I   

Денвер, 1899 год.
Еженедельник “Джордж Уикли”.

   Обычно в этом месте помещается спортивная колонка, но в городе произошло ошеломляющее событие, до которого, кажется, никому нет дела. На улицах Денвера были убиты три женщины, и создается впечатление, что полиция не может или не желает ничего предпринимать. Все добропорядочные граждане Денвера имеют право спокойно и в полной безопасности ходить по улицам. Мне твердят, что нравы Дикого Запада ушли в прошлое. Мы почти вступили в двадцатый век, но этих девушек убивают, а убийца все еще на свободе. Позор вам, начальник полиции Флаэрти. И вам, мэр города, тоже позор.

   
   Бэта разбудил стук в дверь. Не открывая глаз, он пошарил рукой, но Эммы рядом не оказалось. В этом не было ничего необычного. Она часто просыпалась раньше него и потихоньку покидала постель. Если бы она уже встала, то открыла бы дверь и не позволила бы никому его беспокоить. Если только...
   — Бэт, — сказала Эмма тихо. — Это полиция.
   
   Когда Бэт вошел в кабинет начальника полиции Флаэрти, там был еще один человек, который сидел перед столом шефа. Обычно румяное лицо Флаэрти на этот раз было совсем багровым.
   — Можете идти, — сказал Флаэрти полисмену, который доставил Бэта.
   — Что все это значит? — спросил Бэт. — Обычно я не встаю так рано и…
   — Мастерсон, — перебил его Флаэрти, — это инспектор Хаус. Инспектор, это Бэт Мастерсон.
   Хаус поднялся и повернулся лицом к Бэту. На губах инспектора играла добродушная улыбка. Он протянул руку и сказал:
   — Неплохая колонка в сегодняшней газете.
   — О! — воскликнул Бэт, пожимая протянутую молодым человеком руку. — Так вот, значит, в чем дело.
   — Да, Мастерсон, — с вызовом произнес Флаэрти. — Раз вы считаете, что полиция Денвера ни на что не способна, я собираюсь принять ваше предложение о помощи в этом деле.
   — Я не предлагал...
   — В противном случае я упрячу вас за решетку за создание препятствий следствию.
   — Я не препятствовал...
   — Одно из двух, — продолжал напирать Флаэрти. — Выбор за вами.
   Бэт видел, что начальник полиции нисколько не шутил. Прошло всего несколько лет с тех пор, как Бэт последний раз побывал в тюремной камере, и его нынешняя спокойная жизнь не располагала к перемене обстановки.
   
   Владельцем и редактором еженедельника “Джордж Уикли” был Герберт Джордж, который был настолько доволен тем, что статьи для его издания писал именно Бэт, что позволял этой "Легенде Запада"[1] писать на любые темы по его выбору. Под видом спортивного обозревателя в сегодняшнем утреннем номере Бэт на чем свет стоит ругал полицию Денвера за неспособность разыскать и схватить человека, который за последние месяцы убил на улицах города трех женщин. Двух из этих женщин светское общество называло “добропорядочными”, а третью те же самые светские круги относили к категории “падших” женщин. Что же до Бэта Мастерсона, то для него не имело значения, была ли женщина чьей-то женой или просто уличной проституткой.
   Но рядом с Бэтом был человек, для которого это имело значение. Его жена Эмма. Она была особенно расстроена убийствами, потому что ни она сама, ни ее подруги больше не чувствовали себя на улицах в безопасности.
   — Ловить маньяка — это ведь работа полиции, не так ли? — спросила она мужа днем раньше, когда тот одевался к завтраку.
   — Разумеется, дорогая.
   — И они не справляются со своей работой, ведь так?
   — Не справляются, золотце.
   — Ну, значит, кто-то должен пнуть их под задницы, или я не права? — Эмма даже топнула ножкой.
   — Права, дорогая.
   Бэт не удивился лексикону своей жены. Когда они познакомились, она выступала в театре “Палас”, который в то время принадлежал ему (а в дальнейшем был продан). Так Бэт узнал, что люди сцены часто приправляли свою речь “солеными” словечками.
   — Кто-то, к чьему мнению будут прислушиваться, — закончила Эмма и уставилась на Бэта.
   И дураку стало бы понятно, что она говорила о нем, поэтому Бэт поправил галстук, повернулся к жене, поцеловал ее в щеку и сказал:
   — Да, дорогая.
   Он написал текст для колонки, втайне надеясь, что Герберт Джордж не будет его печатать.
   Но Герберт Джордж напечатал...
   
   — Доброволец перед вами, шеф, — со вздохом сказал Бэт начальнику полиции.
   — Прекрасно, — отозвался Флаэрти. — До сих пор над этим делом работал Хаус, так что он разъяснит вам ситуацию. Думаю, вы вдвоем неплохо сработаетесь.
   — Мы можем идти? — спросил Хаус, поднимаясь.
   — Я в вашем распоряжении, — развел руками Бэт.
   — Да, еще кое-что, — произнес Флаэрти, прежде чем Хаус и Бэт вышли за дверь. — Если вы сядете в лужу, то обгажены будете только вы, а не я. Это вам понятно?
   — Понятно, — уныло ответил Бэт.
   — Да, сэр, — браво козырнул Хаус.
   И оба мужчины покинули кабинет начальника полиции.
   
