Штефан Мурр
Помнится в далекие годы молодости, на самой заре увлечением дететкивами, посчатливилось получить сборник "Зарубежный детектив", в котором, почему-то особенно запомнился роман "Гиблое место", там неожиданно прерывались следы, как-будто человек улетел или растворился. Романов "нашего" жанра я тогда не читал, шел 85 год прошлого столетия, и книга очень впечатлила.
Штефан Мурр (Stefan Murr), творческий псевдоним немецкого автора Bernhard Horstmann (родился 4 сентяря 1919 года в München- умер 22 января 2008 в Tutzing).
Бернхард Хорстманн - внук известного немецкого писателя Людвига Гангофера. Во вемя второй мировой войны был офицером в немецкой армии. Близко к концу войны оказался в гестаповском тюремном заключении в Берлине, из за противодейстия нацистскому режиму, а затем в советском плену. Вернувшись из советского плена изучал право и в 1957 году получил докторскую степень юриста в Гамбурге.

С 1960 года он начал писать детективные романы, частично вместе со своей женой Шарлоттой под псевдонимом Стефан Мурр. Изначально их работы появлялись исключительно как клубные издания в Бертельсманн Лезинге, а затем были перепечатаны в разных изданиях в мягкой обложке.
Под его собственным именем выходила автобиография Prinz-Albrecht-Strasse 8, с описанием пребывания в качестве уаника гестапо и военнопленного в Советском Союзе, а также в научно-фантастический роман о пребывании Адольфа Гитлера в больнице Пашуолк.

Библиография: | +

Как Stefan Murr
1960 110-hier Mordkommission, Bertelsmann Lesering,
1961 Zwei Uhr 30 - Mord am Kai, Bertelsmann Lesering,
1964 Tödlicher Sand, Bertelsmann Lesering,
1962 Kork aus Tanger, Bertelsmann Lesering,
1964 Nummer 5, so leid es mir tut, Bertelsmann Lesering,
1964 Tödlicher Sand - единственная переведенная на русский книга, переведена как Гиблое место , антология «Зарубежный детектив - 85», 1985 г
1968 Der Tod war falsch verbunden, Bertelsmann Lesering,
1965 Der Dicke und der Seltsame, Bertelsmann Lesering,
1976 Kein Mord ist auch ein Mord (Molden TB 139)
1975 Vorsicht, Jaczek schießt sofort (rororo 2342)
1980 Ringfahndung (Heyne 1888)
1975 Mord im September, Bertelsmann Lesering (Heyne 1900)
1967 Ein Toter stoppt den 6 Uhr 10, Bertelsmann Lesering,
1981 Blutiger Ernst (Heyne 1942)
1983 Auf den Tag genau (Heyne 2002)
1984 Der Josephson Coup (Heyne Nr 2108)
1987 Fünf Minuten Verspätung (True Crime) (Droemer Knaur 1519)
1989 Изданные после смерти Romane in einem Band, Heyne (Kompilation:"Mord im September", "Vorsicht, Jaczek schießt sofort" und "Der Josephson-Coup")

И почему он в современных, умер 10 лет назад, а последнее детективное творение вышло более 30 лет назад? В сети есть его фото.

Фотку в студию))
Я думаю что это все-таки современный писатель.

Мне тоже кажется, что его нельзя причислить к современным писателям. Все-таки все его творчество пришлось на 60-80-е годы, а это уже далеко от современности.

Возможно, на восприятие современности как более широкого понятия подсознательно влияет возраст и жизненный опыт? :) Помнится, что читал ещё живого, недавно написавшего этот роман автора в сборнике "Современный детектив", вот он и кажется современным.

Я тоже голосую, что надо бы внести в послевоенный детектив. А в современном тех, чей расцвет пришёлся на 90-е и позже. А то у нас в современном оказался даже Андре Бьерке, что уж совсем странно, поскольку он первый роман вообще написал в 1941 году, всего-то на два года позже Роусона :) а свой лучший роман немногим позже.

