕ!
Весь материал, представленный на данном форуме, предназначен исключительно для ознакомления. Все права на произведения принадлежат правообладателям (т.е согласно правилам форума он является собственником всего материала, опубликованного на данном ресурсе). Таким образом, форум занимается коллекционированием. Скопировав произведение с нашего форума (в данном случае администрация форума снимает с себя всякую ответственность), вы обязуетесь после прочтения удалить его со своего компьютера. Опубликовав произведение на других ресурсах в сети, вы берете на себя ответственность перед правообладателями.
Публикация материалов с форума возможна только с разрешения администрации. - Содержание
-
“Вампир из Уолнат Крик”
Был конец октября 1962 года, когда вампир появился в Уолнат Крик. Улицы этого маленького пригорода Сан-Франциско были устланы хрустящими сухими листьями, небо было низким и сияющим, а фасады домов были оклеены черепами и тыквами. Во всех отношениях это было время Хэллоуина.
Эстер Квиг впервые услышала о вампире от своей соседки Люси. Однажды они встретились в местной закусочной за ланчем, и Люси была взбудоражена этой историей.
— Эстер, ты не поверишь! — сказала она с набитым черничным пирогом ртом. — Никто не в безопасности.
Эстер, которая уже заказала кофе и все еще размышляла над меню, ответила:
— Я не понимаю. Почему вампир?
— Ну, послушай, я верю в эту чушь не больше, чем ты. Но прежде всего я нашла мертвого енота у себя на заднем дворе — что ж, в этом нет ничего необычного. Но когда я посмотрела на него, то увидела два прокола на его горле. Говорю тебе, я чуть не закричала. Я попросила Джека взглянуть, он сказал мне, что из животного высосали всю кровь. Затем на кошку Томпсонов напали. То же самое — из раны на шеи бедняжки вытекла вся кровь.
— Какой ужас, — рассеянно произнесла Эстер.
— А ты слышала последние новости? — продолжала Люси. — Ламберты потеряли свою собаку — большую глупую немецкую овчарку. Ее пока не нашли, но это только вопрос времени.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
Местные газеты подбирают самые диковинные местные сплетни. Так что прошло совсем немного времени, прежде чем вампир получил широкую и опасную известность. По всему району люди перестали выпускать своих домашних животных на улицу, а для молодежи был введен строгий комендантский час.
Забавно, какое влияние может оказать подобная история на местное сообщество. По большому счету соседи Эстер были общительными людьми, но на этот Хэллоуин они держались особняком, запирая свои двери и избегая разговоров. Прогуливаясь по супермаркету 25 октября, Эстер чувствовала себя так, как будто люди, снующие вокруг нее, готовились к какой-то неизбежной участи.
Пока она катила свою тележку по молочному ряду, никто не встретился с ней взглядом. Она завернула за угол и чуть не врезалась в дерганого и нервного пожилого мужчину.
— О, доброе утро, Норрис, — сказала она.
Норрис Купер был местным чудаком. Водитель автобуса на пенсии, которому только что исполнилось шестьдесят, он жил один на углу ее улицы столько, сколько кто-либо мог вспомнить. Для детей он был рычащим"бугименом*, но для Эстер он был просто одинокой, тихой душой.Boogeyman, Boogie Man — персонаж устрашения в сказках и притчах.
Он не ответил ей и прошмыгнул мимо, не сказав ни слова. Но не раньше, чем она мельком заглянула в его корзину для покупок: она была набита свежими зубчиками чеснока. Когда Эстер направилась к кассе, ее плечи тряслись от смеха.
Но в тот вечер произошло нечто, что стерло непочтительную улыбку с ее лица.
✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
Около 7 часов утра местный мальчик по имени Джим Пенни прибежал домой со всех ног, визжа и вопя о вампире. Когда родителям удалось его успокоить, он рассказал им леденящую душу историю.
— Я возвращался из библиотеки, — сказал он, — когда понял, что за мной кто-то следит.
— Кто? — спросил отец мальчика.
— Это был мужчина — высокий мужчина. Он был одет в черное, как директор похоронного бюро или что-то в этом роде.
— И как он выглядел?
— У него было белое лицо. Настоящее белое лицо, как у призрака. Черные волосы — гладкие, как будто их смазали маслом. Он последовал за мной до угла. Я начал идти быстрее, и он тоже ускорился. Поэтому я начал бежать. И он бежал за мной. Я слышал его шаги, эти шаги…
— Куда он делся, сынок? Что случилось потом?
— Он тянулся ко мне, его руки были похожи на когти, он пытался схватить меня…
Мальчик был почти в истерике. Его мать вызвала врача, а отец вызвал полицию, и именно так детектив Эд Кембл оказался вовлечен в любопытное дело о вампире из Уолнат Крик.
— Послушай, сынок, — сказал Кембл, — мне нужно, чтобы ты дал мне описание этого парня.
Описание, которое он в конце концов получил, было похоже на существо из какой-то старой скрипучей картины “Юниверсал”, вроде тех, что показывают в полуночных повторах. ТолькоБорис Карлофф*илиBoris Karloff*— американский характерный актер британского происхождения, более всего известный по ролям в фильмах 1930–1950-х годов.настоящее имя — Уильям Генри Пратт (William Henry Pratt)Бела Лугоши*могли отдать ему должное.Bela Lugosi*— венгерский, германский и американский актер театра, кино, телевидения и радио, чья карьера охватывала пять десятилетий. Мировую славу получил после исполнения роли графа Дракулы в одноименном фильме 1931 года и Игоря в фильме “Сын Франкенштейна” (1939), а также ролям во многих других фильмах ужасов с 1931 по 1956 год..(1882−1956
— Ты в этом уверен? — спросил Кембл, изучая фоторобот.
— Уверен на сто процентов, сэр, — ответил мальчик.
— И ты никогда не видел его раньше?
— Нет, пока он не начал преследовать меня за пределами библиотеки.
— И ты не знаешь, куда он пошел?
Мальчик моргнул.
— Сэр, он исчез.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
К следующему утру эта история распространилась. Об этом говорили в закусочной, когда вошла Эстер. Она нашла своих подруг Люси и Вильгельмину, сидящих в кабинке у окна, и скользнула на сиденье рядом с ними. Как только она это сделала, Норрис Купер мелькнул за окном. Он выглядел немного измученным и, казалось, прихрамывал. Это напомнило Эстер о ее встрече с ним в супермаркете, и она рассказала об этом остальным.
— Интересно, в чем дело? — спросила Эстер.
— О, Норрис — это просто старый зануда, — пренебрежительно сказала Вильгельмина. — Ты же знаешь. Я могу поклясться, что однажды он явился в отделение неотложной помощи, порезавшись бумагой.
— Это правда, — вмешалась Люси. — Каждый божий день у него какое-нибудь ужасное заболевание. Но я никогда не считала его суеверным. Я имею в виду, что это, конечно, просто глупость.
Эстер согласилась:
— На самом деле это не похоже на него. И дело не в том, что у него есть домашние животные или что-то еще, о чем можно беспокоиться. Сколько я себя помню, он всегда жил один.
Голос Люси стал низким и леденящим: “Может быть, он знает что-то, чего не знаем мы…”. Женщины повернулись на своих местах и смотрели, как он, прихрамывая, проходит мимо.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
Свежим осенним утром, 29 октября, с побережья дул холодный бриз. Газета приземлилась на коврик у двери Эстер с заголовком “ВАМПИР УОЛНАТ КРИК СНОВА НАНОСИТ УДАР”. Она подняла ее прежде, чем увидели дети, и отнесла на кухню. При свете раннего утреннего солнца, льющегося в окно, она прочитала:
Это звучит как старая шутка. Где вампир любит проводить свое свободное время? Ответ: в банке крови. Но зловещее событие в Уолнат Крик далеко не так юмористично. Прошлой ночью был взломан банк крови в больнице Уолнат Крик, но преступник не охотился за деньгами. Он жаждал крови — в буквальном смысле. Различные образцы (от А до О) были взяты из холодильных шкафов между десятью часами и полуночью прошлой ночью. Уолтер Брин из отделения гематологии сказал следующее: “Я не знаю, зачем кому-то понадобилось такое делать. Я работал в лаборатории, когда услышал шум из соседней комнаты, а когда вышел посмотреть, то увидел, что холодильные шкафы распахнуты настежь, а из них пропала куча флаконов. Кто бы это ни был, он, должно быть, действовал очень быстро. Я выбежал в коридор, но не было никаких признаков того, что там был кто-то еще". О пресловутом "вампире" он мог предложить следующее: “Уолнат Крик раньше был безопасным местом. Мы живем здесь тридцать лет. Мой сын родился здесь. Но я говорю себе, я бы ни за что на свете не остался здесь сейчас”.
Она убрала газету с глаз долой. Конечно, это не убережет детей от информации. Но эта зловещая история быстро вылетела у нее из головы, когда она выглянула в окно и увидела машину скорой помощи и две полицейские машины, припаркованные у дома Норриса Купера.
Детектив Кембл, казалось, не удивился, увидев ее. Она быстро вышла на улицу и пристала к нему на тротуаре, прежде чем он успел забраться обратно в свой старый “фольксваген” и с ревом уехать.
— Что случилось? — спросила она.
— Вам не о чем беспокоиться, миссис Квиг. Это не ваш вампир, если вас это интересует.
— С Норрисом все в порядке?
— Увы, это не так. Боюсь, он мертв.
— Мертв?
— Но прежде чем вы зададите мне еще какие-нибудь вопросы, я должен сказать вам, что смерть была естественной. Похоже на сердечный приступ.