   2
   
   — Не понимаю! — воскликнул Хаус, когда они вышли. — Вы Бэт Мастерсон! Вы, что, испугались угроз нашего хвастуна-начальника?
   — Скажи, сынок, ты женат? — отозвался Бэт.
   — Нет, сэр.
   — Тогда ты не поймешь.
   Инспектор Хаус привел Бэта в свой кабинет и плотно прикрыл за собой дверь.
   — Присаживайтесь, — предложил он журналисту, и сам уселся за свой рабочий стол.
   На столе лежали стопкой три картонные папки. Хаус положил на них руку.
   — Будете сами читать или хотите, чтобы я рассказал все своими словами? — спросил он.
   Бэт опустился на стул, стоявший возле стола.
   — Рассказывай.
   — Что вам уже известно?
   — Только то, о чем написано в газетах.
   Хаус откинулся на спинку стула.
   — Забудьте про все, что там написано, — сказал он. — Все это неправда.
   — Почему?
   — Потому что правду от газет мы скрыли.
   — И это помогло?
   — Нет.
   — Чего и следовало ожидать.
   Бэт тоже откинулся на спинку стула.
   — Расскажи, что у вас есть.
   — Официально мы сообщили, что три женщины были ограблены и убиты, — сказал Хаус. — Мы специально не стали упоминать о способе совершения этих убийств. Потому и поползли все эти слухи о “Джеке-потрошителе”.
   Бэт слегка поморщился. В конце концов, он только вчера упомянул Джека-потрошителя в разговоре с Гербертом Джорджем.
   — И они были убиты так же, как и жертвы Джека-потрошителя? — спросил он.
   — Совсем нет, — ответил Хаус.
   — Так как же они были убиты?
   — Мы не знаем.
   — Что ты имеешь в виду, сынок?
   — То, что не было никаких признаков насильственной смерти, — сказал инспектор. — Они просто... умерли.
   — По естественным причинам? — спросил Бэт. — Все три женщины?
   — Нет, — ответил Хаус. — Они точно были убиты. Женщин оставили там, где мы потом их нашли. Кто-то их убил. Мы только не знаем как.
   — Невозможно убить кого-то и не оставить никаких следов, — проворчал Бэт. — Где их нашли?
   — В разных частях города, — сказал Хаус. — Но самое странное... это семья третьей женщины.
   — Что не так с ее семьей?
   — Ну... женщину нашли в доках. Однако ее родные уверяют, что она никогда бы туда не пошла.
   — Почему?
   — У нее не было для этого причин, — объяснил Хаус. — И она боялась.
   — Так, может быть, кто-то ее туда привез?
   — Родные говорят, что это невозможно, — проговорил инспектор. — Она была замужем. Но ее муж не может объяснить, что она могла там делать.
   — Сколько ей было лет?
   — Двадцать восемь.
   — У нее был счастливый брак?
   — По общему мнению — да.
   — В каких местах были найдены другие женщины?
   — Одна — на Рыночной улице, другая — на железнодорожном вокзале.
   — На вокзале? А где именно?
   — За одним из строений.
   — Похоже на то, что тела всех этих девушек... подбросили.
   — Да.
   Бэт сел на стуле прямо и задумался. Вообще-то, со стороны Флаэрти это был довольно умный ход — ввести в дело человека со свежим взглядом. Но Бэту было досадно, что таким человеком оказался именно он.
   Хаус продолжал рассказывать, как он вел расследование и как не смог обнаружить ничего конкретного, что указывало бы на убийцу.
   — Всем женщинам больше двадцати, — говорил он, — и это единственное, что их связывает. Одна была проституткой, другая — старой девой, а третья — в счастливом браке.
   — Старой девой? Насколько же старой?
   — Ей было двадцать девять. Некрасивая. Никаких надежд.
   — Что еще известно по поводу двух других, и где конкретно они были найдены? — спросил Бэт.
   — Ничего необычного, — ответил Хаус. — Проститутку нашли за вокзалом. Она могла промышлять там своим ремеслом.
   — А вторая женщина? Она часто бывала в том районе, где ее нашли?
   — Не часто, но ее знакомые не видели в этом ничего особенного.
   — Где она работала?
   — На другом конце города, — сказал Хаус, — недалеко от того места, где она жила.
   — То есть ее нашли довольно далеко от дома?
   — Да.
   — Я, конечно, не детектив, но все это похоже на то, словно их выбросили, как ненужный мусор. Они были убиты там, где их нашли?
   — Трудно сказать.
   Бэт потер подбородок. Он еще даже не успел выпить утреннюю чашку кофе.
   — Что еще вы смогли определить по телам?
   — В смысле?
   — Тела ведь осмотрели, не так ли?
   — Да, конечно, но... Я же говорил вам, что следов насилия не было.
   — А что с ними делали после того, как они умерли?
   — Что вы имеете в виду? Вы думаете...
   Хаус выглядел испуганным.
   — Люди могут совершать с мертвыми телами определенные действия, сынок. Думаю, ты знаешь об этом.
   — Да, но...
   — Что насчет вскрытия тел? — спросил Бэт. — Вскрытие проводили?
   — Вскрытие?
   — Ты ведь знаешь, что такое вскрытие, не так ли?
   — Ну, э-э, да... Полагаю...
   Бэт помнил, что, когда он работал коронером в Тумстоуне в Аризоне, врач Джордж Гудфеллоу[2] проводил там вскрытия. Бэт также знал, что до 1860-х годов вскрытию подвергались, в основном, только жертвы казней. Но теперь был 1899 год, преддверие нового века. Медицинские вскрытия вовсю использовали в ходе разработки новых лекарств, так почему бы их не использовать и в других полезных целях?
   — Возможно, вскрытие расскажет нам о том, чего мы еще не знаем, — сказал Бэт. — Где сейчас тела?
   — Ну... третье в морге. Ее убили всего несколько дней назад. Другие... думаю, они уже похоронены.
   — Вероятно, нам придется их выкопать.
   — Что? О, нет! А как же семьи? И шефу это точно не понравится...
   — Шеф сорвал меня именно для того, чтобы я придумал нечто такое, до чего никто больше не додумался. Так что, он возражать не будет.
   — Но...
   Бэт поднялся.
   — Пойдем к нему и спросим.
   