Штефан Мурр "Гиблое место"

Как я уже писал, это немецкий детектив с "невозможным" исчезновением женщины на пляже, но не в присутствии свидетелей. Просто цепочка следов обрывается в песчаных дюнах.
Следствие ведет 1-й отдел расследования убийств во главе со старшим комиссаром Кеттерле. Подход, надо сказать, был сделан основательный. На месте исчезновения (пока еще не преступления) полиция развернула целый исследовательский штаб со специальной машиной, напичканной, естественно, спецаппаратурой. Песок даже проверяли в специальных лучах. Но ничего не нашли. Перешли в дом, откуда ночью вышла исчезнувшая - пансион "Клифтон", переделанный из бывшей сельской усадьбы. А вот в доме нашли много интересного, не улик даже, а предметов, скажем так, наводящих на определенные размышления. Познакомились с обитателями и хозяйкой "Клифтона", изучили все входы и выходы, звонки, телефонограммы, передвижения. Засекли время. Отработали семейную линию - родственников пропавшей женщины. Начали появляться ручейки информации. В ходе следственных мероприятий комиссар Кеттерле разразился сентенцией насчет того, кто не может быть убийцей, что в конце концов не помешало ему опровергнуть свою же идею, при этом он был невозмутим, как немецкий офицер.

На фоне шикарного начала разгадка оказалась какой-то быстрой и невнятной, по крайней мере для меня, особенно там, где нужно было объяснить "невозможность" со следами. Поразила нелогичность в некоторых местах: то, что утверждалось ранее как факт, вдруг, при чем опять-таки необъяснимо, рушится на глазах - явно идет подгонка результата. Правда, эпиграф из Конан Дойля, вынесенный вначале, вроде как дает универсальное объяснение и подсказку-успокоение для всей повести:

Нет ничего более обманчивого, чем вполне очевидный факт.

Очередной автор в очередной раз в конце не стал заморачиваться с деталями, а просто выдвинул несколько версий, почему следы обрывались - выбирайте, что нравится. У меня, кстати, родилось очень неплохое объяснение - интересно, например, как бы это объяснение выглядело в случае с "невозможными" следами на снегу. Автор мог подбросить читателю неплохой ключ, подходящий и к песку, и к снегу. Было бы здорово, но, увы, не случилось, хотя намек был, этот намек бы развернуть, утвердить, и объяснение было бы и неожиданное, и в рамках разумного.
Рядовой полицейский детектив с потугами на классический, коих в 60-е годы писалось немало. Из положительных моментов: загадка, дедукции Кеттерле, немецкая педантичность в установлении улик, отсутствие псевдопсихологизма. В целом, книга держала в напряжении до самого конца. Что тоже можно отметить как плюс.

Штефан Мурр "Гиблое место"
Как же хорошо все начиналось - одна из постоялиц курортной гостиницы бесследно исчезла. Бесследно? Вообще-то следы есть, но они неожиданно обрываются, и даже пущенная по ним собака-ищейка потеряла след пропавшей...
Все практически как в герметичном английском детективе золотого века (хотя роман написан в Германии в конце шестидесятых). Но вскоре место действия переносится из провинциальной гостиницы в большой город, и герметичность нарушается. Вообще то это не критично - детектив все равно классический, и круг действующих лиц пополняют лишь родственники пропавшей героини. Но с разгерметизацией почему-то исчезает вся атмосфера старого доброго детектива, со сменой места действия читалось как-то со скрипом. Хотя разгадка трюка со следами хороша.

"Гиблое место"
По сравнению с большинством современных детективов просто шедевр.
Загадка в лучших традициях "невозможного преступления" - следы обрывающиеся на песке посреди пустого пляжа. И ни собака-ищейка, ни инфракрасная съемка не могут ничего найти, словно пропавшая женщина вдруг взлетела в воздух. И описание расследования мне тоже понравилось - нормальная полицейская работа, сбор улик, лабораторные анализы, изучение мотивов и характеров людей, связанных с исчезнувшей. ВД, здесь это комиссар полиции, проявляет внимание к деталям и логику достойную его знаменитых предшественников. И развязка, как и подобает, неожиданная и логичная одновременно.
Все казалось бы на месте, и читается легко, а все же чего-то мне не хватило. Просто иногда в книге есть какая-то магия, превращающая ее героев в живых людей, заставляющая сопереживать им, а тут - все вроде бы есть, а вот этого не случилось.
Может оттого, что немного раздражают страдания некоторых персонажей из-за их "бедности". Неработающая женщина жутко устает оттого, что ей, несчастной, нужно и еду готовить, и посуду потом помыть, и пыль вытереть, и с детьми позаниматься. Вот ужас-то! А у другой еще больше финансовые трудности - сменили они Фольксваген предпоследней модели на Фиат самой последней, а жестокий пАпа не желает оплатить этот маленький каприз. Читаешь про все это и думаешь: "Мне бы ваши заботы, господин учитель".