— О, бедняга, — сказала Эстер, — подумать только, вчера мы говорили о том, каким он был ипохондриком.
Она вернулась домой и незаметно наблюдала из кухонного окна, как загружали машину скорой помощи и тихо увозили Норриса Купера.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
На следующее утро Эстер выдалбливала тыкву, когда раздался звонок в дверь. На пороге она обнаружила помятого и небритого детектива Кембла.
— Я пообещал себе, что не приду к вам с этим, — сказал он. В его голосе звучало смирение.
— Чем я могу помочь, детектив?
— Я должен сказать вам, что это самая странная вещь, с которой я сталкивался. И вы знаете, что я не говорю это легкомысленно.
— Что? — Она огляделась по сторонам. — Это вампир?
— Возможно, — сказал детектив. — Это Норрис Купер. Самое смешное, что коронер не смог сказать нам, как он умер.
— Вы сказали что, это сердечный приступ.
— В том-то и дело, что так оно и было. Но, похоже, Норрис был своего рода ипохондриком и регулярно ходил на осмотры. И каждый раз его сердце было в порядке. Хотел бы я, чтобы мое сердце было таким же. Единственное, что с ним было не в порядке, — это повреждение нерва в правой ноге — осколок с войны. Абсолютно ничего биологически неправильного. Док сказал, что единственное, что могло вызвать подобный приступ, — это если бы он был очень напуган. Такой испуг, который прикончил бы и вас, и меня тоже.
— Ого, — сказала Эстер, — я не могу себе представить, что бы это могло быть.
— Я тоже не могу — в том-то и беда. Он был полностью закрыт в своем доме, все окна и двери были заперты изнутри, и злоумышленник никак не мог проникнуть внутрь или выйти.
— Как вы думаете, он мог быть каким-то образом отравлен?
— Они ничего не нашли в его организме. Ничего.
— Так вы думаете, на него кто-то напал?
— Что ж, — сказал детектив Кембл, слегка смущенно переминаясь с ноги на ногу, — вот тут-то вы и вступаете в игру. Я понятия не имею. И если в этом замешан этот “вампир”, то эта неразбериха мне не по зубам. Давайте, миссис Квиг. Я знаю, у вас нюх на такого рода странности.
— Вы слишком скромны, детектив. Но, конечно, если вам нужна вторая пара глаз, я рада помочь.
Итак, они направились по улице к дому, который до вчерашнего дня занимал Норрис Купер. За все годы у Эстер ни разу не было повода навестить Норриса Купера. Она не была уверена, чего ожидать, когда вошла через парадную дверь в тускло освещенный дом смерти.
Медленно и печально она обошла дом, рассматривая эфемерность скудного существования бедного старика и чувствуя себя при этом незваной гостьей. В отличие от ее дома, дом Норриса Купера был странно лишен мебели. На стенах не было никаких картин. Никаких ковров.
— Единственной отметиной на нем, — сказал Кембл, — был фиолетовый синяк на большом пальце левой ноги. Но, конечно, он никак не мог умереть от этого.
— Что ж, случались и более странные вещи, — сказала Эстер. — В конце концов, он был ипохондриком.
— Он, конечно, был. Вчера он поранил палец на ноге о ножку кухонного стола. Вы хотите знать, откуда я знаю? Потому что он хромал всю дорогу до больницы, утверждая, что у него перелом.
— И палец был сломан?
— Конечно, он не был сломан. Скольких вы знаете людей, которые сломали палец на ноге, ударившись о ножку стола?
— Случались и более странные вещи, — повторила Эстер.
— Ну, вы можете сами убедиться, если не верите мне. Я прямо сейчас направляюсь в отделение неотложной помощи. У меня назначена встреча с медсестрой, которая осматривала его вчера. Не хотите присоединиться ко мне?✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
Медсестра Амелия Брин была занятой женщиной и постукивала ногой, разговаривая с детективом Кемблом. Было ясно, что у нее есть дела поважнее, чем ушибленные пальцы.
— Норрис Купер был хорошо известен всем нам здесь, — объяснила она. — Честно говоря, он был досадной помехой. Но, конечно, мне жаль слышать, что с ним случилось. Однако с уверенностью могу вам сказать, что ушибленный палец на ноге не имел к этому никакого отношения.
— Нас больше интересует, каким Купер показался вам сам по себе, его поведение, — сказал Кембл. — Он сказал или сделал что-нибудь необычное, когда вы видели его вчера?
— Ничего необычного, — сказала она. — Но он всегда был довольно эксцентричным человеком.
— Он казался встревоженным или испуганным, когда вы его видели?
— Он постоянно говорил о вампире…
— Вампир! Вот и все! — закричала Эстер, заставив двух других подпрыгнуть. — Извините, — продолжала она, — но я знала, что где-то слышала ваше имя, сестра Брин. Ваш муж работает в отделении гематологии, верно? Он был там, когда туда вломились прошлой ночью?
Сестра Брин, казалось, была удивлена.
— Да. У вас отличная память, миссис Квиг.
Вскоре после этого они покинули больницу, и когда возвращались к машине Кембла, детектив заметил легкую улыбку на лице Эстер.
— Ну, это вам о чем-нибудь сказало?
— Много о чем, — ответила она.
— Например?
— У этой игры есть правила, детектив, — лукаво сказала она, — и одно из них заключается в том, что я не открываю карты раньше времени. Но есть то, с чем вы можете помочь. Мне нужно больше узнать о Норрисе Купере. О его прошлом. Мне нужно знать, почему кто-то хотел его убить.
Кембл вздохнул.
— Я просмотрю документы, — сказал он.
Эстер, в свою очередь, по дороге домой заглянула в местную библиотеку. Там она провела час или два, просматриваяМикрофиша*. У нее уже было представление о том, что она ищет, и в конце концов она нашла это на первой странице журнала “Уолнат Крик Экземинер” за 1942 год.копия плоских оригиналов документа, изготовленная фотографическим способом в виде микроформы на прозрачной форматной фотопленке.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
— Вчера вечером я ходила в библиотеку, — с гордостью сказала Эстер. — Знаете, это действительно замечательное место. Там можно найти практически все.
— Например? — спросил детектив Кембл. Он откинулся на спинку стула, положив ноги на стол. Его кабинет в местном полицейском управлении был завален старыми пожелтевшими папками, а в воздухе висел застоявшийся сигаретный дым.
— Например, правду о вампире.
Теперь Кембл сел прямо, сдвинув при этом кипу бумаг. — Продолжайте.
— Мы начнем с самого начала. Мертвые животные. Что могло убить их таким ужасным образом? К счастью, я случайно проходила мимо полок в разделе энтомологии и наткнулась на кое-что довольно интересное. Sarcoptes scabiei. Иначе известный как “чесоточный клещ”. Это паразит, который проникает под кожу и постепенно высасывает энергию и жизненную силу существа.
— Так вот что произошло с животными?
— Не совсем. Помните, Ламберты потеряли свою собаку, немецкую овчарку? Она была единственным домашним животным в округе, пропавшим без вести. Ну, я думаю, что беднягу заразили клещи. И они сделали ее такой слабой, что она даже не может нормально питаться. Все, что она может делать, так это набрасываться на животных и убивать их одним укусом, а затем лакать их кровь. Это ужасно, но это единственный способ остаться в живых. Я думаю, что собака, должно быть, пропала первой, хотя об этом сообщили только после того, как начали появляться убитые животные.
— Так вы думаете, она все еще где-то там?
— Сомневаюсь, что она долго протянет. Я думаю, она рано или поздно объявится, бедняжка.
— То есть вы утверждаете, что мертвые животные не имеют никакого отношения к смерти Норриса Купера?
— Именно это я и говорю. И, несмотря на внешние признаки, я могу сказать вам, что смерть Норриса на самом деле была очень хитроумным убийством.
— О, да? Как?
— Норрис не часто выходил из дома, но он часто посещал отделение неотложной помощи. Поэтому я начала задаваться вопросом, может быть, это не было преступлением. В конце концов, ничто не могло помешать убийце добраться до Норриса в любое другое время. Так что, должно быть, дело в этой конкретной дате, двадцать девятом октября. Было что-то такое, что создало психологическую связь, которой раньше не было. Поэтому я просмотрела газеты прошлых лет, предполагая, что это была какая-то годовщина. И действительно, это было в “Уолнат Крик Экзаминер” от двадцать девятого октября 1942 года. Первая страница. Ужасное дорожное происшествие со школьным автобусом. Погиб только один человек — Николас Брин.
— Их сын, — кивнул Кембл. — Уолтера и Амелии.
— Я помню, Уолтер упоминал о сыне в газетном интервью. Водителем автобуса в тот день был Норрис Купер. Суд признал его совершенно невиновным, но, конечно, это было слабым утешением для родителей погибшего мальчика. Так что на самом деле это был просто неудачный поворот судьбы, что он случайно ушиб палец на ноге в двадцатую годовщину того несчастного случая, и что его лечила мать, чьего сына он убил, и чье горе так долго копилось. Должно быть, он сказал что-то, что спровоцировало ее. Возможно, он проговорился о чем-то, чего Амелия никогда раньше не знала. Возможно, он рассказал ей об осколке в бедре, который замедлил его рефлексы во время столкновения — если бы он отреагировал быстрее, их сын мог бы пережить ту аварию много лет назад. Но в любом случае Амелия приняла решение совершить убийство за долю секунды.
