1.
Тридцать градусов по Цельсию. Ну и жара! Это ж сколько по Кельвину?!
Инспектор Филькин ворочался в своей постели, когда раздался звонок на его горячий телефон.
- Да, слушаю! – сказал Филькин сонным голосом.
- Филькин, быстро одевайся! – раздался голос шефа. - Сейчас за тобой приедут. Убит писатель Король у себя дома. В полицию позвонил его сосед.
- А, черт! Хорошо. Все равно не спится из-за этой чертовой жары. Можно даже не одеваться по такой погоде.
- Ну, форму натяни хоть, не позорься.
- А трусы надевать? – рассмеялся Филькин.
- На голову себе. – Шеф положил трубку.
Спустя пятнадцать минут подъехала полицейская машина, и Филькин двинул на место преступления.
Местом преступления оказался шикарный особняк недалеко за городом. Его окружали довольно мирные на вид тополи, не чета Тополям-М.
Филькин зашел в дом вместе с сержантом Перцевым. Дверь им открыл слуга, почтенного вида старик-кореец в оранжевом, как верблюд из песни, кимоно. От прихожей он провел их по коридору к месту преступления. Прихожая и коридор были заставлены картинами, изображающими голых девушек с персиками, абрикосами и урюками. Огненная брюнетка на одной из картин сидела за столом в неглиже, держа в руках сочный «пэрсик», как сказал бы любой грузинский поэт с любого базара.
- Как это произошло? – попытался заговорить со слугой сержант.
Слуга ничего не ответил.
- Он не говорит по-русски, - вслух сделал вывод Филькин.
- Ему отрезали язык на его родине, в Северной Корее, за критику в адрес Вождя. – Это сказал вышедший навстречу полицейским человек, одетый в штаны и синюю рубашку. Он был высокого роста и с грустным взглядом карих глаз.
- Это вы вызвали полицию? – спросил Перцев.
- Да, я сосед Короля, я гостил у него сегодня. Моя фамилия Буков.
- Что произошло, господин Буков? – спросил инспектор Филькин.
- Не знаю! Ужас какой-то. Мы нашли бездыханное тело Кондратия вместе с его дочкой в его же комнате. Грудь его вся в крови, похоже на выстрел.
- А где его комната? – спросил Филькин.
- Вот она. – И Буков указал на прочную дубовую дверь, находившуюся рядом с полицейскими.
Перцев надел перчатки и дернул за ручку двери, чтобы открыть ее.
- Дверь заперта! – удивился сержант.
- Именно! Дверь заперта на задвижку, и мы не стали ее отпирать, чтобы никак не помешать полиции. Попасть в комнату к Кондратию можно только через соседнюю комнату его дочери. У них спаянные комнаты, дверь между ними есть, но ее нельзя запереть. Именно Анна первой нашла тело своего отца.
- Пройдемте! – предложил сержант.
Все четверо, включая слугу, вошли в комнату дочери. Она лежала на постели, напротив открытой двери в комнату отца и рыдала, упершись лицом в подушку. Рядом с ней противно скулил маленький белый пудель. При появлении людей, она бросилась Букову на шею и разревелась.
- Ну не плачь так! – попытался ее успокоить Буков.
Полицейские прошли мимо дочери, прямо в комнату покойника.
Посреди комнаты, богато уставленной, с антикварным столиком, креслами и книжным шкафом прямо на полу лежал покойник, благообразный седой господин, одетый лишь в трусы. Вся его грудь была в свежей, как январский фреш, крови. Под покойным было постелено одеяло, также запачканное кровью. Сержант Перцев наклонился к покойнику.
- Выстрел. Прямо в сердце.
- Сержант, взгляните налево, - предложил инспектор.
Сержант взглянул туда и обомлел.
В паре-тройке метров на полу сидел, прислоненный к стене, манекен. Манекен представлял собой голую женщину во всех подробностях и довольно красивую, белокурую с маленьким носиком. Но самое ужасное заключалось в том, что в руке у манекена находился маленький дамский пистолет с серебряной рукоятью и глушителем.
- Вот это да! – поразился сержант. – Манекен пристрелил человека.