   3
   
   Начальник полиции Флаэрти со всем соглашался, но до определенного момента. Да, сказал он, нужно провести вскрытие, но только третьей девушки, а по поводу двух других еще надо подумать.
   Теперь предстояло найти врача, который мог бы сделать аутопсию[3]. (В Денвере до 1902 года не было официального коронера.)
   — Вызовите врача так же, как и меня, — сказал Бэт начальнику полиции. — Добровольцем.
    — У меня есть идея получше, — ответил Флаэрти.
   Вот так Бэт получил еще одно задание — найти врача. Но, вообще-то, решение этой задачи предложила Эмма Мастерсон.
   После того как Бэт вернулся домой и рассказал Эмме о том, что происходит, она сказала:
   — У меня есть на примете одна женщина.
   — Женщина? — переспросил Бэт. — Женщина-врач?
   Эмма сложила руки на груди.
   — А чем тебе не нравится женщина-врач?
   — Эмма, мы собираемся просить ее разрезать этих женщин...
   — Юстина — профессионал, — перебила мужа Эмма. — Ее не испугает вскрытие тела.
   — Ладно, ладно, — успокоил жену Бэт. — Откуда ты ее знаешь?
   — Я познакомилась с ней, когда была волонтером в больнице, а она принимала там роды.
   — Принимала роды? Знаешь, от акушерства до...
   — Я же сказала тебе, что она профессиональный врач, — Эмма в нетерпении топнула ногой.
   — Хорошо, хорошо, — снова успокоил жену Бэт. — Поскольку это ты виновата, что я впутался в это дело, я и теперь пойду тебе навстречу. Где живет эта... как-ее-там врач?
   — Доктор Юстина Форд, — сказала Эмма. — Она приехала сюда несколько месяцев назад, чтобы вести практику. В начале этого года она закончила медицинский колледж. И не смей меня больше прерывать, Бэт Мастерсон!
   
   Коляска остановилась перед домом № 1880 на Гейлорд-стрит, и Бэт с инспектором Хаусом ступили на тротуар.
   — Женщина-врач, — покачал головой Хаус, когда они подошли к входной двери.
   — Да уж.
   — Женщины должны быть медсестрами, — продолжил инспектор свою мысль, — а не врачами.
   — Сынок, я уже обсуждал это со своей женой, — сказал Бэт с раздражением в голосе. — Нам ведь нужен врач, так?
   — Так.
   — Слушай, я не хочу называть тебя Хаусом или инспектором. Как твое имя?
   — Гарри.
   Бэт посмотрел на молодого человека.
   — Гарри Хаус?
   — Правильно.
   Бэт немного помолчал, а потом сказал:
   — Лучше я буду звать тебя Хаус.
   Дверь им открыла чернокожая женщина.
   — Мы хотим видеть доктора Форд, — произнес Бэт официальным тоном. — Скажите ей, пожалуйста, что к ней пришли.
   — Я доктор Форд[4], — ответила женщина. — А вы, наверное, Бэт? Эмма сказала, что вы хотели со мной встретиться. Пожалуйста, проходите.
   Она повернулась и пошла в комнаты, оставив мужчинам возможность самим решать, следовать им за ней или нет. Бэт и Хаус переглянулись. Очевидно, что они оба были совершенно сбиты с толку тем фактом, что врач оказался не просто женщиной, но к тому же чернокожей женщиной.
   Они прошли вслед за хозяйкой. Бэт шел первым. Доктор Форд ждала их в скромно обставленной гостиной. Женщине было лет двадцать пять. Ее волосы были сильно зачесаны назад, кожа была темная и гладкая.
   — Мой приемный кабинет там, — женщина кивнула головой на дверь. — Но мы можем поговорить и здесь. Не желаете чего-нибудь выпить?
   — Нет, э-э, мэм, — сказал Бэт. — Давайте сразу перейдем к делу. Эмма сказала вам, что нам нужно?
   — Нет, — ответила женщина. — Она сказала только, что вам нужен врач, и что она порекомендовала вам меня. Так что же вам требуется, джентльмены?
   — Вскрытие.
   — Только одно?
   — Для начала. Может быть, потом еще два. Правда, другие жертвы уже похоронены.
   Женщина посмотрела на Хауса.
   — Вы полицейский?
   — Да, мэм, — ответил он. — Инспектор Хаус.
   — Видимо, речь идет о тех трех женщинах, которые были убиты?
   — Да, мэм.
   — А вскрытия не делали?
   — Нет, мэм, — ответил Хаус. — Мы, э-э, даже не думали о вскрытии, пока Бэт не предложил это сделать.
   — Работу вам оплатит мэрия, — сказал Бэт.
   — Это меня не сильно волнует, — отозвалась женщина. — Если я могу помочь вам поймать этого маньяка, я с радостью это сделаю. Могу я провести вскрытие в Больнице святого Иосифа на Франклин-стрит?
   — Вы можете проводить его, где захотите, — уверил ее Бэт. — Мы доставим тело туда, куда вы скажете. Когда?
   — Как можно скорее. А лучше всего немедленно. Я отправлюсь прямо сейчас.
   — Мы тотчас же привезем тело, — сказал Бэт. — И... спасибо вам, доктор.
   — Спасибо, что пригласили меня, мистер Мастерсон. Я с удовольствием вам помогу.
   Бэт и Хаус вышли на улицу. Коляска, на которой они приехали, ждала их.
   — Оставим коляску здесь, чтобы врача отвезли в больницу. А мы поймаем за углом такси, — сказал Бэт.
   — Вы правда думаете, что она сможет сделать вскрытие? — спросил инспектор.
   — Она врач, Хаус, — отозвался Бэт. — Давай-ка просто организуем доставку ей трупа.
   Бэт устремился за угол. Инспектор последовал за ним, все еще с сомнением покачивая головой.
   