— Она придумала импровизированное оружие, настолько блестящее, что я сомневаюсь, что коронер когда-нибудь понял бы, как оно работает. Помните, Норрис попал в больницу скорой помощи с поврежденным пальцем ноги. Он утверждал, что сломал его, хотя на самом деле это был просто синяк. Но когда он показал этот палец медсестре Брин, ее осенила идея. Не потребовалось много усилий, чтобы раздобыть флакон с кровью группы А, которая была группой крови Норриса. Все, что ей нужно было сделать, это проскользнуть в гематологическую лабораторию, где работал ее муж. Может быть, она даже не сказала ему тогда, что у нее на уме. Но это был всего лишь вопрос введения флакона с кровью в ушибленный палец Норриса, прямо под ноготь, чтобы даже след от укола был невидим невооруженным глазом. Норрис был настолько брезглив к иглам, что не стал бы смотреть и поэтому не заметил бы содержимого шприца.
— Но помните, его нога была туго забинтована. Это было единственное, что поддерживало Норриса в живых с того момента, как он покинул отделение неотложной помощи, и до того момента, когда он снял повязку у себя дома той ночью. Видите ли, повязка действовала как жгут, ограничивая кровоток и не позволяя дозе ледяной крови достичь его сердца. Но когда он снял повязку, кровь потекла прямо туда, холодная температура вызвала острую фибрилляцию и убила его менее чем за минуту. Но, конечно, в его организме не было ничего необычного. Никакого яда, который мог бы найти коронер. Он был убит дозой обычной крови.
Я думаю, что именно после того, как она сделала ему укол, она призналась своему мужу в том, что сделала. Уолтер знал, что исчезновение одного флакона рано или поздно будет замечено, и его будет трудно объяснить. Это может даже побудить людей внимательнее присмотреться к смерти Норриса Купера. Поэтому он инсценировал визит вампира. Он взял еще несколько ампул, прежде чем сообщить по телефону свою выдуманную историю о вампире из Уолнат Крик.
Кембл в изумлении покачал головой.
— Я не знаю как, Эстер, — сказал он, — но думаю, что вы разгадали загадку.
— Я предоставляю вам решать, что с этим делать, — сказала она. — Извините, но мне пора кормить детей.
— Есть только одна последняя вещь, которую вы не объяснили, — сказал Кембл.
— Что?
— Ну, вы выяснили, что убило животных. И вы выяснили, как умер Норрис Купер. Но вы ничего не рассказали о человеке, который преследовал Джима Пенни и исчез средь бела дня.
Эстер усмехнулась.
— Тут вы правы, детектив. Я думаю, что для меня это слишком много загадок. На мой взгляд, есть два возможных решения, поэтому я позволю вам выбрать свое. Одна из них заключается в том, что мальчик провел вторую половину дня в библиотеке, забивая себе голову страшилками и ужасными комиксами, и выдумал все это, чтобы получить внимание. Другая заключается в том, что где-то действительно существует двойник Белы Лугоши, одетый как гробовщик и способный исчезать по своему желанию. Что вы об этом думаете?
Она повернулась, чтобы уйти, но остановилась у двери, держа руку в перчатке на ручке. — О, чуть не забыла, — сказала она, — Счастливого Хэллоуина. -
“Челюсть Джека Мэгга”
Когда злая душа Джека Мэгга покинула его тело, она оставила после себя груду покрытой боевыми шрамами плоти, болтающуюся на веревке палача. Жестокий разбойник с большой дороги встретил смерть с улыбкой, обнажив свои заостренные зубы, когда жизнь покидала его.
Это было в 1740 году. Но его царство террора на этом не закончилось. На самом деле это было только начало.
Почти двести лет спустя семеро гостей (включая меня) собрались на уикенд в просторном загородном доме Клайва Стокера, где каждого гостя встречал хор свирепых сторожевых псов. Я сопровождал своего друга, фокусника на пенсии Джозефа Спектора. Он попросил меня поехать с ним не потому, что думал, будто этот опыт покажется мне поучительным, а потому, что у меня была машина. Дом находился у черта на куличках — довольно далеко от ближайшей железнодорожной станции, а от ближайшего рыночного городка к нему пришлось бы тащиться в гору. Я, конечно, не возражал. Выходные в компании Спектора редко бывали скучными.
Все остальные гости были мне незнакомы, хотя некоторых я знал понаслышке. Например, там была Памела Расмуссен, чей муж, известный оригинал Один Расмуссен, неожиданно умер семь лет назад. Шок от этого сделал ее волосы ярко-белыми.
Там был также Эрнест Блэнд, адвокат Стокера. Все в нем было серым: волосы, лицо, манера говорить. Как только вы отводили от него взгляд, то сразу же забывали, как он выглядит.
Следующими были каноник Вильерс и его взрослая дочь Вайолет. У Вильерса были растрепанные волосы и затуманенный взгляд. Я мог только представить, как он извергает адский огонь с кафедры. Вайолет, однако, была обескураживающе совершенна. Ни один волосок не выбился из ее прически, даже в такой влажный вечер.
Наконец, там был Вонси Мэгг-Боултинг, колоритный бизнесмен в пенсне и бороде под Ван Дейка (или, точнее, Ван Дайна). Ради этой вечеринки он проделал путь из Мейдстоуна, о чем постоянно напоминал.
Сам Стокер на первый взгляд был добродушен. Но было что-то хищное в том, как он подозвал дворецкого Гэдсби. Гэдсби подошел с мельницей для перца и с шумом размолол его на дуврскую камбалу.
— Интересно, — сказал Спектор, — зачем вы собрали нас всех здесь.
— Терпение, — ответил Стокер. —Все прояснится.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
После ужина Стокер повел нас вниз по каменной лестнице в подвал. Там мы обнаружили стальную дверь со сложным часовым замком.
— Взгляните, — сказал он, — на мой музей убийств.
Хранилище освещалось единственной лампочкой. Отдельно стоящие полки отбрасывали длинные тени, на каждой из полок выставлены артефакты и этикетки, написанные от руки. Левую стену занимала картина, изображавшая безликого человека.
— “Серый человек”, — объявил Стокер. — Написано в Бродмуре Эдвардом Мэнвиллом, Ротерхайтским душителем. Он утверждал, что это Серый Человек совершил его преступления.
Стокер подробно описал каждый предмет.
— Это дуэльный пистолет, из которого был убит лорд Нэш в 1832 году. Обратите внимание на подпалины вокруг ствола. А в этом медальоне, украшенном выгравированной буквой “М”, прядь светлых волос женщины, которая пять лет назад зарезала Джека и Эллен Стейвли; любовный треугольник, завершившийся трагедией. Медальон был зажат в руке мертвеца. К сожалению, до сих пор неизвестно, кто скрывается за литерой “М”.
— А теперь продвигаемся вперед во времени. В прошлом году Юго-Восточную Англию потрясла череда убийств — сумасшедший зарезал шесть девушек. В конце концов, преступление было возложено на парня из Ситтингборна по имени Айзек Лич; он заявлял о своей невиновности вплоть до своей казни несколько месяцев назад. Вот убийственная улика — окровавленная пятифунтовая купюра. Лич бродил возле места последнего убийства, сжимая ее в руке. Он всегда утверждал, что ее дал ему другой человек.
Стокер остановился на постаменте в центре склепа, где на подушке из черного бархата лежала изогнутая кость.
— А теперь о причине, по которой вы все здесь. Мой самый ценный экспонат: челюсть Джека Мэгга. Я пригласил четверых из вас сегодня вечером, потому что вы говорили о своем желании завладеть им. А, Памела?
— Это была собственность моего мужа, — сказала она, — вы украли ее у него. Это мое законное наследство.
Стокер улыбнулся.
— И каноник Вильерс.
— Ваш “музей”— это мерзость. Если бы челюсть попала в мое распоряжение, я бы разнес ее в пыль.
— И Вонси Мэгг-Боултинг.
— Я последний потомок Джека Мэгга. Его земные останки принадлежат мне.
— И Джозеф Спектор.
Спектор пожал плечами.
— Мне просто любопытно.
— Вы скромничаете, — упрекнул Стокер. —Ваша коллекция может соперничать даже с моей. Вы бы убили, чтобы завладеть челюстью, не так ли?
Спектор не ответил.
— Что ж, может быть, вам повезло. В эти дни мой музей наводит на меня скуку. Отсюда и этот маленький вечер. Завтра у вас будет возможность предъявить свои претензии на челюсть Джека Мэгга. Мистер Блэнд здесь, чтобы убедиться, что все честно. Но если у вас возникнет искушение предпринять какие-то действия ночью, — сказал он, выводя нас обратно, — уверяю вас, на этот раз замо́к совершенно неприступный.
Он захлопнул дверь и сжал пальцами циферблат блокировки времени. Я слышал тиканье вращения, когда Стокер крутил его по часовой стрелке. Когда он отступил назад, я мельком увидел циферблат, указывающий на “7”.
— Семь часов. Сейчас три минуты первого, — сказал он, глядя на свои наручные часы. — Это означает, что хранилище будет полностью недоступно до трех минут восьмого.
— Дамы. Джентльмены, — сказал дворецкий, появившись у подножия лестницы, — кофе подан.
Мы поплелись за ним вверх по лестнице в гостиную, а оттуда в постель.
— Я не собираюсь здесь ночевать, — сказал Вонси Мэгг-Боултинг. — Гэдсби, вызовите такси. Я буду ночевать в гостинице в городе. А завтра я верну свою собственность.
Стокер не возражал.
— Делай, как говорит джентльмен, Гэдсби. Кто-нибудь еще?
Эрнест Блэнд застенчиво сказал:
— Я думаю, что вернусь домой на ночь. Это всего в миле отсюда.