- Что делал голый манекен в комнате писателя? – вслух спросил инспектор, подойдя вплотную к огромной кукле и прикоснувшись к ней. – Очень плотный материал, - заметил он про себя.
- Он был нужен ему для вдохновения, - ответил вошедший в комнату Буков. – Король был писателем, а писателю нужна муза для вдохновения. И нет ничего лучше голой, вечно немой женщины для этого. Так он сам это объяснял.
- Похоже, покойник любил окружать себя бессловесными. Немой слуга, да еще к тому же кореец, манекен в роли музы, - отметил Филькин.
- Так может манекен того, пристрелил писателя за домогательство? – сказал сержант. Потом, увидев недовольное лицо инспектора, добавил: - Может это самоубийство? Писатель выстрелил в себя, а затем вложил пистолет в руку манекену.
- Исключено! – отрезал инспектор. – Манекен в нескольких метрах от тела, а писатель умер мгновенно, более точно скажет медик. Но все же это убийство!
Буков вздрогнул при этом слове.
Инспектор еще раз внимательно взглянул манекену в лицо.
- Знакомое лицо какое-то! – заметил он.
- Возможно, этот манекен делали, как копию какой-нибудь актрисы, но я никогда не видел этого лица, - заметил сержант. – На Мерлин Монро похожа, но это не она.
- Вы не знаете, - обратился инспектор к Букову, - как давно этот манекен у писателя?
- Не знаю. Уже много лет. Когда мы познакомились, он уже у него был.
- А разве он обычно полулежал, прислоненный к стене?
- Нет, кажется, обычно он стоял.
- А кто постелил под покойником одеяло?
- Никто, точно не я.
Вскоре приехали медик, баллистик и фотограф. Пока фотограф все снимал на пленку, баллистик осматривал оружие, а доктор вертелся около трупа, инспектор вынимал книги авторства покойного из шкафа и читал их названия:
- «Любовник леди Мюсли», «Синий дурман», «Снеговик-убийца», «Не сыпь мне сахар в чай», «Кий». – И такими книгами был завален весь шкаф. Более ста томов. – Да, автор был богат на выдумку.
Филькин открыл одну из книг и прочел начало: «Черный, как нефть марки Brent, негр слепил белого, как его зубы, снеговика».
- Графомания, - скривился Филькин и поставил книгу в аккуратный ряд.
Инспктор подошел к двери и потрогал задвижку. Он была плотно закрыта, и ее никак нельзя было запереть снаружи, только изнутри. В весьма широкой замочной скважине не было ключа. Филькин глянул вниз: дверь не доходила до пола пары сантиметров. Потом он внимательно осмотрел окно, также запертое изнутри на задвижку.
Наконец к нему подошел доктор Фил, как его называли, сокращенное от его имени «Филипп».
- Мгновенная смерть чуть более часа назад от выстрела в сердце.
- Спасибо, док! – поблагодарил его инспектор.
Затем подошел баллистик, от которого несло порохом и серой.
- Ну что же, выстрел был сделан на уровне сердца, перпендикулярно под небольшим углом с правой стороны от покойного. Но, самое главное, в пистолете не хватает двух патронов, а выстрел был сделан лишь один. Пуля осталась в теле покойного, гильза от патрона нашлась рядом с телом.
- Спасибо, балл! – поблагодарил и его инспектор.
Затем подошел сержант Перцев, поглаживая свои пышные усы.
- Ну что, инспектор? Пошли, допросим дочку!
- Пошли!
Они вошли в комнату Анны. Она все так же, не переставая, плакала. Все ее лицо, а особенно глаза, покраснели. Ее нельзя было назвать красоткой, но она была вполне милой. На вид ей было лет двадцать. Подле нее сидел грустный и утомленный Буков.
- Буков, выйдите, пожалуйста, нам надо допросить госпожу Король.
Буков встал и вышел.
- Итак, госпожа Король, расскажите мне все по порядку, как это произошло.