   Бэт Мастерсон и инспектор Хаус ждали за дверью операционной, где доктор Форд проводила вскрытие третьей по счету убитой женщины, Джессики Уильямс. Хаус нервно всматривался в стеклянное окошко, встроенное в филенку двери.
   — Расслабься, — сказал Бэт инспектору. — Она знает, как резать тело.
   — Надеюсь на это.
   Бэт тоже надеялся. Он задавался вопросом, почему Эмма не сказала ему, что доктор Форд чернокожая? Главное, теперь не проговориться Флаэрти. Все в Управлении полиции знали, что шеф ненавидел негров.
   Хаус отскочил от двери, которая почти сразу открылась, и из операционной вышла доктор Форд, одетая в белый хирургический халат. Теперь халат был весь заляпан кровью и еще чем-то таким, о чем Бэту не хотелось думать.
   — Что вы обнаружили, доктор? — спросил Бэт.
   — Правильно, что вы решили провести вскрытие, мистер Мастерсон, — ответила Форд. — Самое интересное не то, что я обнаружила, а то, чего я не нашла.
   — И что же это?
   — Отсутствуют внутренние органы, — сказала врач.
   — Что-о? — недоверчиво протянул Хаус.
   — У этой женщины были удалены внутренние органы.
   — Но... ее же ведь не порезали, — произнес Бэт. — В смысле, это не похоже на действия Джека-потрошителя.
   — Вот именно.
   — И все же их... нет? — никак не мог поверить Хаус.
   — Да, их нет.
   — Но это... невозможно, — не сдавался инспектор.
   — Да, — согласилась доктор Форд, — это невозможно.
   
   4
   
   Флаэрти был в ярости.
   — Вы позволили черномазой резать белую девушку? — бушевал он.
   — Да, мы позволили врачу резать мертвую девушку, — парировал Бэт. — Если бы мы этого не сделали, то не узнали бы о пропавших органах.
   — Она хоть понимает, что делает? — кипел начальник полиции.
   — Да, шеф, понимает, — отвечал Бэт.
   Флаэрти потер обеими руками свои щеки.
   — Мэр будет просто в бешенстве.
   — Да ладно вам, шеф! — махнул рукой Бэт. — Нам еще нужно выкопать двух других девушек, чтобы доктор Форд их осмотрела. Вдруг в их телах тоже нет органов?
   — Семьи!.. — воскликнул Флаэрти. — Мэр!.. Газеты!..
   — Если вы помните, шеф, я сам работаю в газете, — сказал Бэт. — Я могу подать все таким образом, что вы предстанете в самом выгодном свете.
   Такое предложение начальнику полиции как будто бы понравилось.
   — Хорошо, Мастерсон. Я получу у судьи разрешение на эксгумацию обоих тел, чтобы эта… этот… доктор смогла их осмотреть. Но предупреждаю… — погрозил Флаэрти пальцем, — …мы обязаны поймать этого маньяка, — он посмотрел в глаза инспектору. — Понятно?
   