Как только Блэнд и Мэгг-Боултинг ушли, Гэдсби отвел нас в наши комнаты. Комната Памелы Расмуссен находилась у лестницы, а Вайолет Вильерс — по соседству. Естественно, у нашего хозяина была главная спальня. Оттуда мы прошли по узкому тупиковому коридору к другой двери. Половицы заскрипели под Гэдсби, когда он приблизился, чтобы открыть дверь.
— Ваша комната, мистер Спектор.
Спектор пожелал нам спокойной ночи и исчез внутри.
Комната каноника находилась дальше по коридору, а моя была в самом конце, спрятанная в самом дальнем углу, с видом на загон для сторожевых собак.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
Я провел беспокойную ночь, проснувшись около шести от хора лающих собак. Гэдсби притаился в холле.
— Ваши коллеги-гости уже в подвале, сэр, в ожидании вскрытия хранилища.
— Блэнд и Мэгг-Боултинг тоже там?
– Несомненно, сэр.
Я направился вниз, мои шаги отдавались эхом. Остальные беспокойно топтались на месте, пока я смотрел на часы: две минуты восьмого. Затем я нарушил тишину апокалиптическим чихом.
— Простите, — сказал я. — это все пыль.
Наконец, временной замок издал щелчок. Мэгг-Боултинг подскочил и осторожно открыл металлическую дверь.
— Где наш хозяин? — спросила Памела Расмуссен. — Он должен быть здесь, не так ли?
—О,— сказал Спектор, и его бледные глаза уловили тусклый свет, — он здесь.
Мы заглянули в хранилище и увидели инопланетную фигуру: тело, скорчившееся у подножия постамента.
Клайв Стокер был мертв уже несколько часов. Это было очевидно из-за темной запекшейся крови, что скопилась вокруг. Его лицо было изуродовано до неузнаваемости, а рядом лежало оружие — бюст Влада Цепеша ручной работы. Челюсть Джека Мэгга отсутствовала.
— Скверное дело. — Прежде чем позвонить в полицию, Спектор внимательно осмотрел склеп. Он казался нетронутым, за одним исключением — пара этикеток поменялись местами: дуэльный пистолет и окровавленная пятифунтовая банкнота.
✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
— Есть еще две части головоломки, — сказал мне Спектор позже, когда мы сидели друг против друга за кухонным столом. — Во-первых, это. Он лежал на полу склепа, закатился в угол. Как видите, это человеческий зуб, заточенный до острия.
— А второе?
— Это. — Он достал наручные часы, в которых я узнал часы Клайва Стокера. Должно быть, он снял его с запястья мертвеца.
— Время, — сказал я, — неправильное. Отставание примерно на две минуты.
— Вот именно. Эти улики, наряду с другими, которые мы наблюдали вместе, должны подсказать вам имя преступника и объяснение убийства в запертой комнате.
Я тупо уставился на него.
—Ладно, — смилостивился он, — последний намек. Смотрите внимательно.
Он взял яблоко из вазы с фруктами и швырнул его вниз, как теннисный мяч. Я наблюдал, как оно стремительно исчезло из виду, услышал шлепок, и увидел, как оно отскочило в его ожидающую руку.
ЧЕЛЮСТЬ ДЖЕКА МЭГГА (РЕШЕНИЕ)
— Во-первых, — сказал Джозеф Спектор, — тайна “запертого склепа”.
Клайв Стокер хотел, чтобы мы поверили, что видели запечатанное хранилище. На самом деле оно было запечатано только несколько часов спустя – убийцей. Я понял это по наблюдениям. Стокер сказал нам, что было три минуты первого ночи, а это означало, что хранилище автоматически откроется в три минуты восьмого. Но его часы опаздывали на две минуты. Это означало, что по правилам хранилище не должно было вновь открыться в то время. Следовательно, на самом деле он был запечатан кем–то другим, кто пользовался другими часами — теми, которые показывали правильное время.
Что касается того, как была создана иллюзия, рассмотрим прыгающее яблоко. Что вы действительно видели, так это яблоко, упавшее мне на колени, сопровождаемое стуком моего ботинка, прежде чем я подбросил его коленом. Вы видели, как падало яблоко, вы слышали удар. Ваш мозг уловил корреляцию между этими двумя явлениями. То же самое было и с хранилищем. Вы видели, как Стокер повернул диск, и услышали, как он со щелчком встал на место. Вы видели, как указатель был направлен на цифру семь. Но что, если переместилось именно число, а не указатель? Достаточно простое устройство; возможно, тонкое магнитное кольцо, которое надевается на циферблат и закрывает реальные цифры. Все, что Стокеру нужно было сделать, это повернуть его, а не циферблат.
Что касается звука, то подсказка появилась сегодня утром, когда вы чихнули. Это было вызвано предметом домашнего обихода, который воспроизводил звук часового механизма прошлой ночью: мельницей для перца. Это была роль Гэдсби в схеме. Инструкции его учителя были достаточно просты; всего лишь вопрос времени. Клайв Стокер все очень тщательно продумал.
Он устроил вечеринку в выходные дни по одной причине — инсценировать кражу челюсти Джека Мэгга и обналичить страховой полис артефакта. Отсюда и присутствие Эрнеста Блэнда – независимого свидетеля. А другие гости… что ж, он просто наполнил дом подозреваемыми. Все, что ему нужно было сделать, это прокрасться вниз, пока мы спали, и самому украсть челюсть.
Но убийца, который ждал именно такой возможности, пошел за ним.
— Итак, – сказал я, — кто из них убийца?
— Это определяется методом исключения. Это не могли быть Эрнест Блэнд или Вонси Мэгг-Боултинг; их не было в доме всю ночь. Они могли бы вернуться под покровом темноты, но не могли при этом не разбудить сторожевых собак. Таким образом, их можно исключить.
У Гэдсби не было мотива — убийство хозяина лишило бы его доходной работы. Каноник не мог пройти мимо моей комнаты, не разбудив меня из-за этой скрипучей половицы. Остаются Памела и Вайолет. Вот тут-то все и становится сложнее, и мы должны прибегнуть к следующей подсказке.
Осколок зуба, который я нашел в углу хранилища, указывает на драку, в ходе которой челюсть Джека Мэгга была сломана. Произошла поспешная зачистка, в ходе которой зуб ускользнул от внимания нападавшего. Таким образом, мотивом убийства Клайва Стокера на самом деле была не челюсть – что-то другое в этом хранилище.
Помните, две этикетки поменялись местами: дуэльный пистолет и окровавленная пятифунтовая банкнота. Похоже, что они были опрокинуты в той же борьбе, в которой была сломана челюсть. То, что они были восстановлены неправильно, предполагает поспешность, но это также обращает внимание: на другой предмет — тот, что между ними — этикетка была установлена правильно. Возможно, неправильная маркировка была случайной, или, возможно, это был рассчитанный маневр, чтобы отвлечь наше внимание от истинной причины, по которой Клайв Стокер должен был умереть.
Спектор взял маленький металлический предмет — медальон из дела Стейвли с выгравированной буквой “М”. Он открыл его ногтем большого пальца, показывая, что теперь он пуст. Прядь волос исчезла.
Памела Расмуссен не могла быть таинственной “леди М”, поскольку шок от смерти ее мужа семь лет назад сделал ее волосы седыми. Двойное убийство Стейвли произошло два года спустя, и прядь волос в медальоне была светлой, а не белой. Что указывает на Вайолет.
Ее волосы были темными и необычайно идеальными, несмотря на влажность. Это подразумевает утонченность, но также и кое-что еще: шиньон для волос. На самом деле волосы у нее белокурые. Она и была таинственной “леди М”, которая пришла, чтобы забрать улики, связывающие ее с двойным убийством. И ответ все это время был у всех на виду...
Защелкнув медальон, он перевернул его, и я увидел, что он имел в виду. Перевернутая буква “М” превратилась в нечто совершенно иное:"VV"*.Violet Villiers (Вайолет Вильерс). -
"Дар Эстер"
ДВА автора детективных романов заходят в бар…
Если существуют подобные истории, которые не заканчиваются кровопролитием, то мне их еще предстоит найти.
Речь в этом рассказе идет о баре "Русалка" в отеле "Центр-Парк" в центре Манхэттена. Это излюбленное место меломанов, поскольку бар расположен недалеко и от Карнеги-холла, и блестящего Бродвея.
Оба автора детективов, о которых шла речь, были мужчинами средних лет, правда, уже не в расцвете сил. Было между ними одно большое различие: книги Клейтона Льюиса приносили деньги, в то время как книги Мэнни Роудса — нет. Мэнни Роудс взгромоздился на барный стул и заказал два виски. Он не испытывал никаких неудобств, позволяя Льюису оплачивать счета.
Роудс взглянул на плакат, уныло висевший за стойкой бара: "Конференция детективных писателей, Рождество — 1982". Праздничные мероприятия еще не начались — этот вечер был всего лишь прелюдией к главному событию. Но из-за непогоды открытие конференции было скомкано. Роудс устал после долгого путешествия и уже задавался вопросом, зачем он вообще приехал.
Льюис сел рядом. Они молча чокнулись и задумчиво потягивали свои напитки. Виски был вкусным и теплым. Роудс почувствовал, как настроение начало улучшаться.
Льюис огляделся по сторонам, рассматривая высокую рождественскую елку, мерцающую гирляндами, и непринужденно беседующих коллег.
В конце концов, Льюис первым нарушил молчание:
— Тебе нравится Хичкок, не так ли, Мэнни?