- Вечером мы поели, как обычно, - начала заплаканная Анна, - потом разошлись по комнатам. У отца горел свет, как я заметила под дверью, он работал как обычно. Затем выключил свет и лег. Минут через десять раздался шум от падения чего-то тяжелого. Я встала и пошла поглядеть, что случилось. И там был, о ужас, мой отец мертвый! Я, должно быть, вскрикнула, и в комнату ворвался наш сосед, гостивший в этот день у нас. Он и вызвал полицию, я была не в состоянии.
- Понимаю, а вы сразу заметили пистолет в руке у манекена?
- Нет, потом. Мне его показал Буков. Я сразу узнала свой пистолет.
- Вот как! – удивился инспектор. – Так это ваш пистолет?
- Да, мой. Он хранился у меня в тумбочке. – И Анна указала на тумбочку у ее постели. – Но, инспектор, глушитель не мой.
- Интересно, а когда вы видели свой пистолет в последний раз?
- Примерно неделю назад.
- А глушитель?
- Повторяю, инспектор, глушитель не мой! Я его в первый раз увидела.
Тут инспектор заметил на тумбочке пару тонких перчаток.
- Это что за перчатки? Зачем они вам?
- Понимаете, инспектор, по ночам у меня мерзнут руки и ноги. Сплю я в носках, а на руки перед сном надеваю перчатки.
- Получается и сегодня ночью вы были в перчатках?
- Да.
- Хорошо. А когда вы последний раз до случившегося видели манекен, он в каком положении находился?
- Он всегда стоял около стены.
- И вы слышали звуки только одного падения?
- Да.
- А могло быть такое, что манекен и ваш отец упали в один момент?
- Да, думаю, могло.
- А что за одеяло было под ним?
- Не знаю. Это одеяло, которым он обычно укрывался. Что оно делало на полу, понятия не имею.
- Что вы сами думаете по поводу случившегося?
- Вы знаете, об этом страшно говорить, но я думаю, что его убил манекен. Что мне еще остается думать? Знаете, он меня всегда смущал. Однажды, когда я убирала комнату отца, мне показалось, что он двигается и наблюдает за мной.
Сержант присвистнул, а инспектор, как ни в чем не бывало, продолжил допрос:
- Манекен мне кого-то напоминает. Вы не знаете, случайно, чья это копия?
- Не знаю, но он немного похож на мою покойную мать.
- Ваша мать давно умерла?
- Лет пять назад, она упала с лошади.
- Понятно. Сидите здесь и ждите. – И Филькин обратился к Перцеву. - Сержант, останьтесь с госпожой Король.
Сержант остался в комнате, а инспектор направился в комнату Букова, которая располагалась прямо напротив комнаты убитого.
Буков сидел на диване, как будто дожидаясь следователя.
- Так-с, теперь вы, Буков. Рассказывайте все по порядку.
- Ну, я лежал, дремал. И вдруг услышал, как вскрикнула Анна. Я метнулся к ней в комнату, ее в комнате не было, а дверь в комнату отца была открыта. Я забежал туда и увидел ее рыдающую над отцом. Он был мертв. Потом я взглянул налево и обомлел. В руке у манекена был пистолет. Почва ушла у меня из-под ног, когда я это увидел.
- Как давно вы знали Короля?
- Года три. Понимаете, Кондратий Король – это его псевдоним. Настоящее его имя Иннокентий Печенюшкин, но он не любил распространяться об этом.
- Кто мог его убить?
- Не знаю, черт возьми! Этот чертов манекен! Аня невиновна, в этом я уверен.
- У вас тут дом неподалеку?
- Да, у меня поместье, примыкающее к этому особняку.
- Возвращайтесь в свое поместье, а завтра я вас навещу.
- Хорошо! – согласился Буков.
- Да и еще… Откуда такой шикарный особняк у писателя?
- Хорошие гонорары, как я понимаю. Вы разве не читали Короля?
- Да вот прочел, - грустно произнес инспектор. - Ладно, до завтра.
Филькин вышел и вернулся в комнату дочери.
Он подозвал сержанта и шепотом спросил его, глядя на Анну и ее белого пуделька:
- Ну, что думаешь?
