— Как Вы видите, Ватсон, ни одной из сторон не объявлен не только мат, но даже шах. Вопрос: если черные ходили последними, какой это был ход, и каким был последний ход белых?
Я немного подумал и сказал:
— Извините, Холмс, что я такой плохой ученик, но ситуация опять кажется мне невозможной! Очевидно, что черные только что ушли от шаха с поля а7, но я не понимаю, как белые могли объявить шах слоном!
— Неплохо, Ватсон, совсем неплохо! Я вижу, Вы начинаете думать. Но почему Вы сохраняете привычку забывать, что...

Гастингс писал(а):Надеюсь, доску не переворачивали вверх ногами? То есть обозначения a1 и т.д. истинные?

— Неплохо, Ватсон, совсем неплохо! Я вижу, Вы начинаете думать. Но почему Вы сохраняете привычку забывать, что ходом может быть взятие фигуры противника?
После этого, разумеется, я все понял.
— Последним своим ходом королем с а7 черные сбили белую фигуру на а8. Перед этим даннная фигура должна была открыть диагональ g1 — а7 для шаха слоном. Какая это была фигура? Да очевидно, что конь, который мог попасть с b6 на а8. Следовательно, своим последним ходом черные переместились с а7 на а8, сбив белого коня.
— Правильно, — сказал Холмс.
Внезапно мне пришла в голову новая мысль:
— Холмс, — спросил я, — было ли необходимо указывать в этой задаче, с какой стороны играют белые?
— Конечно, — ответил Холмс. — Если бы у нас не было этой информации, было бы возможным второе решение: проходная белая пешка была только что превращена в слона.

— В этой партии, — сказал Холмс, — ни одна фигура или пешка не ходила с белого поля на черное или с черного на белое. Вопрос: какого цвета пешка на g3?
— Это просто, — пошутил я. — Пешка на g3 белая и черная!
— Нет, серьезно, — засмеялся Холмс, — какого цвета пешка — белого или черного — должна быть на g3, чтобы позиция была совместима с заданными условиями?
Я посмотрел на доску, но не увидел никакого ключа к решению. Внезапно меня поразила следующая мысль:
— Вы сказали, что ни одна фигура не ходила с поля одно цвета на поле другого цвета. При таких условиях, как вообще могли ходить кони?
— Неплохо, Ватсон, неплохо! Очевидно, что они и не ходили!
— Что же с ними случилось?
- Ясно же, что они были сбиты на своих исходных полях.
Это выглядело, мягко говоря, странной шуткой, но не выходило за пределы возможного.
— Это подсказка к решению? — спросил я.
— Нет, Ватсон, не для этой задачи, хотя такая ситуация действительно фигурирует в некоторых других задачах подобного типа.
— Тогда я в тупике и не вижу никакого ключа к решению.
— Ключом, — заметил Холмс, — является позиция белого короля.

— Белый король! — воскликнул я. — Он мог прийти с любой из четырех полей: а3, а5, с5 или с3.
— Да, да, — сказал Холмс, — но как он мог покинуть свое домашнее поле e1?
Я в растерянности смотрел на позицию. Король не мог уйти через черные поля d2 или f2, поскольку занимающие их пешки еще не двигались. И, разумеется, он не мог уйти через поля d1, е2 или f1, так как они были белыми. Как же он мог уйти с домашнего поля? И тогда я понял.
— Белые сделали рокировку, — сказал я победоносно.
— Прекрасно, Ватсон! Это была длинная или в короткая рокировка?
— Короткая, — сказал я, подумав минуту.
— Почему? — спросил Холмс.
— Если бы рокировка была длинной, ферзевая ладья должна была бы перейти с черного поля а1 на белое поле d1.
— Все лучше и лучше! — воскликнул Холмс. — Разве это не раскрывает тайну нашей маленькой пешки?
— Я не понимаю, каким образом, Холмс, — ответил я, но внезапно все понял. — Король мог попасть из g1 в свою настоящую позицию только через поля h2 и g3. Если на g3 белая пешка, то она должна была перейти с h2, и король не смог бы пройти! Значит, загадочная пешка должна быть черной.
— Теперь, Ватсон, — сказал Холмс, — Вы действительно начинаете улавливать смысл ретроспективного анализа.