Роудс искоса взглянул на него.
— Разумеется.
— Ты помнишь тот фильм... с теннисистом?
— "Незнакомцы в поезде".
Льюис щелкнул пальцами.
— Вот! Не мог вспомнить название. Мне нравится этот фильм. Я думаю, он может стать моим любимым.
Роудс облизал губы.
— Это хорошее кино.
— Просто жаль, что это не твой сценарий, а, Мэнни? — подтолкнул его локтем Льюис.
Роудс повернулся на своем стуле, чтобы посмотреть на Льюиса.
— К чему ты клонишь? Если тебе есть что сказать, говори.
Льюис улыбнулся и покрутил стакан с виски.
— Ты знаешь, я много думаю об этом фильме. Это такая простая предпосылка: двое мужчин встречаются в поезде, они не знают друг друга. Но они договариваются совершить убийство. На самом деле это идеальное преступление. Они меняются жертвами — каждый убивает врага другого. И, конечно, нет ничего, что связывало бы их. Ничего, кроме той поездки на поезде.
Роудс поставил свой стакан — теперь уже пустой — на стойку. Он подал знак бармену наполнить его и наблюдал, как янтарная жидкость стекает на дно стакана.
— Ты забываешь, чем заканчивается фильм.
— Ну, это просто Голливуд. Они не могут позволить, чтобы плохим парням что-либо сходило с рук. Но, знаешь, если бы это произошло в реальной жизни, и двое мужчин, которые не знали и даже не любили друг друга, заключили бы подобное соглашение, закон ни черта не смог бы сделать, чтобы остановить их.
— Ты говоришь так, как будто что-то готовишь, Клейтон.
Улыбка Льюиса превратилась в ухмылку.
— Может быть, так оно и есть, — сказал он.
* * *
Отель кишел известными авторами, хотя на самом деле это был просто список людей, c которыми Мэнни Роудс не хотел встречаться. Люди, которые одолжили ему денег, или украли его идеи, или же он украл их у них. В конце уик-энда должны были состояться выступления, дискуссии и вручение призов. Это было прекрасное, цивилизованное мероприятие, но Мэнни знал, что ему не понравится каждая его минута.
Так что, когда Клейтон Льюис выдвинул идею об убийстве, скажем так, Мэнни Роудс заинтересовался. Вы можете задаться вопросом, почему Клейтон Льюис хотел чьей-то смерти. В конце концов, он был автором бестселлеров и любимцем критиков, что немаловажно в жестокой сфере литературных преступлений.
С другой стороны, у Мэнни Роудса не было недостатка в потенциальных жертвах. Ему было бы трудно сузить круг подозреваемых до одного. Поэтому, пока Льюис объяснял схему, Мэнни Роудс терпеливо слушал.
— Что ты видишь, когда смотришь на меня, Мэнни? — задал риторический вопрос Льюис. — Ты думаешь, я успешен, не так ли? Ты думаешь, я немало заработал и живу за счет гонораров. Ну, это не так, приятель. Видит бог, я бы хотел, чтобы это было так. Но у меня долги. Огромные.
— Долги? — не удержался и повторил Роудс.
— Тебе не обязательно знать подробности. Но на меня навалились кредиторы, и я не могу с ними расплатиться.
Роудсу потребовалось некоторое время, чтобы переварить услышанное.
— И я случайно узнал, что у тебя самого проблемы с деньгами, — продолжил Льюис.
— Разве они не у всех? Писательство — это плохой бизнес. Могу поспорить, что, бросив камень в эту комнату, ты попадешь в писателя, который не может оплатить счета за отопление.
Льюис улыбнулся.
— Вот тут-то и возникла моя идея. Видишь ли, так случилось, что мой крупнейший кредитор оказался в городе. Кстати, он находится в этой самой комнате. И он хочет, чтобы ему заплатили.
Роудс присвистнул.
— Похоже, у тебя неприятности.
— Это еще мягко сказано. Я не могу заплатить этому парню. У меня едва хватает денег на дорогу домой. Вот почему я хочу сделать тебе предложение. — Он глубоко вздохнул. Затем решился. — Я хочу, чтобы ты убил его для меня.
— Это шутка?
— Это не шутка. Убей его для меня, Мэнни. Я знаю, ты можешь это сделать и не говори мне, что в твоем мозгу нет множества способов идеального убийства.
— Что ж, давай просто предположим на мгновение, что ты не шутишь и не сумасшедший. Допустим, я убью этого парня ради тебя. А что я с этого получу?
— Я знаю, что у тебя есть свои собственные проблемы. Знаю, что твоя жена держит тебя в узде. Знаю, что деньги есть только у нее. Я даже знаю, что она планирует развестись с тобой и забрать все.
Мэнни Роудс усмехнулся.
— Ты хочешь убить мою жену?
— Дело не в желании. Это вопрос сделки. Как в фильме. Мы меняемся преступлениями.
— Хорошо, — сказал Мэнни, — ты привлек мое внимание.
— Моя идея, — продолжил Льюис, — заключается в том, чтобы придумать два идеальных преступления, которые ни один из нас не смог бы совершить. Ты убиваешь моего кредитора. А я убиваю твою жену.
— И кто же этот кредитор?
Льюис кивнул в сторону мужчины в льняном костюме, который был в центре оживленной дискуссии в дальнем конце бара. Это был яркий усатый парень, чей непристойный смех прорезал приглушенный гул разговоров и донесся до двух интриганов. Роудс сразу узнал его. Это был Гордон Грейди — самозваный придворный шут в криминальном королевстве.
— Грейди?
— Не позволяй его улыбке одурачить себя. Под всем этим он холоден как камень.
— Я могу в это поверить. И ты хочешь, чтобы я убил его?
Льюис улыбнулся.
— Услуга за услугу.
* * *
В субботу утром, 18 декабря, Седьмая авеню сияла ослепительной белизной за широкими окнами "Центр-Парка". Пронзительный ветер свистел под карнизами отеля в итальянском стиле, но его быстро заглушил веселый хор исполнителей рождественских гимнов в вестибюле.
Эстер Квиг с взволнованным видом подошла к стойке регистрации. Она только что приехала и тащила тяжелый чемодан по гладкому мозаичному полу. Ее беспокоил не снегопад и не тот факт, что ее путешествие из Уолнат-Крика на Манхэттен затянулось на целых десять часов. Дело было даже не в том, что она так сильно опаздывала, что, скорее всего, пропустила первое дневное выступление, а в том, что произошло накануне вечером. Ее беспокоила карточная игра.
Пока поезд с трудом продвигался сквозь снегопад, двое мужчин, сидевших через проход от Эстер, были поглощены игрой в техасский холдем. Один был застегнутым на все пуговицы бизнесменом с золотыми часами "Ролекс". Второй мужчина был помоложе, с закатанными рукавами и слегка неряшливым пробором на прилизанных темных волосах. Казалось, они играли не в серьез, но Эстер была почти загипнотизирована явно своеобразным стилем игры каждого из них.
Для начала бизнесмен раздал карты, но в итоге у молодого человека оказалась лучшая комбинация. В какой-то момент молодой человек поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее, и в процессе показал карты Эстер. Она увидела пару тузов. И все же он сбросил карты до того, как можно было повысить ставку. Затем бизнесмен пошел ва-банк с паршивой парой троек. Это была безумная, захватывающая игра, и Эстер стало не по себе. Один из них был мошенником. Но который? Оба, казалось, знали, что делают, и куча монет переходила от одного игрока к другому с необычной скоростью. Кем бы ни был этот мошенник, он был настолько искусен в своем деле, что его почти невозможно было отличить от жертвы. Она поняла, что не узнает наверняка, пока игра не закончится и монеты не будут пересчитаны.
Молодой человек раздал карты, и бизнесмен застонал, взглянув на них. Молодой человек только рассмеялся. Маленькие, как лазерные лучики, глазки Эстер метались от одного мужчины к другому, но это было бесполезно. Она просто не могла сказать наверняка. Когда поезд подошел к конечной станции, внезапно возникла давка: пассажиры стали натягивать пальто и собирать багаж, толкаясь плечами в тесном проходе. Эстер потеряла игроков из виду и так и не узнала, кто ушел с кучей монет.
Но игра не давала ей покоя. Она знала, что здесь была какая-то афера, но не могла сказать, кто кого обманывает. Это была головоломка, которую Эстер могла бы разгадать во сне. Или не могла. Пробираясь по заснеженному Нью-Йорку к "Центр-Парку", она прокручивала ситуацию в голове. Напрашивался только один вывод. Задумавшись, она поскользнулась.
Уже много лет Эстер Квиг считала себя детективом. Хотя она ни разу не получала деньги за свои расследования, но сделала себе имя в маленьком городке Уолнат-Крик, штат Калифорния. Детектив Эд Кембл из местного полицейского управления часто обращался к Эстер за помощью в расследовании самых сложных дел. У них были теплые рабочие отношения, и его опыт работы на улице прекрасно сочетался с ее железной логикой. Но что, если Эстер потеряла хватку?..
Регистрируясь, миссис Квиг постаралась отогнать это мучительное подозрение подальше. Не будучи автором детективов, Эстер была известной поклонницей этого жанра, что делало ее присутствие на конференции необходимым. Она буквально пожирала каждую дешевую книгу в мягкой обложке, которая попадалась ей под руку. Теперь, когда она стала старше (в этом году ей исполнилось пятьдесят шесть), а дети выросли и ушли из дома, муж советовал ей чаще бывать на природе, чтобы побаловать себя. На протяжении десятилетий она была домохозяйкой и матерью, работавшей полный рабочий день. Поэтому она решила попробовать что-то новенькое, отправиться в путешествие и познакомиться с некоторыми из своих любимых авторов. Было просто досадно, что ее паломничество на конференцию авторов детективов началось так неудачно.