   На все это потребовалось два дня, и в конечном итоге Бэт и Хаус снова стояли возле операционной в Больнице святого Иосифа и ждали.
   — Если она обнаружит то же самое, — подал голос Хаус, — то что мы будем делать? У нас окажется три невозможных убийства. Хотя почему они невозможные — кто-то ведь смог их совершить?
   — Очень хороший вопрос, — отозвался Бэт. — Полагаю, мы должны дождаться, пока доктор не поможет нам на него ответить. Я вот что тебе скажу, Хаус. Мне хочется, чтобы все это побыстрее закончилось, и я мог бы снова заняться спортом.
   — Я слышал, что люди так вас и называют, — сказал Хаус. — Спортсменом. Вас это не смущает?
   — Спорт ничем не хуже любых других занятий, — ответил Бэт. — Тем более что у меня теперь есть свой боксерский клуб.
   — Мистер Флото[5], наверное, очень этим недоволен?
   — В этом суть конкуренции, — пожал плечами Бэт.
   В этот момент открылась дверь операционной, и в коридор вышла доктор Форд в перепачканном белом халате.
   — Ну, что, — сказала она, — все то же самое.
   — Проклятье! — чертыхнулся Хаус. — Это очень странно.
   — Можно это чем-нибудь объяснить, доктор? — спросил Бэт.
   — Кое-что я обнаружила, — промолвила доктор Форд. — Причем у всех трех женщин. Но я пока не могу этого объяснить.
   — Ради бога, скажите, что вы нашли! — воскликнул инспектор Хаус.
   — Разрез. Очень маленький. На левом боку.
   — У всех трех женщин? — переспросил Бэт.
   — Да.
   — И это все?
   — Все.
   — Можно ли через такой разрез удалить все органы?
   — Это кажется невозможным, хотя…
   — Хотя что, доктор? — нетерпеливо спросил Бэт. — Если у вас есть какие-то мысли на этот счет, выкладывайте.
   — Есть одно соображение, — отозвалась доктор Форд. — Кое-что, о чем я помню еще со времен учебы в медицинском колледже. Если бы у меня было немного времени…
   — Расскажите нам о том, что вам пришло на ум, — предложил Бэт, — а затем мы дадим вам столько времени, сколько будет нужно.
   — Ну… я бы сказала о… мумификации.
   — Муми… что? — не понял Хаус.
   — Мумии? — сообразил Бэт. — Это как в Древнем Египте?
   — Ну, да.
   — В Египте? — растерянно переспросил Хаус.
   — Когда египтяне мумифицировали своих умерших, — пустилась в объяснения доктор Форд, — частью этого ритуала было удаление всех внутренних органов.
   — Через такой же маленький разрез, как у этих женщин?
   — Я припоминаю, что… да, какой-то маленький разрез. Но я не помню, как именно это делалось. Мне нужно наведаться в музей, поговорить с экспертом по Египту.
   — Сегодня это можно сделать? — спросил Бэт.
   — Отчего же нельзя?
   — Тогда, доктор, я доставлю вас в музей.
   — Меня не надо никуда доставлять, мистер Мастерсон.
   — Прошу прощения, мэм, — смутился Бэт, — я не так выразился. Я имел в виду, что поеду вместе с вами… если вы позволите.
   — Ну… почему бы и нет?
   — Я только провожу инспектора, а потом вызову для нас такси.
   — Хорошо. Я пока переоденусь.
   
   Когда они вышли из больницы, Бэт сказал Хаусу:
   — Отправляйся к Флаэрти и все ему расскажи. После того как мы с доктором побываем в музее, я к вам подъеду.
   — Какого черта, Бэт! — воскликнул Хаус. — Я не могу с этим явиться к шефу.
   — Это может быть единственным объяснением того, что нам кажется невозможным.
   — Древний Египет? Мумии? Вы в это верите?
   — Сынок, никогда не читай всякую ерунду, — проворчал Бэт. — Мы говорили о настоящей исторической науке.
   — И все равно, — пробормотал Хаус, — в это трудно поверить.
   