- Думаю, надо арестовывать дочь. Только она могла убить, только из ее комнаты можно было попасть в комнату писателя. Она убила, а затем хотела завернуть тело в одеяло и спрятать как-то, но не выдержала и вскрикнула. На шум прибежал сосед. И осталось только все валить на манекен.
- Хорошо, в кандалы ее!
- Понял, - улыбнулся сержант.

2.
На следующий день с раннего утра Филькин был в делах. Он съездил в издательство, занимавшееся произведениями Короля. Его принял солидный директор издательства. На вид ему было лет сорок, он курил сигару, развалившись в кресле.
- Расскажите мне, неужели у Короля были такие большие гонорары, чтобы отгрохать себе такой крутой особняк?
- Наши гонорары – секрет фирмы, но раз дело касается убийства, то так и быть, я вам скажу. Не было никаких гонораров. Король платил нам за издание его книг. Нам платил из своих денег, понимаете! Издательский бизнес – это сейчас убыточный бизнес. Разве только у Дарьи Песцовой большие гонорары, на которые она купила себе песцовую шубу и содержит негров, литературных, имею в виду, у себя в подвале на Рублевке.
- А откуда он брал деньги на публикацию сотни своих книг?
- Не знаю. Ограбил банк, наверное, - ухмыльнулся директор.
После этих слов инспектор глубоко задумался.
Он вернулся в участок и стал поднимать старые дела. Дела были тяжелые, ему в этом деле помогал сержант Перцев. Особенно интересовали Филькина фотографии и фотороботы. Вот фотография пьяницы из деревни Жухлое, зарезавшего собственную жену. Вот фоторобот робота СПГС-01, который убил своего изобретателя профессора Сальмонелова ударом стальной руки. Робот благополучно заржавел в сырой одиночной камере.
Следующим шло дело об ограблении ювелирного магазина. Раскрыв первые же страницы, Филькин хлопнул себя по лбу.
- Черт! Смотри, Перцев, где я видел этот манекен. – И он указал на фоторобот похищенного вместе с драгоценностями манекена, сделанный со слов продавщицы.
- Похож, черт возьми! Наш манекен! – воскликнул сержант.
- Я же вел это дело восемь лет назад. Тогда ограбили ювелирку, вынесли манекен с кольцами, браслетами и ожерельем на нем и подменили его пьяной вдрызг натурщицей с дешевой бижутерией.
- Необходимо вызвать продавщицу, провести опознание манекена.
- Займись этим Перцев. В деле есть все адреса, свяжись с ней.
Филькин встал и закурил, прохаживаясь по комнате.
- Теперь понятно откуда писатель брал деньги для своей макулатуры. Он ограбил ювелирный, взял себе псевдоним и ушел на дно, в литературу. А манекен оставил себе на память о славных денечках.
В полдень пришла продавщица, по показаниям которой делали фоторобот манекена восемь лет назад. Ей предложили на опознание собственно сам манекен и двух натурщиц из художественного училища, замерших словно кариатиды. Она безошибочно опознала его и попросила вернуть в магазин.
- Забирайте, - согласился инспектор.
Она забрала манекен и ушла с ним.
После обеда Филькин поехал в особняк писателя. Погода стояла летняя, жаркая. Проходя по тропинке к особняку, он заметил пуделька дочери. Пуделек рылся в земле рядом с домом, как это обычно делают собаки.
В доме был лишь слуга-кореец. Завидев Филькина он странно замахал руками, указывая пальцем в разные стороны. Филькин сделал непонимающее лицо. Кореец явно ему что-то показывал. Он указывал пальцем во все стороны.
- В доме, - догадался Филькин.
Кореец замахал руками.
- Привидение, приведение в доме! – воскликнул Филькин.
Кореец закивал, а Филькин насторожился: «Привидение, манекен-убийца, чертовщина какая-то». И хоть ему было чуточку страшновато, он заглянул в комнату покойника, еще раз все внимательно осмотрел и, ничего не обнаружив, направился в соседское поместье.
Дом Букова выглядел проще, чем дом писателя, но деревьев и кустарников на его участке было гораздо больше и они выглядели гораздо ухоженнее.
Неожиданно у деревьев Филькин заметил двух обнаженных девиц. Они страстно прижимались к березам, а в ушах у них были березовые сережки.