— Я не пропустила Гордона Грейди? — спросила она портье, перекрикивая звуки хора.
— Нет, мэм. У вас есть примерно пятнадцать минут. Если вы хотите оставить свою сумку у меня, я прослежу, чтобы ее отнесли в вашу комнату.
Она вздохнула.
— Слава богу. И спасибо за помощь.
Женщина взяла ключ от своего номера и направилась к указателю "Люкс Рузвельта". Это был большой конференц-зал, где на выходных должны были состояться несколько основных выступлений.
* * *
Она пришла как раз вовремя. Миссис Квиг заплатила дополнительно, чтобы забронировать место в первом ряду, и обнаружила, что оно уже ждет ее в переполненном конференц-зале. К тому времени, когда Гордон Грейди вышел на сцену, к Эстер вернулось ее обычная бодрость. Она сидела прямо и внимательно, как ребенок в свой первый школьный день.
Гордон Грейди, как обычно, был сам не свой — его выступление было посвящено юмору в детективе. Он зачитал отрывок из "Худого человека" Дэшила Хэмметта и рассказал о веселой перепалке между супружеской парой, Ником и Норой Чарльз. Затем он рассказал о своем собственном подходе к криминальной литературе — о тщательно продуманном розыгрыше.
Он уже заканчивал свое выступление, когда кто-то появился из-за кулис, фигура, маячившая на краю сцены. Остальная публика, казалось, сначала не обратила на него внимания, но Эстер заметила его. И только когда Мэнни Роудс вышел на середину сцены, люди начали перешептываться.
Гордон Грейди продолжал говорить и, казалось, не замечал незваного гостя, присоединившегося к нему на трибуне. Освещенный прожекторами, со стальным блеском в льдисто-голубых глазах, Роудс достал из кармана блейзера револьвер.
— Эй, подожди минутку, — сказал Грейди, наконец, обернувшись к нему. — Что здесь происходит, Мэнни?
И Мэнни Роудс нажал на спусковой крючок.
Выстрел сотряс воздух с грохотом атомного взрыва. Зрители наблюдали, как Гордон Грейди упал на колени, из свежей раны в его груди темной струйкой потекла кровь. Затем он упал ничком.
Крики и вопли толпы были невыносимы в этом замкнутом пространстве, но, похоже, Мэнни Роудс больше не представлял непосредственной опасности. Он бросил револьвер на сцену и застыл с поднятыми руками. Он все еще был в таком состоянии, когда пришли полицейские, чтобы увести его.
— Как вы думаете, что произошло? — спросил один из гостей. — Какой-то психологический срыв или что-то в этом роде?
— Мне он действительно показался сумасшедшим. И он даже не пытался убежать. Просто хладнокровно застрелил Грейди и стоял там, как статуя. Что вы об этом думаете?
Но внимание Эстер было приковано к другому. Она смотрела на сцену, где все еще лежал Гордон Грейди. Он был накрыт скатертью, на которой был вышит герб отеля "Гросвенор".
Эстер смотрела на дымящийся пистолет и начала понимать, почему Мэнни Роудс не сбежал. Пистолет был похож на обычный револьвер, который можно увидеть на фотографиях старых гангстеров. Белый дымок тонкой струйкой поднимался от патронника, но не из ствола. Наклонившись, чтобы рассмотреть его поближе, Эстер поняла почему. Ствол пистолета был из цельного металла, даже не был полым. Пистолет, на который она смотрела, никак не мог быть использован для убийства Гордона Грейди. Это был капсюльный пистолет. Безобидная детская игрушка.
* * *
Час спустя на место происшествия прибыл детектив Ральф Рубик. Иногда он говорил, что Рубик любит собирать кубик. И это преступление действительно было головоломкой. Он тяжело вздохнул, переступив порог отеля.
Полностью осмотрев место происшествия и жертву, Рубик проследил за допросом свидетелей, который должен был проводиться группой полицейских в форме. К нему бочком протиснулась женщина из первого ряда.
— Могу я поговорить с вами, детектив Рубик?
— Один из офицеров подойдет к вам через минуту, мэм, — сказал Рубик, все еще уткнувшись в свой блокнот.
— Я бы хотела поговорить с вами, детектив.
Наконец он поднял на нее глаза. Она была из тех почтенных дам, которые любят доставлять неприятности.
— Как вас зовут, мэм?
— Миссис Эстер Квиг, — объявила она, — из Уолнат-Крика, Калифорния. Я думаю, что могу вам помочь.
Рубик иронично склонил голову набок.
— Это так? Вы думаете, что сможете что-то сделать с этим беспорядком, миссис Квиг?
— Возможно.
— Ну, ситуация такова, — сказал Рубик, — Мэнни Роудс застрелил Гордона Грейди на глазах у сотен людей из капсюльного пистолета.
— Да, похоже, что ситуация действительно такова, — сказала Эстер.
— Ну, хорошо. Теперь мы знаем, что этого не может быть, потому что пистолет был исследован нашими экспертами по баллистике. Это игрушка, которая издает громкий звук, но не способна выстрелить даже комочком бумаги. Итак, какие еще варианты есть?
— Ну, единственная идея, которая приходит мне в голову, — это какой-нибудь ловкий трюк. Возможно, Мэнни Роудсу удалось избавиться от настоящего оружия и заменить его игрушечным.
Рубик покачал головой.
— Все это время за Мэнни Роудсом наблюдали все присутствующие. Малейшее движение было бы замечено всеми в этом зале. И все, включая вас, миссис Квиг, подтвердили, что он не сдвинулся ни надюйм*.2,54 см. (примеч. перев.)
— Мог ли он спрятать его где-нибудь при себе?
— Нет. Первое, что мы сделали, когда арестовали Рубика, — это тщательно его обыскали. Ничего нет.
— А что насчет сообщника?
Рубик стоял с каменным лицом.
— Вы были в первом ряду, миссис Квиг. Вам это кажется вероятным?
Эстер вынуждена была признать, что это не так. Первый ряд зрителей находился на расстоянии не менее шестифутов*от Роудса на сцене. Если бы кто-нибудь попытался приблизиться, все взгляды были бы устремлены на него. Но никто не поднимался на сцену до тех пор, пока не прибыли двое полицейских в форме, чтобы произвести арест и восстановить порядок.182,88 см. (примеч. перев.)
Попасть на сцену было невозможно. В ней не было люков. "Кулисы", из-за которых появился Мэнни Роудс, были также пусты. Был установлен периметр и проведен тщательный обыск, но пистолета обнаружено не было. Так как же умер Гордон Грейди? Вот в чем была загадка: казалось, что Грейди был единственным человеком, который никак не мог совершить преступление.
Вскоре после того, как Мэнни Роудса увели с места происшествия, Эстер Квиг сидела в вестибюле, когда в вестибюль вошел мужчина в костюме-тройке в тонкую полоску, сопровождаемый порывом холодного воздуха и градом снежинок. Эстер сразу узнала его. Он, похоже, только что приехал и, казалось, был озадачен всей этой сутолокой. Эстер подошла к нему.
— Вы мистер Льюис, не так ли? Мистер Клейтон Льюис?
— К вашим услугам, — сказал мужчина, выглядывая из-за ее спины, чтобы посмотреть, что происходит.
— Меня зовут Эстер Квиг, я ваша большая поклонница. Но, боюсь, здесь произошло что-то ужасное.
— О? И?
— Гордон Грейди, сэр. Он мертв.
— Грейди? Нет! Неужели сердечный приступ?
— Боюсь, что нет. Боюсь, что он был убит.
Льюис прищурился, глядя на нее.
— Вы же несерьезно.
— О, это так. Он был хладнокровно застрелен Мэнни Роудсом.
Выяснилось, что Клейтон Льюис наслаждался поздним завтраком в соседнем бистро, когда раздался роковой выстрел. И было несколько поклонников, которые могли это подтвердить.
— Старина Мэнни Роудс. Я не знаю, что сказать. За исключением того, что в этом парне всегда было что-то немного странное.
— Самое странное еще впереди, — сказала Эстер. — Весь зал наблюдал, как Мэнни Роудс стрелял в Гордона Грейди. И все же он никак не мог убить его.
Льюис, который всегда считал себя актером, слушал с недоверием и нарастающим ужасом.
* * *
На следующее утро детектив Рубик сидел в своем кабинете, положив ногу на ногу на столе и закрыв глаза. Он не сомкнул глаз, даже зная, что Мэнни Роудс находится в безопасности и комфорте камеры предварительного заключения. На груди Рубика лежал раскрытый отчет судебно-медицинской экспертизы.
В отчете был сделан вывод, что рана Гордона Грейди была нанесена выстрелом с близкого расстояния. Почерневшие края пулевого отверстия были покрыты остатками пороха, как и выходное отверстие в спине. Сама пуля была найдена в стене сбоку от сцены — 9-миллиметровая. Именно такая пуля могла быть выпущена из настоящего револьвера.
Все ингредиенты были на месте, за исключением одного: оружия.
Рубика заинтересовало еще кое-что. Женщина, которую он встретил на месте преступления, — Эстер Квиг. Было в ней что-то такое, что казалось почти знакомым, как будто их пути уже пересекались. Может быть, дело в имени? Эстер Квиг. Такое сочетание нелегко забыть. В конце концов, он сдался и позвонил по междугороднему телефону в полицию Уолнат-Крика. Оператор соединила его непосредственно с неким Эдом Кемблом, который быстро рассказал ему о миссис Квиг.