   5
   
   — С кем мы будем разговаривать? — спросил Бэт, когда они с доктором Форд вошли в Денверский исторический музей, расположенный на Бродвее[6].
   — С египтологом, — ответила женщина.
   — Говорить будете вы.
   — А разве инспектор Хаус не должен быть с нами? В конце концов, он полицейский.
   — У инспектора Хауса другие дела, — сказал Бэт. — Не волнуйтесь, у нас есть официальные полномочия.
   Они миновали длинный коридор и подошли к мужчине, стоявшему за конторкой.
   — Чем могу быть полезен?
   — Меня зовут доктор Форд. А это Бэт Мастерсон, журналист. Мы хотели бы поговорить с вашим специалистом по Древнему Египту.
   — Бэт Мастерсон? — поднял брови мужчина.
   Это был невысокий человек, примерно одного с Бэтом возраста, но в его взгляде на “легенду фронтира[7]” читалось восхищение романтичного подростка.
   — Бэт Мастерсон? — переспросил он. — В самом деле?
   — Боюсь, что так — ответил Бэт. — У вас есть эксперт-египтолог?
   — О, да, конечно! — воскликнул мужчина. — Вам нужен мистер Вартан. Я его позову.
   — Спасибо, — сказала доктор Форд.
   — Доктор, сколько экспертов подобного профиля может быть в Денвере? — спросил Бэт, когда мужчина скрылся за дверью.
   — Думаю, не больше одного.
   — И он должен знать, как делается эта… мумификация?
   — Я понимаю, что вы имеете в виду, но не могу ответить на ваш вопрос, — сказала женщина. — Именно это мы и должны выяснить.
   Они помолчали. Потом доктор спросила, с любопытством поглядев на Бэта:
   — Вы ведь уже… подозреваете этого человека, хотя даже еще его не видели?
   — Да нет же, — ответил Бэт. — Просто я подумал, что если он — единственный эксперт-египтолог, то, возможно, убийца приходил к нему так же, как и мы.
   — А-а, понятно.
   Но слово уже было брошено. Почему бы единственному человеку, который разбирался в процессе мумификации, не быть подозреваемым в преступлении. Бэт про себя решил, что проявит к этому музейному специалисту самое пристальное внимание.
   Они услышали звук приближающихся шагов и вскоре увидели невысокого человека, который приближался к ним в сопровождении очень высокого темнокожего мужчины в костюме с галстуком.
   — Это мистер Вартан, — представил незнакомца невысокий.
   — Я Майкл Вартан. Насколько я понял, вы хотели меня видеть? Сэм сказал, что один из вас — доктор?
   — Я доктор Форд, — сказала Юстина Форд.
   Вартан посмотрел на нее с удивлением.
   — Не знал, что у нас в Денвере есть чернокожие врачи, тем более женщины. Как интересно.
   — Мистер Вартан, — вмешался Бэт. — Меня зовут Бэт Мастерсон. Мы хотели бы задать вам несколько вопросов по поводу…
   — …Этого знаменитого убийцы?
   Бэт осекся, пристально посмотрел на мужчину, а потом сказал:
   — Я обозреватель газеты “Джордж Уикли”.
   — Ну, конечно, вы знаменитый Бэт Мастерсон, — промолвил Вартан. — Вряд ли это имя носят два человека.
   — Возможно, я и знаменит, — откликнулся Бэт, — но не как убийца.
   — Прошу прощения, — сказал Вартан. — Я вас обидел.
   — Мистер Мастерсон занимается разными делами, — заметила доктор Форд. — В том числе он представитель закона.
   — И к тому же журналист, — подхватил Вартан. — Похвально. Еще раз прошу прощения. Итак, вы хотели бы задать несколько вопросов по поводу… чего?
   — По поводу мумификации, — сказала доктор Форд.
   Несколько мгновений Вартан молча смотрел на женщину, потом сказал:
   — Давайте пройдем в мой кабинет.
   Он повел их по коридорам музея, и, в конце концов, они оказались в комнате, где стояли письменный стол и несколько стульев. Вартан предложил им присесть, потом закрыл дверь и сам уселся за стол.
   — Итак, пожалуйста, изложите вашу проблему.
   Доктор Форд посмотрела на Бэта, и тот начал говорить. Он рассказал Вартану о трех убитых женщинах и о том, что обнаружила доктор Форд во время вскрытия.
   — Мы хотели бы узнать, — сказала затем доктор Форд, — могли ли органы быть удалены через этот маленький разрез?
   — Интересно, — задумчиво проговорил Вартан.
   Он помолчал, потом взял со своего стола некий инструмент. Это была длинная медная спица, конец которой был загнут в виде маленького крючка.
   — Видите это? Египтяне использовали этот крючок для того, чтобы извлекать мозг через ноздри.
   Бэт вспомнил, что доктор Форд уже упоминала об этом раньше.
   — Можно ли его использовать для извлечения органов? — спросил он.
   Вартан не ответил на вопрос Бэта и продолжал думать о своем. Бэт решил, что этот специалист слишком углубился в мысли о предмете своего профессионального интереса.
   — Никто точно не знает, как именно удаляли мозг, — заговорил, наконец, Вартан. — Скорее всего, его извлекали по частям. Невозможно таким способом удалить мозг целиком.
   — Органы тоже нельзя удалить целиком, — заметила доктор Форд. — По крайней мере, не через такой разрез.
   — Разрез, о котором вы говорите, действительно использовался для извлечения органов, — сказал Вартан. — Потом их помещали с сосуд и хоронили вместе с телом.
   Бэту почему-то не понравилось, как при этих словах заблестели глаза Вартана.
   — Но никто в точности не знает, как это делалось, — продолжал Вартан. — Так же, как мы не знаем, как именно удалялся мозг, — он положил медный инструмент на стол. — Но мы точно знаем, что египтяне это делали.
   — Значит, никто? — произнес Бат. — И даже вы, специалист по Египту, не смогли бы сейчас это сделать?
   — Я? — Вартан выглядел потрясенным. — Я бы никогда… Нет, что вы, это очень кроваво. Я, наверное, слишком брезглив для такого…
   Бэт усомнился в том, что Вартан настолько уж брезглив. Этот человек, казалось, наслаждался тем, что находится в центре внимания, и, к тому же, он явно забавлялся ситуацией.
   Доктор Форд спросила:
   — Мистер Вартан, за последние шесть месяцев к вам приходил еще кто-нибудь с подобными вопросами?
   — К моему огромному сожалению, нет, — ответил Вартан, складывая пальцы рук “домиком”. — Очень редко удается поговорить с кем-нибудь на серьезные научные темы.
   Бэт заметил еще одну странность. Во время разговора Вартан смотрел только на него. Даже когда он обращался к доктору, взгляд его был прикован к Бэту.
   Вдобавок ко всему, кабинет Вартана, как ни странно, казался каким-то голым. На стенах не было никаких гравюр или документов, имевших отношение к Египту, а единственным предметом на столе Вартана был этот медный инструмент.
   — Мне так жаль, что эти женщины были убиты... Кстати, как их убили?
   — Это пока еще непонятно, — сказала доктор Форд, — но органы у них удалили после смерти.
   — Кошмар... Я имею в виду, в наше время — и такое!
   — Да, — согласилась доктор Форд. — Просто ужас.
   — Они умерли спокойно, мистер Вартан, — сказал Бэт. — Как, по-вашему, что могло их заставить умереть спокойно?
   — Ну, это могло быть вызвано действием определенных ядов, — промолвил Вартан. — Есть яды, которые причиняют ужасные мучения перед смертью, а есть такие, которые могут заставить человека просто... уснуть... навсегда. Некоторые из таких ядов использовались, например, в Древнем Египте.
   Убийство при помощи яда на Западе особенно не практиковалось — по крайней мере, в той среде и в том времени, которые теперь называли “старым диким Западом”.
   — И вы знаете, что это были за яды, не так ли? — спросил Бэт.
   Вартан, казалось, немного смутился. После секундного замешательства он ответил:
   — Ну... я ведь специалист по Древнему Египту.
   — Разумеется, — буркнул Бэт.
   — Это очень интересно, — сказала доктор Форд.
   — Думаю, на этом мы пока закончим, — объявил Бэт. — Очевидно, что мистер Вартан больше ничем нам не поможет.
   Бэт порывисто встал со стула, но тут же споткнулся и чуть не упал, успев ухватиться за край стола Вартана. “Вот ведь старый, неуклюжий дурак”, — подумал, должно быть, о нем Вартан. Эта мысль развеселила Бэта.
   — Не сможет, — произнес Вартан.
   — Прошу прощения? — не понял Бэт.
   — Вы сказали, что я больше ничем вам не помогу. Наверное, вы хотели сказать, что я "не смогу вам помочь"?
   Бэт посмотрел Вартану прямо в глаза.
   — Как знать, — произнес он напоследок.
   