- Простите, - обратился к ним Филькин. – Я ищу хозяина поместья, господина Букова.
Одна из бесстыжих девиц белозубо рассмеялась, а другая ответила, как ни в чем не бывало, отлипнув от дерева:
- Он сейчас на болоте, принимает грязевую ванну. Давайте я вас проведу!
И пошла обнаженная по травке, указывая путь-дорогу Филькину.
- А разве тут есть болота? – по дороге спросил смущенный инспектор.
- Как же! Вы разве не слыхали о знаменитой Гринписской трясине?!
- Признаться, слыхал. А она рядом?
- Да, недалеко.
Девица шла впереди инспектора и улыбалась ему своими загорелыми ягодицами. Вскоре они оказались на берегу болота, заросшего у берега гривой камыша. Буков, еще издали их увидевший, помахал им своей черной рукой. Он был весь обмазан грязью с головы до пят. Однако обнаженная девица подошла к нему, наклонилась и поцеловала его грязного, как ни в чем не бывало.
- Не смущайтесь, инспектор, - заметив его смущение, сказал Буков. – У меня тут в поместье своеобразный эзотерический санаторий. Мы здесь питаемся энергией земли. Я принимаю грязевые ванны, девушки ходят голые без обуви, принимая энергию земли.
- А деревья зачем они обнимали? – улыбнулся Филькин.
- Березки?
- Да.
- Березки – это тоже энергия земли русской. Вот они ей и питаются.
- А чем вы занимаетесь в свободное от духовных практик время?
- Я работаю в Гринписе, на важном посту.
- Хорошо живет Гринпис! – ухмыльнулся инспектор.
- Я не жалуюсь, на морскую капусту с кольраби хватает.
- А что вы делали у писателя в гостях. Просто гостили?
- Нет, в последнее время у него ухудшилось здоровье, и я его поил травками, лечил его. И вот, все насмарку! – Буков сделал грустное лицо.
Затем он вылез из болота.
- Побежали со мной! – предложил он и дал деру.
Добежав до чистого голубого озерца, он бросился с обрыва прямо в воду. Озерцо на миг почернело.
Когда Буков вылез, инспектор его спросил:
- Скажите, а вчера в каком настроении был Король?
- Вы знаете, я не хотел вчера говорить, но он был в плохом настроении. Кажется, они с Аней поругались.
- По какой причине?
- Этого я, извините, не знаю. Что ж, пошли ко мне, попьем горячего чаю? – предложил Буков.
- В другой раз, извините, - отказался инспектор. - Работа ждет.
В камере, в которой сидела Анна, было сыровато, но светло. Инспектор вошел туда, одетый в клетчатый пиджак и шляпу охотника за оленями. Анна плакала, лежа на кушетке.
- Соберитесь, Анна! – довольно грубо произнес Филькин. - От ваших ответов на мои вопросы зависит ваша судьба. Кроме вас, соседа и слуги в доме никого не было, а значит убийца кто-то из вас. Скажите, вы знаете что-то об ограблении ювелирного магазина восемь лет назад?
- Понятия не имею, - сквозь слезы ответила Анна.
- Тогда вместе с украшениями вынесли и манекен.
Анна напряженно взглянула на инспектора.
- Да, Анна. Вы правильно понимаете. Манекен из вашего дома – это тот самый манекен и есть. Ваш отец стоял за ограблением, вот откуда деньги на особняк и книги. Я был в его издательстве, никаких гонораров от них он не получал, наоборот доплачивал им.
- Этого не может быть! – поразилась Анна.
- Но это так. Идем дальше, в день смерти вы ругались с отцом. По какой причине?
- Так, мелочь. Он запрещал мне смотреть мультики, поскольку считал меня уже взрослой.
- Глупости, Анна. Ладно, раз вы не хотите говорить, я скажу. Сегодня я заметил, как ваша собачка рылась в земле. В один из дней она также рылась в земле и откопала какую-то драгоценность из остатков похищенного, ведь так забавно спрятать похищенные драгоценности, закопав их перед домом. Вы заметили, что собачка откопала драгоценности и забрали их, никому ничего не сказав. Но вас кто-то видел, Анна?