Все сразу встало на свои места. Эстер Квиг! Она была одной из тех "сыщиц-любительниц", о которых иногда читаешь в плохой литературе. Домохозяйка, которая вообразила себя детективом. Некоторое время назад — очень давно — одно из ее дел попало в заголовки газет по всей стране. Что-то о "Вампире из Уолнат-Крика". Должно быть, именно тогда Рубик услышал о ней. И теперь она была здесь, в его городе и мешалась у него под ногами. Детектив закурил сигарету и закрыл глаза.
Рубик встретился с Эстер Квиг в "Русалке" в обеденный перерыв. Перед Эстер стояла тарелка с бутербродами, которые она ковыряла, пока они болтали.
— Как Роудс держится на допросах?
Рубик вздохнул.
— Никак. Мы отпустили его час назад.
— Почему?
— Высокопоставленные поклонники, — сказал Рубик, пожав плечами.
— Но, конечно, со всеми доказательствами...
— Свидетельства очевидцев, — презрительно сказал Рубик. — Когда дело доходит до показаний очевидцев против баллистической экспертизы, баллистическая экспертиза всегда выигрывает. Показания очевидцев в суде более чем бесполезны.
— Но все эти люди видели, как он совершал убийство. Я видела, как он совершал убийство...
— Хороший адвокат найдет лазейки в любой истории. Даже в вашей, миссис Квиг. Все сводится к оружию. Поскольку этот револьвер был единственным оружием, найденным на месте преступления, похоже, что Мэнни Роудс никак не мог быть убийцей. Тот факт, что вы были свидетелем убийства, является лишь косвенным доказательством.
— Но это же нелепо!
— Самое смешное, что никому из моих людей не удалось найти настоящее орудие убийства. Потому что, черт возьми, это точно не детская игрушка.
— Вы в этом уверены? Вы уверены, что из него не могли каким-то образом выстрелить?
— На сто процентов. Ребята из баллистической экспертизы разобрали его на части. Точно так же, как адвокат защиты разберет наше дело.
— Что ж, — сказала Эстер, — значит, мы вернулись к исходной точке, не так ли?
* * *
Несмотря ни на что, конференция продолжалась. Воскресенье все равно должно было стать последним полноценным днем, поэтому было решено посвятить этот день торжественному празднованию преданности Гордона Грейди жанру, продолжив программу в соответствии с объявленной.
Эстер и Рубик присутствовали на конференции и были слегка разочарованы напряженной обстановкой в зале. Однако в воскресенье днем, когда пришло время церемонии награждения, на короткое время последовал всплеск общего энтузиазма. Почетным гостем, конечно же, был Клейтон Льюис. Он стоял на подиуме в черном галстуке, сияя от счастья. И Эстер, и Рубик сидели в первом ряду и присоединились к аплодисментам — Рубик без особого энтузиазма.
Ведущий выступил с краткой речью, в которой рассказал о нескольких величайших литературных достижениях Льюиса, во время которой сам Льюис с притворным смирением разглядывал свои сверкающие ботинки. Затем последовало собственно вручение премии и речь.
— Мои друзья и почетные гости, — сказал Льюис, — это один из величайших моментов в моей жизни...
И в этот момент дверь в дальнем конце коридора с грохотом распахнулась, и на пороге появилась женщина лет сорока, полная негодующей энергии. На мгновение они с Льюисом встретились взглядами. Эстер узнала ее по общенациональным таблоидам, которые освещали убийство Гордона Грейди. Ее звали Элизабет Роудс — жена Мэнни. Возможно, она искала Мэнни.
— Я... — Льюис умолк на полуслове. Его глаза потемнели, веки отяжелели. Аудитория начала перешептываться. Словно между этими двумя людьми происходил какой-то безмолвный разговор.
А затем Льюис вытащил пистолет из-за пазухи своего смокинга. Он выстрелил трижды — мощные взрывы разорвали влажный воздух и заставили толпу с криками разбежаться. Элизабет Роудс замертво упала на пол, истекая кровью.
В одно мгновение Эстер вскочила на ноги. Она не сводила глаз с Льюиса, который неподвижно стоял на трибуне.
Его пальцы ослабили хватку на револьвере. Пистолет со стуком упал на пол.
— Чего вы ждете? — Рубик заорал на полицейских в форме, которые ворвались в зал. Один из полицейских проявил инициативу и выскочил на сцену, где начал обыскивать Льюиса в поисках какого-либо оружия — настоящего, конечно. И, разумеется, ничего не было найдено.
Клейтона Льюиса заковали в наручники и увели с места хладнокровного убийства. Но, по сути, это было еще одно невозможное преступление.
Рубик с еще большим рвением обыскивал сцену. Трибуну отвинтили от креплений, и даже трофей, который был вручен Льюису, вскрыли и осмотрели. Но оружия нигде не было видно.
Мрачный ритуал продолжался, как и прежде. Клейтон Льюис был арестован и увезен в участок, как и Мэнни Роудс. На протяжении всего допроса он стоически хранил молчание. А на следующее утро, не обнаружив никаких признаков оружия, его отпустили.
Ральф Рубик стоял перед вокзалом, и снежинки таяли на его лице. Он смотрел, как Клейтон Льюис уходит свободным человеком. Ярость Рубика вспыхнула синим пламенем, и он стиснул зубами фильтр своей сигареты, когда Льюис сел в такси и быстро уехал.
* * *
Эстер Квиг сидела одна в "Русалке", потягиваяШирли Темпл*. Сначала она заказала скотч, но решила, что ей понадобится ясная голова, если она собирается разобраться с делом. В этот момент она заметила двух мужчин в другом конце бара.Безалкогольный коктейль.
Сначала она не могла поверить в то, что увидела. Но, присмотревшись, поняла, что это не галлюцинация. Это были двое мужчин из поезда, молодой человек и бизнесмен, здесь, в "Центр-Парк". Бизнесмен теперь был одет в аккуратную тройку в тонкую полоску, а молодой человек — в футболку с надписью"Я люблю Нью-Йорк"*. Они тихо переговаривались за напитками, и Эстер наблюдала из-за меню, как молодой человек встал и направился к креслу в дальнем углу. Бизнесмен остался сидеть на своем табурете, и вскоре к нему присоединился третий мужчина, которого Эстер никогда раньше не видела, тоже в костюме и выглядевший гораздо более озабоченным происходящим, чем улыбающийся бизнесмен. Тем временем молодой человек сидел в кресле и притворялся, что дремлет.I ♥ NY
Наблюдая за разворачивающейся сценой, Эстер расплылась в улыбке. Она поняла, чему стала свидетельницей в поезде. Наконец-то карточная игра обрела смысл. В этой игре был не один мошенник, а целых два. Соучастники преступления отправились на Манхэттен в поисках очередной жертвы. И здесь, в "Центр-Парк", они его нашли.
Это дало ответ на вопрос о том, кто был главным в игре в техасский холдем: они оба были главными. Эстер вспомнила их эксцентричные стили игры и с радостью осознала, что в них наконец-то появился смысл. Бизнесмен сдал полную колоду, в то время как молодой человек подбрасывал тузы по мере необходимости. Два разных жульничества в одной игре. Но, конечно, каждый из них знал, что его обманывают, так что на самом деле это было вовсе не жульничество.
Эстер Квиг проглотила напиток, чувствуя себя совершенно другой женщиной. Эта маленькая загадка была рождественским подарком — ответом на совершенно другую загадку, обернутым роскошным бантом. Она вышла в вестибюль и направилась к телефонам-автоматам и позвонила детективу Рубику.
— Теперь все становится на свои места, — выпалила она, — я знаю, как они это сделали. Роудс и Льюис. Мы искали одно объяснение убийствам, хотя должны были искать два.
— Успокойтесь, миссис Квиг, — сказал Рубик. — Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что в одной и той же игре было две разные аферы. Две разные аферы в одной и той же игре! — торжествующе повторила она.
* * *
Во вторник, 21 декабря, Мэнни Роудс и Клейтон Льюис встретились в последний раз. Никому из них особенно не понравилась идея вернуться в "Центр-Парк", поэтому они выбрали ближайший книжный магазин на Западной56-й улице*.Адрес Mysterious Bookshop, книжного магазина Отто Пензлера в 1982 году. В каждом рассказе, вошедшем в антологию, было упоминание книжного магазина Пензлера, ее составителя.
Мэнни Роудс улыбнулся, увидев название заведения.
— Действительно, таинственно, — заметил Льюис, — а некоторые тайны лучше не раскрывать, ты согласен?
— Я выпью за это, — сказал Роудс.
Комната, конечно же, была заставлена книгами от пола до потолка: изысканные переплеты разноцветных корешков, украшенных именами Делано Эймса, Шарлотты Армстронг, Лоуренса Блока, Фредрика Брауна, Агаты Кристи, Джона Диксона Карра. Мэнни Роудс потратил некоторое время на поиски своего имени среди этих знаменитостей. В конце концов, он нашел одно из своих произведений, расположенное между Биллом Пронзини и Эллери Куином. Славная компания.
Клейтон Льюис, очевидно, делал то же самое. Он улыбнулся, увидев одну из своих книг рядом с несколькими томиками Эда Макбейна.