   Когда они вышли из музея, доктор Форд сказала:
   — Какой невоспитанный человек. За все время он на меня даже не взглянул.
   — Зато с меня он не сводил глаз, — отозвался Бэт и добавил. — Это он.
   — Что, извините?
   — Это сделал он. Убил тех женщин и извлек у них органы.
   — Откуда вы…?
   — Он все время смотрел мне в глаза, как будто бросал вызов. Поверьте, доктор, я знаю, что означает такой взгляд. Это сделал он.
   — Вы так и скажете начальнику полиции? И его арестуют на основании только ваших слов?
   — Нет, — возразил Бэт. — И думаю, что других оснований тоже не будет.
   — Почему?
   Бэт сунул руку в карман и вытащил оттуда медный крючок со стола Вартана. Осторожно завернув инструмент в носовой платок, Бэт передал его доктору.
   — Как вы… А-а, вы взяли его, когда споткнулись.
   — Да. Проверьте его. Возможно, на крючке сохранились следы крови. Вартан настолько уверен в себе, что до сих пор держит эту штуку на своем столе. А где-нибудь в музее наверняка найдется уникальный яд, если только в данную минуту Вартан его не уничтожает.
   Доктор Форд посмотрела на крючок, который держала в руке.
   — Думаете, он воспользовался именно им?
   — Готов поспорить. Но даже если этого не доказать, он понимает, что я все знаю, — сказал Бэт. — Он знает, что если останется в Денвере, то я его рано или поздно достану.
   — Но… если он и вправду скроется, какая будет от этого польза?
   — Польза все равно должна быть, — философски отозвался Бэт.
   
   Если кому-то и была польза, то только не Бэту Мастерсону.
   Вечером того же дня, когда Вартан с чемоданом в руке вышел из своей квартиры, на улице, прислонившись к стене дома, его уже поджидал Бэт. Днем, во время посещения музея, пистолета при нем не было, но сейчас Бэт был вооружен. Он выбрал револьвер с перламутровой рукояткой, которая тускло поблескивала в лунном свете.
   Увидев Бэта, Вартан остановился. Он нисколько не был смущен и по-прежнему выглядел очень высокомерным.
   — Вы споткнулись нарочно, — сказал он. — Я понял это слишком поздно.
   — Я собираюсь вас отпустить, — промолвил Бэт. — Позволю вам бежать. Но мне надо знать причину. Зачем вы это делаете с бедными женщинами?
   — Боюсь, мое объяснение не слишком вас удовлетворит.
   — А вы попытайтесь.
   Вартан пожал плечами.
   — Я должен был понять, смогу ли я это сделать. Я столько времени изучал древних египтян. И считаю их великой расой. Я хотел узнать, могу ли я делать то, что делали они. И после того, как я впервые это попробовал, я понял, что если буду продолжать свои попытки, то добьюсь успеха.
   — Вашими жертвами стал кто-то еще?
   — Нет, — ответил Вартан. — Только эти три женщины. Пока.
   — Только эти три женщины — и точка, мистер Вартан!
   — Теперь, когда вы знаете причину, может быть, вы позволите мне…?
   — Поставьте чемодан на землю, мистер Вартан, — сказал Бэт, отходя от стены и поворачиваясь так, чтобы Вартан мог видеть перламутровую рукоятку револьвера. — Вещи не понадобится вам там, куда вы сейчас отправитесь.