- Боже, откуда вы знаете? Я не знаю, он не видел, но он сажал в тот день саженцы у нас на участке, наш сосед Буков.
- Итак, вы аккуратно закопали все после собачки, но ваш отец спустя какое-то время пошел проверить тайник и не нашел там драгоценностей. Он догадался, что ваша собачка откопала их, а поскольку вы обычно гуляете вместе с собачкой, он понял, что драгоценности забрали вы и потребовал их вернуть в день своей смерти.
- Боже, да! Это так! – заломила руки Анна. – Но я его не убивала, поймите вы.
- Драгоценности нужно будет вернуть. А теперь самое главное, в пистолете не хватает двух патронов, однако ваш отец был убит одним. Где еще один?
- Боже, не знаю. Там должен был быть полный магазин, я из него не стреляла.
- Это хорошо, - улыбнулся инспектор, - и дает нам некоторый призрачный, как приведение из вашего дома, шанс.
- Кто вам рассказал про привидение? – удивленно спросила Анна.
- Слуга. Не рассказал, а показал. Что ж, не плачьте. У меня такое ощущение, хотя я толком еще ничего не знаю, но, мне кажется, вскоре все должно разрешиться благополучно для вас.

3.
- Не хватает одного патрона, - сказал Филькин сержанту, когда они пили утренний кофе.
- Мы обыскали весь дом, ни гильзы, ни пули, - ответил Перцев, делая глоток крепкого напитка.
- Зачем преступнику понадобилось делать два выстрела?
- А вы уверены, что их было два? Второй пули нет нигде в комнате.
- Все ли мы посмотрели?
- А вы как думаете?! Конечно, все. Пуля наделала бы шороху. Как там сосед, кстати?
- Был у него вчера. Он грязью болотной обмазывается, деревья сажает и земле поклоняется.
- И он таким же образом лечил и писателя? – спросил Перцев.
В ответ Филькин поперхнулся кофе, затем ударил себя по лбу со словами:
- Какой я дурак! – И, отвечая на вопрос сержанта, сказал. – Нет, писателя он по-другому лечил: травкой. С его слов.
Затем Филькин резко встал, не допив кофе.
- Сержант, мне срочно нужно в ювелирный. Ждите меня здесь.
Когда инспектор вошел в ювелирный магазин, кроме продавщицы там никого не было. Он прямиком направился к ней с одним лишь вопросом:
- Где тот манекен?
Продавщица указала на манекен, стоявший подле витрины. Манекен одели в красивое фиолетовое платье. Инспектор подошел и нагло вздернул платье искусственной красотке, затем внимательно заглянул ей прямо промеж ног. Это был очень подробный манекен.
Продавщица обомлела.
Инспектор запустил туда руку и стал ковырять своей клешней под платьем.
- Это уже слишком! - возмутилась продавщица.
- Я ее забираю, - сказал он, повернувшись к продавщице. – Потом вернем.
Еще никогда Филькин не был так счастлив, как в то время, когда он, держа манекен, нес его в участок. Никакое свидание, никакая прогулка под луной с барышней из плоти и крови не доставляла ему такое удовольствие.
Днем в комнате писателя все были в сборе: немой кореец, сосед Буков и дочь писателя, которую привели в наручниках, а также манекен, стоял там, где обычно. Помимо инспектора и Перцева в комнате находились еще двое полицейских. Анна сидела в кресле, Буков тоже, а кореец невозмутимо стоял.
Инспектор Филькин, почесывая нос, начал свою речь:
- Что мне сразу бросилось в глаза, это то, что все улики указывали на дочку. Начнем с того, что комната заперта изнутри; окно и дверь заперты на задвижку. Пистолет и гильза найдены в комнате. Пистолет, прошу заметить, дочери. Попасть в комнату писателя можно было только из комнаты дочери.
Оказалось, что у дочери есть и мотив: ее собачка раскопала сокровища Короля. Дочь забрала сокровища себе, а отец потребовал их вернуть. На этой почве в день убийства у них произошла ссора.