На столах в центре магазина были расставлены выкладки книг, похожие на оригами. Это были классические книги и первые издания, книги, за обладание которыми Мэнни Роудс отдал бы жизнь: Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, Клейтон Роусон, две Хелен, Рейли и Макклой…
— Знаешь, они бы гордились нами, — сказал Льюис. Он все еще мечтательно смотрел на названия. — Мы сделали то, что никому из них не удавалось. Они писали об идеальных преступлениях. Мы действительно провернули идеальное преступление.
— И не один раз, а дважды, — сказал Мэнни Роудс.
На улице снова пошел снег, крупные белые хлопья падали на тротуар и залепляли витрины магазинов.
— Что ты собираешься делать дальше? — спросил Льюис.
— Убраться к черту изДоджа*. Я думаю, может быть, на Карибы. А ты?"Убирайся из Доджа" — песня из третьего студийного альбома Huevos Rancheros, канадской панк-рок-группы. Идиома "Убирайся из Доджа" — покинуть опасное место как можно скорее. (прим. форума)
Льюис задумчиво склонил голову набок.
— Возможно, то же самое. Я еще не решил окончательно.
— О, мистер Льюис, — произнес чей-то голос, заставив обоих мужчин подпрыгнуть. — Мистер Роудс. Это причиняет мне боль.
Они резко обернулись и столкнулись лицом к лицу с неприметной женщиной средних лет. Она все это время находилась в магазине? Возможно, пряталась в боковом зале? Или сидела в одном из кожаных кресел? В руках она держала первое издание книги Патриции Хайсмит. Роудс и Льюис удивленно переглянулись.
— Вам чем-нибудь помочь? — спросил Мэнни Роудс.
— Подожди минутку, — сказал Клейтон Льюис. — Я вас помню. Мы были на конференции. Вы... миссис Квиг, не так ли?
Она серьезно посмотрела на книгу в своих руках.
— Мне действительно больно. Видите ли, я была большим поклонником вас обоих.
— Добрый день, джентльмены, — произнес другой голос, и двое убийц снова обернулись, словно зрители на особенно остервенелом теннисном матче. Детектив Рубик ухмылялся.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил Льюис.
— Нет, спасибо, — ответил Рубик. — Я получил всю необходимую помощь. Джентльмены, вы арестованы за убийство.
— Рубик, что это, черт возьми, такое? — спросил Мэнни Роудс.
— Ну же, Мэнни, — упрекнул его Рубик, — вы же не думали, что вам это будет вечно сходить с рук?
— Держи рот на замке, Мэнни, — прошипел Льюис. — Они ничего не могут доказать.
— Вы считали себя такими умными, совершив два убийства у всех на виду, — с презрением заявил Рубик.
Эстер добавила:
— О, они были умны, это точно, от этого никуда не денешься. Представьте, что вы пытаетесь оспорить их действия в суде. Естественно, было бы невозможно доказать, кто нажал на курок в каждом случае. Все улики, включая показания очевидцев, были бы косвенными. Все, что им нужно было сделать, молчать, и они бы остались безнаказанными.
— Ну, — добродушно сказал Рубик, — теперь уже нет.
И Эстер начала свой небольшой монолог.
— Их умение вводить в заблуждение привело нас к мысли, что они изобрели метод невозможного убийства — застрелить человека детской игрушкой. В обоих случаях, похоже, именно это они и сделали. Но в чем они были умнее всего, так это в том, что подстроили два совершенно разных преступления так, чтобы они выглядели идентичными. Они с удовольствием водили нас за нос и заставили думать, что в обоих убийствах использовался один и тот же трюк. Конечно, это было не так.
Сначала рассмотрим убийство Гордона Грейди. Перед аудиторией Мэнни Роудс поднялся на сцену и выстрелил ему прямо в сердце. Затем он уронил пистолет на пол, и выяснилось, что это была детская игрушка. Так оно и было на самом деле. Когда Мэнни Роудс нажал на спусковой крючок, он выстрелил из пневматического пистолета. Мне показалось маловероятным, что одиночный выстрел был таким прицельным. А он и не был.
Мы все знаем, что Гордон Грейди был шоуменом, любившим розыгрыши. Какова вероятность того, что все это было жутким предложением Мэнни Роудса, в котором был замешан мистер Грейди? Вы должны признать, что это похоже на его чувство юмора — писателя, застреленного соперником. Все, что для этого потребуется, — пара петард и пакеты с кровью, которые можно купить в любом магазине магической продукции. Один из них прикреплен к его груди, чуть выше сердца. Другой прикреплен сзади, чтобы обозначить выходное отверстие. План состоит в том, чтобы мистер Грейди упал замертво, весь в крови, а затем среди последовавшего хаоса чудесным образом воскрес и омерзительно наслаждался тем ужасом, который вызвал. Но чего он не знал, так это того, что петарды были переделаны — заряжены настоящим порохом. Так что, когда он привел их в действие, пуля проделала отверстие в его груди и вышла через спину.
Ожоги вокруг пулевого ранения были первой уликой — выстрел был произведен с близкого расстояния, но не настолько. Таким образом, можно сказать, что мистер Грейди был соучастником собственного убийства.
— А как насчет следа от пули в стене? — вставил Льюис. Он был в отчаянии.
— Просто декорация. Вероятно, выстрел был произведен ранее в тот же день, когда вокруг никого не было, чтобы постфактум предположить, что это была та же пуля, которая прошла через Гордона Грейди. Хотя на самом деле пуля вообще не проходила через его тело.
— Все это нелепо, — вставил Роудс, — но даже если бы это было правдой, вы хотите сказать, что к моей жене тоже была привязана куча петард?
Эстер сдержанно усмехнулась.
— О, это далеко не так. Я уверена, что миссис Роудс была не из тех леди, которые соглашаются на подобные выходки. Нет, мистер Льюис застрелил ее, это так же точно, как то, что я стою здесь.
— Тогда как сработал трюк с капсюльным пистолетом?
— Небольшая ловкость рук. Я долго думала над этим, это стоило мне нескольких бессонных ночей. Но, кажется, я разгадала трюк. Когда мой сын был маленьким, у него была книга под названием "Элементарная магия 101", в которой рассказывалось, как спрятать носовой платок в рукаве, прикрепив его к резинке, которая проходит по рукаву и по плечам. Когда вы держите носовой платок, резинка туго натягивается. Когда вы отпустите носовой платок, резинка втянет его в рукав. С помощью небольших умелых движений рук вы можете создать впечатление, что носовой платок растворился в воздухе.
Вот как Клейтон Льюис смог подменить настоящий револьвер, из которого он застрелил миссис Роудс, капсюльным пистолетом, который мы нашли на сцене. С помощью длинной резинки, обмотанной вокруг приклада пистолета, — такую резинку можно найти в обычных подтяжках, — затем она была протянута вверх по рукаву, через плечи и вниз по другому рукаву, где была обвязана вокруг большого пальца левой руки. Поэтому, когда он делал вид, что достает револьвер из кармана, на самом деле он вытаскивал его из рукава. В другой руке у него был капсюльный пистолет. Может быть, он даже выстрелил из капсюльного пистолета одновременно с револьвером, чтобы его нашли дымящимся. И вот тут-то и проявляется элементарная магия.
Это элементарная дезориентация — мы видели, как он выпустил револьвер, а затем услышали, как револьвер со стуком упал на пол. Таким образом, наш примитивный мозг убедил нас, что это один и тот же револьвер. Но это было не так. Настоящий револьвер исчез у него в рукаве, оставив игрушку, которую мы могли найти.
— Так как же он избавился от револьвера до того, как его обыскали? — спросил Рубик.
— Опять же, элементарно. Все, что ему нужно было сделать, это ослабить резинку, обмотанную вокруг большого пальца левой руки. Тогда вес револьвера вытянул бы и его, и резинку из правого рукава. И я уверен, вы помните, как зал внезапно заполнился полицейскими в форме — откуда нам было знать, что там на одного офицера больше, чем нужно? Мэнни Роудс, конечно же, был тем полицейским, который с таким энтузиазмом выскочил на сцену и начал обыскивать мистера Льюиса. Он смог спрятать в карман настоящий револьвер, а затем раствориться в толпе во время всей последовавшей суматохи.
— Я должен отдать вам должное, джентльмены, — сказал Рубик, — за то, что вы придумали не одно, а целых два идеальных преступления.
— Послушайте, все это чистейшая клевета. И совершенно недоказуемо.
Клейтон Льюис вновь обрел былую дерзость. Он стоял, выпрямившись, с гордо поднятой головой.
— Что ж, тут вы правы, — ответил Рубик. — Мы, конечно, постарались бы доказать, что все произошло именно так. И у присяжных уйдет уйма времени, чтобы разобраться, кто, что и когда сделал. Но есть один нюанс, о котором вы не подумали.
— И что же это такое?
— Вас двое. А когда вас двое, вы оказываетесь перед так называемой "дилеммой заключенного". На самом деле это просто игра в ожидание. И я знаю, что рано или поздно один из вас сломается и бросит другого под колеса автобуса. Потому что так уж устроены люди.
Льюис и Роудс обменялись суровыми взглядами. Они не произнесли ни слова, пока на них надевали наручники. Молчали они, когда их затолкали в две разные полицейские машины и увезли в сгущающиеся сумерки. Но интеллектуальные игры были в разгаре.
— Все сводится к доверию, — сказал Рубик, закуривая новую сигарету. — Они убили друг ради друга — конечно, это самая простая часть. Но будут ли они лгать друг ради друга?
— Что-то подсказывает мне, что они этого не сделают, — сказала Эстер Квиг, прежде чем добавить с довольной улыбкой, — а я редко ошибаюсь в таких вопросах. - ×
Подробная информация во вкладках