Notes

• ↑ [1]. Главный герой рассказа — Уильям Барклай "Бэт" Мастерсон (англ. William Barclay "Bat" Masterson; 1856-1921 гг.) — американский страж закона времен Дикого Запада, скаут армии, игрок в покер, дуэлянт, охотник на бизонов, рыбак, а также спортивный журналист. Примерно с 1883 года начал писать репортажи о боксе. В 1891 году женился на актрисе Эмме Уолтерс. В последние годы жизни зарабатывал литературным и журналистским трудом и давал интервью.

• ↑ [2]. George Emory Goodfellow (1855–1910 гг.) — американский врач и натуралист, во времена Дикого Запада завоевавший репутацию лучшего специалиста по лечению огнестрельных ранений.

• ↑ [3]. Медицинский термин, означающий посмертное вскрытие и исследование тела.

• ↑ [4]. Justina Laurena Ford (1871–1952 гг.) — американская женщина-врач, которая стала первой лицензированной чернокожей женщиной-врачом в Денвере (штат Колорадо) и в течение полувека практиковала у себя на дому гинекологию, акушерство и педиатрию.

• ↑ [5]. Otto C. Floto — в конце XIX-го века спортивный обозреватель газеты "Денвер Пост" ("Denver Post"), а также агент и менеджер спортсменов-боксеров.

• ↑ [6]. Одна из центральных улиц города Денвер (США) носит название Бродвей.

• ↑ [7]. Фронтир (от англ. "frontier"; букв. — граница между освоенными и неосвоенными поселенцами землями) — понятие, обозначающее эпоху освоения свободных земель на Западе США (до 1890 года). В художественной литературе ему соответствуют мотивы героического покорения природы, борьбы с индейцами и т. п.

Несколько необычно для детективного произведения то, что финал этого рассказа получился в определённой степени "открытый".
Читателю нужно самому догадываться, что же сделал Бэт Мастерсон?
1. Арестовал Вартана и передал его в руки полиции?
2. Или разобрался с Вартаном самостоятельно - в духе "Дикого Запада"?

Любопытный рассказ. Читать его было весьма интересно, несмотря на ярко выраженную однолинейность поисков, шаг за шагом. Плюс это очень интересный опыт создания детективного сюжета с реальными историческими персонажами (и даже не особенно мешает некоторая политкорректность в современном духе, вот обязательно надо вводить феминистские и расовые мотивы). И серьёзный плюс рассказа - чрезвычайно оригинальный мотив преступника. Он, пожалуй, не укладывается в типологию пяти наиболее распространённых мотивов, которую я как-то развивал на форуме.
Но с "невозможностью" здесь серьёзные проблемы. Во-первых, заглавие рассказа - жестокий спойлер. Во-вторых, разгадка довольно шаткая. По сути, автор просто говорит, что убийца сделал то же самое, что сделали древние египтяне. Что именно - неведомо, но раз они это делали, то и убийца мог это сделать. Обратившись к источникам о том, что делали древние египтяне, нетрудно узнать, что крючком извлекался только мозг. Внутренние органы извлекались через существенно больший надрез и совсем не крючком. Часть из них вообще не извлекали, а растворяли специальными составами. Поэтому и сама мумификация была долгим процессом, минимум на несколько недель, а тут убийца всё делает очень быстро.
Я вполне могу поверить, что египтолог мог выдвинуть гипотезу, что все внутренние органы извлекались с помощью такого крючка (хотя это очень странно для специалиста, процесс мумификации описан даже у столь известного автора, как Геродот, которого на стадии учёбы заведомо читают все будущие египтологи). Но воплотить на практике он не мог, потому как гипотеза такая неверна. Значит, и с разгадкой возникают проблемы.
Есть и ещё один недочёт - в рассказе так и не объяснено, как, собственно говоря, убийца смог добраться до жертв. Особенно до той, что состояла в счастливом браке. Если просто напал поздно вечером на улице, то как он смог их отравить? Где их выпотрошил, прежде чем вывезти и выбросить, и куда дел внутренности? Всё это можно было бы объяснить, но автор этого не сделал.
Не очень понял и момент, что Вартан "темнокожий". Он что, тоже афроамериканец? Судя по фамилии, это скорее араб/армянин, и ему логично быть смуглым. Но в оригинале стоит именно "dark-skinned", так о смуглом арабе-европеоиде не скажешь.
А читать рассказ, тем не менее, интересно. Парадокс.
Виктору спасибо за очень удачный перевод и тщательные комментарии, представляю, сколько для этого пришлось перерыть интернет-сайтов.