- Я не виновата! – горестно промолвила Анна.
Инспектор, не обращая внимания на ее слова, продолжил:
- Две вещи меня с самого начала смущали: одеяло на полу и тот факт, что недоставало одного патрона в пистолете. Еще глушитель, который, по словам Анны, не принадлежал ей. То есть три загадки. И самая большая загадка – это запертая комната. Ну, то есть она не запертая, но если убила не Анна, то выходит, что запертая. Всякую мистику о манекене-убийце и призраках я отбросил, хотя немой Чан и говорил мне о них.
Теперь перехожу к сути. Мне известно совершенно точно, кто убийца и как он это сделал. Началось все так, убийца подслушал ссору отца и дочери, и решил подставить дочь, хотя убийство он замыслил ранее, когда увидел, как Анна достает сокровища из тайника. Для начала он похитил пистолет из ее тумбочки. Затем я задался вопросом, в каком положении находилось тело убитого в момент убийства? Мы думали, что он стоял, поскольку Анна слышала звук падающего тела. Но это не так! Упал манекен. А писатель не падал, поскольку он лежал на полу на одеяле. Почему? Потому что, в последнее время писатель себя чувствовал неважно и по чьему-то совету, чтобы напитаться энергией земли и выздороветь, улегся спать на пол. Прямо по фэншую – китайскому эзотерическому учению: головой на север, лицом на восток. Он лежал на одеяле лицом к двери, и убийце не составило труда просунуть пистолет в щель под дверью и выстрелить писателю прямо в сердце. Затем убийца через ту же щель подбросил использованный патрон в комнату. А затем, самое интересное, чтобы сымитировать падение тела, убийца просунул тонкое дуло пистолета в замочную скважину и выстрелил стоящему манекену между ног. Манекен упал, это услышала Анна и решила, что упал ее отец, а на самом деле упал манекен. Пуля так и осталась у манекена между ног, туда, разумеется, по причине природной стеснительности никто не заглядывал. А я заглянул и обнаружил там вторую пулю.
Тут инспектор достал из кармана и показал всем маленькую пулю в пакетике и указал на манекен, стоявший также невозмутимо, как и кореец-слуга.
- Затем убийца прошел вслед за Анной в комнату к убитому, и пока Анна пыталась оживить мертвого отца, не обращая ни на что иное своего внимания, убийца попытался оживить мертвый манекен, вложив в его руку пистолет и показав руку с пистолетом несчастной дочери.
Филькин сделал театральную паузу и воскликнул:
- Убийца – вы, господин Буков!
Буков закрыл свое лицо руками.
- Да, убийца вы, Буков, и если от первого выстрела, который был роковым, следов не осталось, поскольку щель под дверью достаточно широка, то замочная скважина не так широка и на ней остались микроскопические следы второго выстрела.
Анна в замешательстве глядела на Букова, сержант открыл рот, а кореец был все также нем и невозмутим, как манекен.
- Один вопрос: почему? – спросил Филькин у убийцы.
Поначалу Буков не двигался, но затем открыл свое лицо.
- Вы видели, сколько книг написал этот горе-писака и издал за свой счет, - заговорил он подавленным голосом, - это ж сколько деревьев зарублено!
- Убил графомана – спас дерево? – спросил Филькин.
- В его случае я спас целый лес. Русский лес. Березки родимые спас от вырубки. А то, что вы сказали про фэншуй - это неправда, фэншуй – это исконно русское учение: мох растет с севера, птицы летят на юг, спать надо головой на север и лицом на запад. Королю я соврал, что спать надо лицом на восток, чтобы мне было проще его прикончить.
- Вы изверг, Буков! – закричала Анна. – Вы за родные березки готовы убить человека.
- Это патриотизм, детка! – ответил Буков и зло улыбнулся.
Когда убийцу увели, а Анна рыдала в плечо сержанту, Филькин взглянул в окно на мирные тополя, и в его ушах раздался кедровый звон.
«Это что же получается, те две березовые девушки остались без присмотра, - подумал он, - надо бы их навестить».
И инспектор вышел из комнаты, предоставляя Анну заботам сержанта.